– Надо звать на помощь, – решила Ханна. – Целителей. Справишься?
– Я?
– Деяна – моя подруга. Я останусь с ней, что бы ни случилось, – девушка дотронулась до руки спящей. – Постараюсь распутать эти чары или хотя бы ослабить натяжение. А ты приведи помощь. Постарайся.
Оливер поколебался, потом обхватил Ханну за шею, впился в ее губы долгим поцелуем, после чего выгреб из карманов все амулеты, кроме «шпаргалочного» и положил ей на колени:
– Береги себя.
Полог невидимости при этом сполз с него, но юноша не обратил на это внимания. Прислушавшись к звукам лечебницы, он выждал пару минут, после чего решительно направился к лестнице. Выбравшись на поверхность, прислушался к звукам лечебницы. Кажется, пока их не заметили. Юноша осторожно прикрыл дверь, вернул на место замок – разве что не стал опять его запирать – и шагнул в коридор. Пересек его, направляясь к выходу. Уже у самых дверей услышал чей-то окрик, но не оглянулся и даже не подал вида, что услышал его, а просто переступил порог – и только отойдя на двадцать шагов, позволил себе пуститься бегом.
В записке было всего несколько строк.
«Если ты хочешь увидеть свою любовницу живой, приходи один, как только стемнеет, в шестой дом с краю от Собачьего рынка. О.ф. Х.».
И все. Больше ни времени, ни даты. Взволнованный Рихард колебался недолго. Одна мысль о том, чтобы хоть одним глазком увидеть любимую, лишила его осторожности.
Шестой дом от угла на Собачьем рынке не внушал доверия. Слишком темно было в его окнах, слишком тихо было вокруг, слишком узкая улочка вела к его крыльцу, которое находилось отнюдь не на главной улице, а в глубине. И на первом этаже добротного каменного строения тоже не было окно. Только на втором и третьем имелись два ряда небольших окошек, к тому же забранных решетками.
Подходя к крыльцу, Рихард помедлил. Рука сама коснулась фальшиона, висевшего на поясе. Только глупец, идя на свидания с любимой женщиной, берет с собой оружие. Рихард глупцом не был, но знал, что ничто так не вселяет уверенность в своих силах, как привычная тяжесть аршина отточенной стали.
Дверь не была заперта. Это и хорошо, и плохо. Хорошо – его ждали. Плохо – неизвестно, кто его ждал.
Дверь отворилась без скрипа. Парень шагнул в темную переднюю. Прислушался. В доме кто-то был. Всем своим существом некроманта он чувствовал присутствие людей. Шестеро. А среди них…
Женщина?
Магдалена!
Первым порывом было взбежать по лестнице через три ступеньки и кинуться к любимой, но текст записки явственно предупреждал об опасности. «Если хочешь увидеть живой…» Что это значит? Что задумал граф фон Хайнц?
Пальцы тихо сомкнулись на рукояти фальшиона. Парень поставил ногу на нижнюю ступеньку и стал подниматься по лестнице. Он крался тихо, стараясь даже не вздохнуть. Против него было шесть человек. Нормальный расклад. Если действовать быстро. Что ему нужно? Только ворваться в комнату, где находится Магдалена…
Тень первого бретера он заметил еще на лестнице. Присел, чтобы как можно дольше оставаться вне поля его зрения, чуть ли не на корточках одолел последние ступеньки и зверем прыгнул вперед.
Его противник был профессионалом. Он не удивился, не испугался, а успел отскочить назад и в сторону, отбивая удар. Фальшион столкнулся с коротким мечом, был сбит, но ускользнул, проводя обманный прием, змеей ринулся вперед, огибая лезвие противника. Попытался уколоть в руку повыше кисти. Почти удалось, но более тяжелый меч развернулся в руке, и Рихарду пришлось отскочить, разрывая дистанцию.
Рядом что-то шевельнулось, и он отпрыгнул снова. Теперь против него были уже два клинка. И все трое остановились на площадке второго этажа. Еще одна лестница вела вверх.
– Магдалена!
Словно в ответ на этот крик, по лестнице сверху и снизу затопали еще две пары сапог. Итак, один против четырех. Ловушка? Ну, уж нет! Он прорвется! Прорывался раньше – прорвется и теперь. Парень попытался отступить к лестнице, но снизу, с первого этажа, уже спешил пятый нападавший. Выход был перекрыт.
Ругать себя за опрометчивость ни времени, ни смысла не было. Рихард закружил волчком, отбивая сыплющиеся со всех сторон удары. Пока его спасала только реакция, но долго так продолжаться не могло. Надо было срочно выбираться. Нарочно замешкавшись, краем глаза заметил, как один из наемников придвинулся ближе, сокращая расстояние. Молниеносно рванулся к нему, схватил за плечо, рывком с разворота буквально швырнул незадачливого бретера на клинки его товарищей, и, пользуясь паузой, бросился бежать.
– Ку-уда? – на лестнице возник шестой наемник.
– Магдалена! – снова крикнул Рихард.
– Не ори!
Этот противник был вооружен длинной шпагой, и парню пришлось отступить перед ее лезвием. Его фальшион был короче почти на вершок, что было гибелью в этой ситуации. Но сдаваться было рано.
Кто-то метнул в него кинжал. Рихард успел увернуться, и клинок застрял в оконной раме. Молниеносно выдернув его, парень взял кинжал в левую руку – так, по крайней мере, у него было больше шансов.
Он снова кинулся в стальную круговерть, отбивая летящие со всех сторон клинки. Несколько раз удалось кого-то задеть, кто-то упал, кто-то просто отступил, зажимая рану на руке, но и на нем самом трижды вспороли куртку. Два пореза были неглубокими, а вот третий, в правое плечо, мог быть опасен, если вовремя не остановить кровь.
Не думать об этом! Не сейчас! Он – один из лучших фехтовальщиков Колледжа, лучший если не на всем факультете, то на курсе уж точно. Ему столько раз приходилось выбираться из передряг! Неужели он не выстоит против шестерых… нет, пятерых…Да почти уже четверых наемников? Еще несколько удачных выпадов, пара приемов и…
Четвертый удачный укол попал в кисть. Острие скользнуло по гарде фальшиона, зацепилось за выступ, и, когда противник резко довернул шпагу, запястье Рихарда пронзила острая боль. Пальцы сами собой разжались, клинок выпал из руки, оставив студента с одним трофейным кинжалом, а в следующий миг и это оружие выбили у него из руки, а самого парня так чувствительно приложили спиной об стену, что он захлебнулся воздухом.
– Готов! – тонкий стилет коснулся шеи. – Не дергайся, если хочешь прожить еще немного.
Рихард хотел, поэтому послушно замер.
– Вы только на него посмотрите! Какой красавец! – из темноты выплыла осанистая фигура графа фон Хайнца. – Хорош! Хорош! Только недолго ты от меня бегал, а? Сколь, как говорится, веревочке не виться…
Их взгляды встретились. Парень не без интереса взглянул на мужа Магдалены – до этого он видел его лишь мельком. Бросилось в глаза, какой он старый, обрюзгший… Или таким его сделала погоня за неуловимым студентом?
– Вот ты каков, Рихард Вагнер, – прищурился граф. – Наконец-то мы встретились, любитель брать, что плохо лежит! Много ты мне крови выпил, теперь мой черед.
