Когда я вернулась в карету, то увидела знакомую фигуру, вальяжно развалившуюся на сиденье. Фей посмотрел на меня с гаденькой улыбочкой и поднял брови:
– Мяу!
– Ты что здесь делаешь? – удивилась я, разглядывая крестного.
Фей был одет в изысканный нежно-голубой костюм, искрящийся точно так же, как и мое платье. Если честно, то я была слегка разочарована. Почему-то… я не знаю почему, но… мне казалось, что сегодня принцем будет он. Нет, ну не то чтобы я совсем разочарована… А, черт! Да, совсем. Всю дорогу перед моими глазами уже стояла картина, что мы с ним танцуем на балу, ну не то чтобы прямо как влюбленная пара, нет… Просто танцуем. Я шумно вдохнула и выдохнула, чтобы скрыть разочарование.
– Ну здравствуй, Золушка, – сладенько протянул он, помогая мне залезть в карету. – Ай! Ты мне на хвост села!
– А нечего его раскладывать на два сиденья! – напряглась я, понимая, что это явно не к добру. – Тебе вообще в общественном транспорте два билета сразу покупать пришлось бы. Для себя и для него! Еще имя ему придумай!
– Как насчет «волшебная палочка»? – усмехнулся Фей, осторожно беря в руку хвост и поглаживая его.
– Бе! – возмутилась я, скривившись. Тем более мне показалось, что это имя уже занято.
– Вернемся к нашему делу. Итак, Мышка, по легенде, – сладенько улыбнулся крестный, – сегодня вечером мы – брат и сестра, нежно любящие друг друга. В родственном смысле этого слова. Поэтому попрошу проявлять ко мне исключительно родственные чувства. Если вдруг захочешь меня поцеловать, то только в щечку. Никаких страстных поцелуев. Ну разве что в темном уголочке, когда все отвернутся и закроют глазки.
– Так! Давай по порядку! – рассердилась я, глядя на Фея. – Что вообще происходит? Я так понимаю, что мы едем на бал, где мне предстоит протанцевать с принцем до полуночи в хрустальных туфельках?
– Разочарована, что я не принц? – сладенько парировал крестный. – Увы, я действительно не принц, а для того чтобы снять заклинание, нужен именно он. Не король, не император, не князь. Исключительно принц! Я же сказал, что нашел подходящего принца со всей родословной, можно сказать, с сертификатом качества. Тем более что балы у него почти каждый вечер. Отстреляемся до полуночи и вернемся домой.
Настроение сразу прокисло, как суп, забытый на плите, и я уставилась в окно.
Мы подъехали к незнакомому замку. Слуги тут же попытались открыть дверь, но она сама отпала. Причем так удачно, что попала на ногу одному из них.
– Мне не стыдно, мне не стыдно… А все почему? Потому что это, – закусывал губу Фей, – «Лада Тыква». Мне не стыдно… Мышка, не смотри на меня, как смотрят жены на конструкторов «Автоваза»… Не вгоняй меня в бездны отчаяния и мрака.
Крестный взял меня на руки и понес по лестнице, пока слуги пытались приладить дверь на место под дружное ржание коней. В итоге, как выяснилось позже, дверь решили выбросить, пока мы не видим.
В зале царил полумрак и было очень многолюдно. Фей достал две маски и одну протянул мне. Маска оказалась с вуалью, прикрывающей нижнюю часть лица. Чтобы скрыть хвост, Фей надел длинный плащ, а уши прижал к голове.
– Гюльчатай, прикрой личико. Мы здесь с неофициальным визитом, поэтому не будем привлекать внимание. Колдовать я без надобности не собираюсь. Да, и принцу не стоит видеть твое искривленное гримасой боли и ненависти лицо. Кстати, а вот и принц! – заметил крестный, показывая рукой на единственного человека без маски.
Я тоскливо посмотрела на принца, потом на Фея, потом снова на принца и опять на Фея. Крестный только что победил в конкурсе красоты. Несмотря на свой длинноватый нос с опущенным кончиком, он казался просто Аполлоном – эталоном по сравнению с местным монархом. Нет, принца явно не в капусте нашли. Сто процентов его принес аист. Это был именно тот самый случай, когда, объясняя ребенку, что его принес аист, невольно думаешь: а не перепутали ли их на радостях?
– Мышка, чего стоишь? Иди, обрати на себя внимание удода. Только с хохолком поосторожней. Не хочется раньше времени ему его отрывать, – заметил Фей, внимательно поглядывая на огромные часы, висящие на стене. – Сверим часы! Девять ноль-ноль. Помни, принц не стоит тех нервов, которые я тебе вымотаю, если ты будешь с ним излишне любезна. Или мне так покажется.
Я стала, как Джеймс Бонд на приеме английской королевы, продвигаться в сторону жертвы. Но на самом деле краем глаза присматривала стул, диван или на худой конец скаме-е-ечку. При мысли о скамеечке на глаза навернулись слезы. Принц сразу обратил на меня внимание. Нет, не потому, что у меня трогательная походка паралитика, а потому, что я наступила ему на ногу.
– Простите, – вяло заметила я, пытаясь придать своему голосу хоть какой-то оттенок кокетства. – Я была такой неловкой.
Принц ничего не ответил и просто обиженно отвернулся. Н-дя… Я снова доковыляла до Фея, пожав плечами.
– Разрешите доложить, товарищ Фей. Задание выполнено, – усмехнулась я, на своей шкуре понимая значение фразы «впихнуть невпихуемое». – Нога отдавлена. Принц посмотрел на меня один раз.
– Да ты просто богиня кокетства и флирта. Я тебе сейчас, Мышка, подзатыльник дам, – заметил Фей и слегка шлепнул меня.
– Затылок на полметра выше, – усмехнулась я и тут же скривилась. Ноги болели невыносимо.
– Лень было руку поднимать, – вздохнул Фей, гладя меня по тому самому месту, которое пару мгновений назад незаслуженно исполнило обязанности затылка.
– Ты что делаешь? – спросила, бросая укоризненный взгляд на «братца», который продолжал наглаживать «затылок».
– Заранее жалею то место, на которое скоро посыплется куча неприятностей, если проклятие не будет снято. Ладно, попробуем по-другому, моя коварная обольстительница.
Крестный выразительно посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на танцующие пары.
Рука Фея легла мне на талию, и пришлось положить руку ему на плечо. Первые три движения, и я подумала, что хорошую обувь хрустальными туфлями никогда не назовут. И если красота – это бог, требующий жертвы, то я атеист. Фея, чья больная фантазия додумалась до этого дизайнерского чудовища, должна попасть в ад вне очереди. Я уже мысленно стояла с лопаточкой для гриля, переворачивала ее на решетке и тыкала вилочкой, проверяя, насколько хорошо прожарилась.
– Интересно, о чем сейчас думает моя Мышка? – нежно спросил Фей, прижимая меня к себе, чтобы хоть как-то облегчить мои страдания.
– Могу ответить, как сапожник, выросший в семье портового грузчика неподалеку от вечной стройки, – простонала я, закрывая глаза и прижимаясь лбом к груди «братца».
Сестрица Аленушка и братец котенушка. «Не ешь кошачий корм! Котеночком станешь! Мяу!» – промелькнула светлая мысль среди беспросветного мрака. Танец окончился, и Фей потащил меня на место. Судя по лицам присутствующих, провожающих нас неоднозначными взглядами, наш танец произвел достойное впечатление.
