– Спасите и сохраните нас, боги тресветлые! – испуганно замахал руками привратник. – Некроманты в обители!
Судя по выражению враз побледневшего лица, только возраст и старческие немощи не давали ему начать носиться по стенам с криками ужаса: «Аа-а-а! Мы все умрем! Спасайся, кто может!»
– Спокойно, – брат Добраш первым прошел в калитку. – Они по обмену и в моем сопровождении. Посещение лечебницы входит в программу обучения.
Вслед за ним потянулись и студенты. Старик-привратник только провожал их глазами. Рихард не мог отказать себе в удовольствии и приостановился около него, нависая над ним.
– Запомни нас, дед, – проникновенно попросил он. – Мы тут теперь часто бывать будем! Да и потом, после, так сказать, завершения жизненного пути, вдруг наши дорожки еще пересекутся? Так что не стоит злить некромантов!
Главное здание Университета стояло совсем близко от ворот, но брат Добраш предпочел обогнуть его и направиться туда, где раскинулся ухоженный яблоневый сад. Деревья стояли стройными рядами, несколько ровных дорожек делили сад на прямоугольники. Десяток студентов под присмотром толстого монаха работали в саду – сгребали сухую траву и листву, убирали упавшие яблоки, что-то подрезали и подвязывали. Двое, надсаживаясь, волокли большую корзину, полную яблок. Они вытаращились на некромантов, забыв обо всем на свете. Рихард не удержался и помахал им рукой. От неожиданности будущие богословы уронили корзинку. Студенты дружно рассмеялись.
– Отставить веселье! – негромко скомандовал брат Добраш. – Мы пришли не на ярмарку, а в приличное учебное заведение!
– Угу, – проворчал Янош. – А мы, значит, из неприличного!
Его поддержали нестройным гулом голосов, и экзорцист обернулся:
– Приличным учебное заведение делают те, кто в нем обучаются. Своими поступками. Помните пословицу «Не место красит человека, а человек – место»? Так и здесь. Не учебное заведение делает людей приличными, а люди – учебное заведение! Советую помнить об этом и хорошенько подумать над моими словами.
Студенты притихли, но это молчание было зловещим.
Они миновали сад, провожаемые взглядами столь внимательными, что, если бы ими можно было убивать, то от всего четвертого курса осталось бы лишь несколько кучек пепла.
Двухэтажное здание с колоннами и скромным крыльцом стояло в глубине сада. Позади него вытянулось какое-то длинное строение, чем-то напоминающее торговый склад, только с окнами. Сходство со складом ему придавали двери, которые располагались в торцевых стенах. Окна в двухэтажном здании защищали толстые решетки, отчего само оно имело сходство с тюрьмой. Усиливали оное сходство двое монахов, застывшие на крыльце. Оружия у них не было, но разворот плеч и кулачищи сложенных на груди рук вызывали невольное уважение. Рихард смерил взглядом обоих и прикинул, что вдвоем эти парни могли бы выдержать атаку всего их курса – конечно, если пользоваться только кулаками, не применяя магию.
Жестом велев студентам оставаться на местах, брат Добраш поднялся на крыльцо один, шепотом переговорил с охранниками и шмыгнул внутрь. Но уже через пару минут снова показался на пороге и сделал приглашающий жест:
– Входите. Только ведите себя тихо!
– А то еще подумают, что мы неприличные, – проворчал неугомонный Янош.
– Заткнись, – шепотом посоветовал ему Рихард. Взгляд монахов, которые рассматривали прибывших, ему очень не нравился. Мужчины порой взглядом раздевают женщин, а эти взглядом ухитрялись обыскивать, причем, кажется, залезали в такие места, о которых лишь инквизиторы и имеют понятие.
Внутри, на первом этаже, было просторно, прохладно и сумрачно. Первый этаж освещался только двумя окнами в торцевых стенах и еще одним окном на лестнице. Направо и налево тянулись два ряда дверей. Многие были лишены каких-либо обозначений, и лишь на некоторых виднелись таблички: «Кладовая», «Перевязочная», «Молельня», «Комната для персонала», «Архив», «Операционная», «Прачечная».
– Итак, господа студиозусы, – заговорил пра Добраш, – вы оказались в лечебнице при Университете богословия. Наш Университет расположен на территории монастыря, в котором несколько келий отданы под учебные аудитории и лекционные аудитории. Лечебница находилась при монастыре еще до основания Университета, и ее только немного расширили, дабы слушатели на практике изучали некоторые болезни.
– Монахи-целители? – снова вылез Янош.
– Да, – кивнул богослов. – Ибо есть болезни души, а есть болезни тела. Иногда болезнь тела легче предупредить правильным питанием, воздержанием, соблюдением режима и здоровым образом жизни. А порой именно здоровый образ жизни способствует скорейшему выздоровлению. Некоторые пациенты только в этом месте получают надлежащий уход и потому выздоравливают быстрее и легче тех, кто болеет дома, под присмотром родни… Однако, есть болезни духа, которые лекарствами не вылечить. И тут на помощь приходим мы, экзорцисты.
– Бесов изгоняете?
– И это тоже. Что вы, например, можете сказать о двоедушниках?
Янош, к которому он обращался, пожал плечами:
– А что о них можно сказать? У них две души.
– И все? Вы считаете это нормальным?
– Ну-у-у… не совсем.
Оливер рядом с Рихардом дернулся, сгорая от желания ответить, и стрельнул глазами по сторонам – как бы незаметнее подсказать приятелю правильный ответ.
– А что считается нормой?
Вопрос был задан сразу всем, и студенты переглянулись. Одно дело, когда тебя вызывают отвечать, и совсем другое, когда у тебя есть выбор. В большинстве случаев люди в такой ситуации выбирают переложить ответ на чужие плечи.
– Так что, по-вашему, норма?
– Норма, – Оливер Жижка просто не мог долго молчать, – это, скорее, философское понятие. Оно означает некий принятый большинством максимально удобный для людей, природы и общества стандарт. Норма – по четыре ноги у животных, поскольку это оптимальное количество конечностей. Животное с меньшим числом ног не может нормально передвигаться. А лишняя конечность, как правило, не рабочая и тоже мешает передвижению. Норма – оперение у птиц, поскольку птицы приспособлены к полету. Птица без оперения летать не может, а у кого-то еще эти перья будут просто лишними. В обществе людей под нормой часто подразумевают законы, как писанные, так и неписанные, а также привычки, обычаи, стандарты, которые оптимизируют жизнь. По большому счету «нормально» в данном случае приравнено к «все так делают».
– Интересный ответ и по смыслу правильный, – усмехнулся экзорцист. – Но в нашем случае что считается нормой? В случае с душами и двоедушниками?
– Одно тело – одна душа, – пожал плечами Оливер.
– А если душ две или больше в одном теле, то это…
– Отклонение от нормы!
– Значит, это ненормально. Так? Все люди рождаются с одной душой, но почему же у двоедушников их две?
