– Скажи, что у короля дырка… – прошептал кот, щекоча меня усищами. – Не бойся, Мышка! Если что, я тут всех на ленточки порежу. Мне просто интересно, что будет.
– Простите, ваше величество! – громко пискнула я. Все посмотрели на меня. Портные смотрели, как на камикадзе, толстяки с явным напряжением. – У вас дырочка!
– Где? – возмутился король, разглядывая себя со всех сторон, а потом глядя на меня. – Ничего не вижу!
– Где-где, на рукаве! – прошептал кот, внимательно следя за королем. Я тут же озвучила. Король заметно занервничал. Толпа выжидательно молчала.
– Да нет там никакой дырки! – произнес толстяк в зеленом, глядя на меня очень нехорошим и многообещающим взглядом.
– Вообще-то дырка на правом рукаве, – заметила я, чувствуя, как кот погладил меня хвостом.
Народ молчал. Толстяки переглянулись. Один из них что-то шепнул другому, но тот покачал отрицательно головой, кивая в сторону короля, который заинтересованно смотрел на меня.
– Девочке показалось! У вас все в порядке, ваше величество! – громко сказал толстяк в желтом. Остальные толстяки подобострастно поддакнули.
– Да нет же! Я отчетливо вижу дырку! – продолжала я, глядя на реакцию зала. – Небольшую, примерно с ноготь величиной!
– Не обращайте внимания, – вздохнул толстяк в красном, глядя на меня многообещающим взглядом. – Девочке просто показалось. Мне отсюда виднее! Все! Расходимся и беремся за работу!
– Как все запущено, – вздохнул кот, когда нас всех выпустили из замка.
– И что теперь делать? – спросила я Просперо.
Портной заявил, что зря мы затеяли очень опасную игру. И тут же добавил, что помощи от народа ждать бессмысленно. Никто не хочет рисковать жизнью ради правды.
– Опасность – мое второе имя, – усмехнулся кот, засунув хвост «погреться» в мое декольте. Мерзнет он у него часто. Надо будет чехольчик пошить…
– А первое какое? – поинтересовалась я, глядя, с какими лицами выходят портные из замка. Да, вид у людей был явно удрученный. Все действительно очень запущено. Но, судя по потухшим взглядам, народ смирился и роптать не думает.
– Мое имя слишком известно, чтобы его произносить вслух, – усмехнулся кот, снова превращаясь в человека, а потом зловещим шепотом добавил: – На ночь глядя.
Просперо посмотрел на меня с грустью, прикидывая, во сколько ему обошелся «лохотрон» всегосударственного масштаба.
– Завтра в девять часов приходишь, делаешь пальцы вот так, – произнес портной, делая вид, что держит невидимую простыню, – выслушиваешь, что шов кривой, пуговицы неправильно пришиты, нитки торчат, один рукав короче другого и так далее. Молча киваешь, кланяешься и уходишь. Даже не думай возражать! Просто покорно опусти голову и кайся. Можно оправдываться, мол, торопилась, спешила и не заметила… Но не вздумай пререкаться…
– Мышке завтра нужен красивый мужской костюм! Есть такой в наличии? – поинтересовался Фей. – Я покупаю его.
Просперо обернулся по сторонам, а потом возмущенно зашипел:
– Ты что? Девочку подставить хочешь? Знаешь, что бывает с теми, кто приносит настоящие костюмы? Так, все, завтра забираете костюм, и больше мы с вами не знакомы. Можете даже не подходить ко мне. У меня большая семья, поэтому я не хочу рисковать. Мой вам совет – не лезьте не в свое дело.
– Не лечи меня советами. Я и сам отличный доктор, – усмехнулся крестный. – А у каждого доктора есть свое маленькое кладбище. Так вот, на моем немаленьком кладбище есть целая аллея под названием «Они подняли руку на Мышку». Так что не спорь. Завтра я забираю лучший мужской костюм. В отношения с судьбой я обычно не встреваю, но полкоролевства на дороге не валяется.
Глава восемнадцатая
Кототерапия
Дома возле зеркала я долго и критично рассматривала свое отражение. Нет, платье действительно симпатичное. Да что там симпатичное! Красивое. Я в нем очень похожа на дорогую куклу или настоящую сказочную принцессу. Осталось сделать губки бантиком, бровки домиком и захлопать ресницами. Фей сидел на кровати, обложившись листочками, лениво листая огромную книгу и украдкой бросая на меня взгляды.
– Я тут законотворчеством занимаюсь. Не хочешь присоединиться? Я как раз откопал старый свод законов для единых земель, откуда черпаю вдохновение, – усмехнулся Фей, проведя пером по своим губам и закусывая его кончик. – Я уже думал заняться законотворчеством, напившись – по примеру многих политиков, но потом решил поберечь здоровье и просто сплагиатить. Как тебе такой закон? Я хочу добавить его к существующим. «Все люди без исключения должны любить котиков и гладить их минимум три раза в день!» Я просто решил законодательно тебя обязать любить и гладить меня. Ты, как правитель, просто обязана подавать пример своим подданным!
– Размечтался. Я такое не подпишу! – усмехнулась я, понимая, что он шутит.
– Куда ты денешься, когда разденешься, – гаденько заметил крестный, что-то рисуя на бумажке. – Когда разденешься, ляжешь спать и высунешь руку из-под одеяла.
Он показал готовый закон и «мою» свежую подпись под ним.
– Поскольку возражений нет, закон принят в первом чтении, – коварно заметил Фей, любовно созерцая собственные каракули.
– Ладно, так и быть… Придется гладить… – гаденько заметила я. – Неси утюг.
– Я так и знал! Закон еще не принят, а ты уже нашла, как его обойти! – Крестный скомкал бумажку и бросил на пол. – Кстати, все хотел тебя спросить, с каких пор ты перестала покупать себе красивую одежду? Или ждешь, что к тебе, как к бедной Золушке, явится крестная фея и обновит твой гардероб?
– Я так понимаю, с другими феями ты не очень дружишь? – Я посмотрела на него, зацепив вопросом интересующую меня тему.
– Да. У нас с крестными феями получился небольшой «междусобойчик», плавно перешедший в «междоусобчик». Феи решили, что без меня мир станет лучше, я же твердо был уверен в том, что я – единственное украшение этого тоскливого и безрадостного мира. Я громко ушел в оппозицию, пожелав им крепкого здоровья и хлопнув напоследок… пару штук, – зевнул крестный, а потом встрепенулся: – Так! Я чувствую, что уже отвечаю на твой вопрос, хотя ты не ответила на мой!
– А ты, я так понимаю, хочешь и рыбку съесть, и в душу влезть? – парировала я, собирая волосы в прическу. – Я перестала покупать красивую одежду в тот момент, когда Настя стала приезжать ко мне раз в месяц и выгребать половину моего шкафа. А за такое платье, как это, она бы меня задушила. А потом мама мне наяривала бы: «Юлечка, ну отдай ей платье! Я тебе потом денежку за него верну!» А потом такая: «На тебе, Юльчик, две тысячи!» И никого не волнует, что платье обошлось мне в пять и я о таком платье два месяца мечтала, потихоньку откладывая деньги на его покупку. «Специально для тебя, Юлечка, денежку отложила, недоедала, недопивала. Бери! Чего ты? На! Не обижай маму!»
– У меня бы «мамин котенок» сразу бы облез и неровно оброс! – гаденько усмехнулся Фей, поведя ушами.
