«А я в трех соснах заблудилась. А ты с другою заблудил!» – разливался в голове самодеятельный народный ансамбль песни, пляски и попойки. «Уих! Уих!» – подвизгивали женщины, размахивая платками, пока я ковыряла кору.
Лошадкин потерся о меня мордой.
«Постучалась в до-о-ом! Боль незваная!» – выла я, сковыривая кору на очередном дереве. И снова моя полянка. Да что ты будешь делать! Так, куда я еще не ходила? Правильно! В туалет! Заодно мох посмотрю. Я что? Зря на ОБЖ штаны просиживала? Зря. Здесь обильный мох справа, здесь слева. А здесь вообще его почему-то нет. А тут почти все дерево заросло!
И тут я услышала кряхтение. Знакомая бабка ковыляла по лесу, собирая мелкие веточки. Я бросилась к бабке, требуя указать мне дорогу. Через десять минут я была почетным тимуровцем этого леса, а Энцефалит из ездового коня превратился в грузового. Но бабушке это показалось мало, поэтому в грузоперевозчика превратилась и я. Через час пешего тура по лесным достопримечательностям мы добрались до избушки. Всю дорогу конь потешался надо мной, а я всю дорогу утешала себя мыслью, что зима близко, а тут хоть бабушке поможем. Ладно, тягловые кони, но тягловые принцы – это перебор! По пришествии мне выдали топор и заставили расколоть всю добычу на мелкие щепки, ибо «печка ма-а-аленькая». Началось в колхозе утро!
– Будь так любезна, девонька, подсоби старушке, а то силы уже нету… – жалобно попросила бабка.
Проверив лезвие старого топора, как заправский палач, я принялась рубить дрова, представляя, что вместо сухой ветки лежит одна знакомая «голубушка». Вот это была мотивация! Я справилась за двадцать минут.
– Чай, вода из колодца сама не принесетси-и! – намекнула бабка, поглядывая на ведро. Я принесла воды, снова думая о том, что старушке, поди, не так-то просто ведро поднимать. В ее-то возрасте!
– А теперь живо бери мох и конопать щели! – приказала бабка, так, что известные диктаторы переглянулись. – А потом полезешь на крышу! А потом, как управишьси, так сразу сорняки дергать. Там, за домом. А еще дверь плохо закрываетси… И печь глиной не мазана!
«Старшим надо помогать! Старость все жалеют! Только если старики сильно не наглеют!» – пронесся в голове экспромт. Рифмоплетство – заразная штука.
– Ишь, чиво расселась-то! – возмутилась бабка, скрипя дверью. – А кто за тебя работать будет! Живо! Молодая еще отдыхать!
Слу-у-ушайте! Такое чувство, что я тут на ПМЖ к ней попросилась. Мне всего лишь надо, чтобы мне дорогу показали! Если у бабульки есть внуки, то я вполне понимаю, почему они перестали к ней ездить. Я представила лица внуков после предложения родителей: «А давайте бабушку навестим?» Книга «Хижина дяди Тома» о тяготах рабовладельческого строя – лайт-версия устных преданий про «Фазенду бабы Нюры», которые рассказывают друг другу детишки, сидя летом у костра. Я сразу представила себе программу «Астральное – Нереальное», где какой-нибудь очевидец рассказывает про то, что он действительно просто отдохнул на даче, а не стоял буквой «зю» между грядок.
– Послушай, ба-буш-ка, – спокойно заметила я, поигрывая топором и осматривая домик. – Вообще-то дорога мне не нужна. Нашла я, кажись, то, что искала. Сходится с описанием. Местные жалуются, что в лесу ведьма живет. Совсем житья от нее нет! А я как раз слухи проверяю. По приказу Принца. Думала – враки все, а тут смотрю, и домик сходится, и бабка…
Борзость бабки моментально улетучилась.
– Да не ведьма я! – заорала бабка, спугнув стаю ворон. – И не была никогда ведьмой! Врут все! Врут! Окаянные! Да чтоб им пусто было! Чтоб посдыхали все до седьмого колена!
– Да я тоже смотрю, что преувеличены слухи… Хотя… – Я подняла брови, не сводя глаз с бабки.
– Давай тебе, милая, тормозочек соберу, куда надобно выведу, а ты забудешь сюда дорожку, – предложила бабка, лебезя и заискивая.
– Тормозок не надо, а вот на дорогу – давай. Поеду дальше ведьму искать. Если не найду – к тебе вернусь, – хладнокровно заметила я, вбивая топор в рассохшийся пенек. На дорогу меня вывели быстро, еще и помахали на прощание. Понимаю, что в чем-то с точки зрения этики я не права, но кончились те времена, когда на шею мне залезали все, кто там помещался. Я потерлась щекой о воротник и чуть не заплакала оттого, что оттуда не раздается язвительный голос моего котика. Стиснув зубы и сжав кулаки, я продолжила свой путь.
Где-то ближе к полудню я доскакала до знакомой невезучей деревушки, которую мысленно прозвала колхоз «Напрасный труд и сорок лет без урожая». Дальше дорога была известной, поэтому я, не раздумывая, свернула в лес.
– Гансель! Читай по слогам! Ну чего ты, Гансель! – услышала я, спешившись возле Пряничного дома. – Ладно, давай вместе! Я – ма! Дальше! Ком! А теперь читай это слово!
– Дом! – услышала я звонкий детский голосок. – Кот!
– Молодец, Гансель! А теперь Гретель! – раздался голос ведьмы. – Гретель, не нужно кривиться! Быть красивой и умной гораздо лучше, чем быть просто красивой! Давай! Дым! Пол! Луг!
– Не хочу… – раздался голосок девочки. Я отважилась постучать.
– Кто там? – недовольно спросила ведьма, и тут же ее голос изменился. – Все! Все! Вижу-вижу! Открываю! Проходи!
Я вошла в уютный домик. За столом, болтая ногами, сидели чистенькие, красиво одетые ребятишки. Гансель гипнотизировал книгу, а Гретель со скучающим видом смотрела в окно. Увидев меня, ребятишки обрадовались, Гретель сразу же бросилась ко мне. Гансель отложил книгу и тоже решил поздороваться.
– Помните, как я вам сказку рассказывала про прекрасную принцессу, которую злая фея заточила в хрустальный гроб, а принц ее вызволял? – Ведьма обняла ребятишек, которые запрыгали от нетерпения. – А вот и принцесса! И сейчас она сама расскажет вам эту сказку! А я пока согрею воды, чтобы принцесса искупалась, и приготовлю покушать, а то она очень проголодалась.
Я смотрела на ребятишек, которые повисли у меня на руках. Н-дя… Рассказывать то, что было на самом деле, – калечить детскую психику.
– Принц… эм… долго плакал, – рассказывала я, сидя в кресле, пока ведьма колдовала над обедом. – А принцесса стояла рядом, невидимая, и не могла понять, как же дать ему знак, что она не умерла, а просто заколдована? Но добрые гномы решили помочь принцу и выдолбить гроб вместе с куском скалы. Они работали почти всю ночь, пели принцу веселые песенки рудокопов. А потом они добровольно подняли гроб и понесли его вниз. И тут один гномик оступился, уронил гроб. Кусочек отравленного яблочка вылетел из горла принцессы. Вот так принцесса была спасена!
Я мило улыбнулась, снова вспомнила весь гномий лексикон и лексикон котишки, когда мой гроб таскали туда-сюда. И решила немного упростить сказку. Корявенько, зато цензурно.
– А потом они поженились и жили долго и счастливо? – с надеждой спросила Гретель, забираясь мне на коленку. Гансель лежал на полу и рисовал какой-то огурец с короной.
– Эм… Не совсем… – заметила я, глядя на ведьму, достающую из печи румяный пирог. – Котик… Тьфу ты… Принц решил отправиться на север. И пропал без вести. Волшебное зеркало сказало, что он заколдован и сердце его превратилось в лед. Вот. И он забыл о своей принцессе. А теперь принцесса спешит ему на выручку. И если добрая колдунья мне поможет, то будет вообще замечательно!
