– Нет, я немного передохну, а потом снова уеду! – вздохнула я и потребовала воды. По скорости всасывания воды в себя я победила прожорливую раковину. Даже верблюд разочарованно плюнул, понимая, что ему до меня далеко. Фух!
– Ой! Я хотела показать тебе свое свадебное платье! Его даже Бертик не видел! – кокетливо заметила Рапунцель, провожая глазами субтильную фигурку жениха. – Кстати, Бертик сказал, что мне ни в коем случае нельзя худеть! Он меня обнимает и говорит: «Мое! Все мое!»
Она действительно похорошела. Эдакая жизнерадостная толстушка, ухоженная и красиво одетая. И все такая же болтливая.
– Я как вспомню, как дверь открылась и на пороге появился мой Бертик. Как он на меня смотрел! – щебетала Рапунцель. – А котик уже сделал тебе предложение? Нет? Бертик рассказал, что вы спите вместе! А я и не знала! Вы с котом так ругались, так ругались… Но он на тебя так смотрел, так смотрел! Кстати, как он поживает?
– У нас тут маленькие проблемки, – вздохнула я, чувствуя, что у меня в животе булькает. – А не можешь собрать мне котомку с едой-водой?
Через полчаса я снова залезала на Энцефалита, которого предусмотрительно напоили и даже проверили подковы.
– Давай, Энцефальчик, нам предстоит долгий путь, – прокашлялась я, разворачивая карту. Господи, сколько еще ехать!
– Может, отдохнешь у нас? Утром отправишься! – предложил Бертран, обнимая свою принцессу плюс сайз.
– Не-а! – крикнула я, прижимаясь к гриве коня. – Погнали! Буду ехать, пока не свалюсь с коня! Бывайте! Спасибо!
Я скакала каким-то лесным трактом, ветки царапали меня, ветер дул в лицо, а моросящий дождь заливал за шиворот. Капли стекали по щекам, волосы намокли, но я даже не думала останавливаться. Черные силуэты деревьев тянули ко мне свои скрюченные лапы, грязь под копытами противно чавкала. Где-то вдалеке прогремел гром, а потом ослепительная вспышка осветила все небо. Дождь усиливался. Я пыталась накинуть капюшон, но он постоянно слетал, и я махнула на него рукой. Котик, держись! Я уже иду к тебе!
Через два часа дождь стих. На дороге появилась какая-то скрюченная бабка.
– Постой, девонька! – проскрипела старуха. – У тебя нету с собой хлебушка? А то бабушка сильно проголодалась!
Я спешилась и достала ей хлеб. Честно, я решила немного пройтись. Поездка на коне меня сильно утомила. Старуха быстро съела хлебушек, а потом дала мне длинную, тонкую ветку.
– Сломай! – скрипучим голосом попросила старуха, глядя на меня. Я сломала ветку и протянула старухе результат. Бабка наклонилась и взяла с десяток веточек, а потом протянула мне связку:
– А теперь попробуй сломать!
Я молча поставила сухие ветки возле дерева, а потом врезала по ним ногой. Ветки хрустнули и сломались.
– И? – осведомилась я, поднимая брови. – Мораль? А мораль такая. Было бы желание!
– Да нету никакой морали! Мне неудобно длинные тащить… – прокашлялась старуха, собирая ветки в расстеленную тряпку. – А так я меленькие соберу и быстро донесу! Тем более что печка у меня маленькая… А то ночью мне не спится. Дай, думаю, пойду, что ли, хвороста пособираю…
Я вскочила на коня и поскакала дальше.
Еще через час я поняла, что чертовски устала, а лес все не кончался. Я спешилась и решила пройти пешком.
И тут услышала голос откуда-то сверху.
– Голубушка, – проворковал женский голосок. – Остановись-ка на минуточку. Да не убегай… Я просто хочу с тобой поговорить… Так сказать, попросить прощения за тот случай… Сознаюсь, была не права. Недооценила силу вашей любви… Так что я к тебе с миром…
На ветку села белая голубка. Она повертела головой, а я потянулась за ножом.
– Давай я тебе помогу? – проворковала фея, соблюдая дистанцию. – Сама ты не справишься… Только это будет нашим с тобой маленьким секретиком. Летиферу знать об этом необязательно. Ты меня понимаешь? Я помогу тебе вернуть его, но при условии, что он никогда не узнает о том, что мы с тобой помирились. Так как насчет моей помощи?
– Нет, – ответила я, прикидывая, докину ли я до нее нож, и мысленно проклиная себя за то, что я не чемпионка по метанию ножей. А то сейчас бы уже жарила голубя на палочке возле костра.
– Ну почему сразу «нет»? – ласково спросила голубка. – Ты на меня обижаешься? Зато ты узнала, что он тебя любит! По-настоящему! И все благодаря мне! Да, мне часто приходилось преподавать уроки тем, кому они нужны! И благодаря моему уроку он понял, как сильно тебя любит!
Я прокашлялась, вспоминая несчастного котика, оплакивающего меня, его затуманенные горем глаза и то, как Фей стоял на коленях, целуя крышку гроба. Не дай бог заставить так страдать любимого человека! Я рассерженно засопела.
– Послушай, фея. Я понимаю, к чему ты клонишь. Типа мы спасем его, а потом: «Голубушка, скажи своему котику, чтобы он… бла… бла… бла! Давай, голубушка! Ты же можешь! Тебя-то он точно послушает!» Так что не надо из меня делать дурочку! – усмехнулась я. – Как-нибудь справлюсь сама.
– Ты уверена? – рассмеялась фея. Смеялась она так, словно звенел колокольчик. Я бы ему с удовольствием язычок оторвала…
Если я сейчас пошлю ее, то она попытается сделать какую-нибудь гадость. А если я дам ей надежду, то гадость будет, но поменьше…
– Хорошо, я подумаю над твоим предложением, – вздохнула я, понимая, что в любом случае гадостей не избежать.
Может быть, какая-то степь у Гоголя «чем далее, тем становилась все прекрасней», но мой лес чем дальше, тем ну его на фиг! Мало того что стемнело, так еще и дорога стала едва различимой. Я с сожалением слезла с коня, насобирала хвороста на целый пионерский костер, подожгла зажигалкой сухую кору, достала хлебушек и села жарить гренки. Как узнать, что ты заблудился в лесу? Развести костер. Если тебя не прибегут штрафовать, значит, и вправду заблудился.
Перекусив, я улеглась спать. Моя рука шарила в поисках любимого тела, но нашарила только котомку. Снилось мне, что мы с Феем спим в замке, в камине потрескивает огонь, а его хвостик оплетает мои ноги. Так что, если ночью мне требовалось посетить белого коня, приходилось отпрашиваться у хвостика.
Проснулась я туманным утром в лесу. По мне ползла какая-то букашка, которую я сбила щелчком пальцев. Спать на холодной земле – удовольствие сомнительное, поэтому все тело ломило. Едва продрав глаза, я увидела черное пепелище от костра и морду Энцефалита.
– Ладно, нечего рассиживаться, – зевнула я, рассматривая карту. – Давай выбираться из леса. Потом мы свернем налево, потом прямо, потом снова налево, а на развилке направо, потом прямо и налево. Запомнил? Погнали!
Глава двадцать девятая
А мы пойдем на север!
Я точно знала, с какой стороны дорога, но уже битый час не могла ее найти. Куда бы я ни шла, я все равно возвращалась к своему потухшему костру. Мы с лошадкиным переглянулись. А вот и первый подарок феи. Меня, значит, она заколдовать не смогла, а вот лес – пожалуйста. Я вынула нож из голенища и стала отмечать каждую свою попытку выйти из этого Бермудского треугольника трех сосен.
