– И сгину где-то в разборке с другой бандой! – в тон ему добавил Ник.
– Может, и так, – ухмыльнулся скупщик. – Но это судьба! Судьба! Из двух зол ты выбираешь меньшее.
– И вдруг оказывается, что меньшее зло на самом деле было бóльшим! – криво усмехнулся Ник, и скупщик удивленно поднял бровь:
– А ты повзрослел, Маленький Ник. Ты уже не маленький… Ну что же… будут деньги – заходи. Но оружие продать не обещаю. Зачем мне это?
– Скажи, как ты стал скупщиком? – неожиданно для себя спросил Ник. – Как вообще становятся скупщиками?
– Хмм… – Сагал слегка опешил, затем усмехнулся кривой, понимающей улыбкой. – Нет, парень. Число скупщиков ограничено. Скупщиком нужно родиться. Или же кто-то из скупщиков должен отказаться от разрешения, и тогда Совет решит, можно ли допустить тебя к скупке. То есть, шансов никаких. Ну, все, шагай! Не мешай – у меня еще дела! Да сейчас, сейчас иду!
Скупщик крикнул куда-то назад, туда, где мелькнуло женское лицо и исчезло в проеме двери. Ник молча, напрягшись, поднял за лямки свой рюкзак, осторожно вдел руки, застегнул крепления на груди и на животе. Без них рюкзак болтался бы на спине, и бежать с ним было бы проблематично. Попрыгал на месте, проверяя, как держится, не соскальзывает ли. Все было в порядке, и Ник, не прощаясь, вышел из лавки.
Скупщик проводил его взглядом и обернулся к вышедшему из другой комнаты человеку:
– Как думаешь, выживет?
– Вряд ли. Может завалить нескольких, даже самого Сегвара, но в конце концов они его прихлопнут. Одиночка воевать не способен. Если только не случится чуда. А чудес на Сирусе не бывает, братец, мы-то это знаем…
– Знаем… – эхом откликнулся скупщик. – Проклятая планета! Зачем мне деньги, если я не могу их потратить?! У меня этих денег больше, чем я вообще мог бы хотеть! Но мне некуда их девать! Я даже в Город войти не могу! Да что же это такое?!
– Это Сирус, братец! – ухмыльнулся собеседник – А деньги дают тебе комфортную жизнь, вкусную еду, безопасность. Так что… помалкивал бы ты. Уж тебе-то грех жаловаться!
– М-да… я бы все отдал, лишь бы отсюда убраться!
– Слышал, слышал… только врешь ты. С голым задом оказаться на чужой планете? Да ты первый скажешь, что только идиот такое допустит! Так что не болтай глупостей, и давай-ка займемся делом.
Они сели рядом и, глядя на виртуальный экран видона, принялись за классификацию и оценку товара. Сегодня товара было много. Хороший улов!
Обратно Ник добрался еще засветло, хотя вначале и собирался затаиться где-нибудь до ночи и только потом пробираться на мусорку. Кстати сказать, он до сих пор так и не понял, какого черта эту проклятую мусорку охраняют! Ведь на самом деле все прекрасно знают о существовании мусорщиков, система давно отлажена и приносит доход тысячам, десяткам тысяч людей! Так зачем же преследовать тех же несчастных мусорщиков, пробирающихся к своему месту работы? Зачем держать десятки охранников, колесивших по дорогам между квадратами мусорки?
Ответа он так и не нашел. Мама по этому поводу как-то сказала, что, скорее всего, такой порядок был установлен сотни лет назад, так же как запрет покидать планету, и теперь все идет по инерции, не имея никакого логического смысла.
Это было похоже на правду. Потому что Ник не раз и не два убеждался в том, насколько окружающая действительность нелогична с точки зрения нормального человека. И главной нелогичностью было скотское положение людей на этой планете. Ведь казалось бы – все фильмы, созданные в этом звездном скоплении, рассказывали о хорошем: о подвигах, о любви, о красоте. Нигде не говорилось, что угнетать людей, превращать их в скотов правильно и логично. Однако на Сирусе почему-то эти нормы нравственности не работали. Так же, как не работала элементарная логика. Ощущение было таким, будто над колонией обитателей несчастной планеты давным-давно проводится эксперимент – что произойдет с человеком, если заставить его выживать в скотских, нечеловеческих условиях существо- вания…
…Шарик встретил его у входа в корабль, заметался перед ним, посверкивая полем антигравитации, и Ник с удовольствием ощутил бьющую от друга волну приязни, радости, счастья по поводу своего прихода. Такая бурная радость была довольно удивительна, ведь Шарик, можно сказать, все время был с Ником! Видел его глазами, слышал то, что слышал Ник, и, вероятно, чувствовал то, что чувствовал его двуногий друг. Все верно, так и было, но ощущение того, что ему рады, Нику очень приятно. Хорошо, если тебя ждут! И очень плохо, если ждать совсем некому…
Видон был полностью заряжен. Ник в который раз мысленно восхитился тем, кто сделал этот аппарат, и пожелал ему всего, чего тому хочется. А если изобретателя давно уже нет в этом мире – красивой загробной жизни. Разумеется, если она есть.
Аппарат был задуман так, что заряжаться мог от любого источника или от любого излучения. Настоящий прорыв в энергетике! Увы, пока что слабенький прорыв. Потому что батарея видона была очень маленькой, и сделать ее больше не удавалось. Ник не знал причин этого, не знал технического обоснования, но точно знал только одно: если сделать такую батарею больше хотя бы процентов на десять, она в конце концов взорвется, как маленькая бомба. Что-то вроде критической массы – накапливает энергию и при достижении определенного объема просто взрывается. Потому использовать ее можно было только в таких вот приборах, тратящих минимум энергии. В статьях писали, что, если бы кто-то нашел способ увеличить эти батареи-накопители до размеров, способных запустить хотя бы двухместный звездолет-истребитель, он бы стал одним из самых богатых людей Вселенной.
По большому счету это была не батарея, а специальный приемник излучения, который преобразовывал это самое излучение в электрическую энергию, оставляя ее в маленьком накопителе. Энергии убыло – приемник тут же начинает ее накапливать, доводя до максимально возможного уровня. И это самое излучение может быть как солнечным, так и жесткой радиацией, которой на Сирусе столько, что космолетчики, выходя наружу, вынуждены или надевать защитные комбезы, или пить специальные пилюли, уберегающие их от последствий излучения.
Хорошая штука, этот самый видон! Практически неуничтожимый и такой нужный для жизни человека, что значение его трудно переоценить.
Возвратившись «домой», Ник тут же активировал видон, поставив виртуальный экран, раздвинувшийся до максимального размера. У Ника был хороший видон, потому экран открылся почти во всю стену каюты. И первое, что включил Ник, – это словарь Единого Языка, на котором разговаривали все цивилизованные планеты, находящиеся под властью Звездной Империи. На многих планетах был свой язык, и тем более у негуманоидных разумных рас. Но все знали Единый, если их деятельность хоть как-то касалась жизни Империи. А она не могла не касаться. Оживленная торговля между планетами, разделение специализации в производстве товаров, туризм – ничего не могло происходить без Единого Языка. Конечно, были и такие планеты, которые демонстративно игнорировали жизнь Империи, запершись на своих планетах-крепостях. Обычно это были военизированные режимы, превратившие своих подданных в боевые машины и не признающие ничьей власти. Но их просто оставили в покое, с ними не общались, их не трогали, по крайней мере до тех пор, пока на этих планетах вдруг не появлялся слишком одиозный диктатор, решавший, что пора бы пройтись по Галактике железной метлой его непобедимого воинства и наставить на путь истинный глупых и мягкотелых иномирян. Заканчивалось это практически одинаково, и нередко очень печально. Империя наконец-то замечала наглых кусачих москитов, воинство агрессоров быстренько распыляли, и на планете, на которую опускался экспедиционный корпус миротворцев, воцарялась Империя, а с нею – мир и покой.
