– Где министры? Где все? А где мост? – удивленно спросил король, заглядывая в пропасть.
– А министров не было. Государством управляли три свиньи и целый курятник придворных, – терпеливо пояснил Фей. – Мост оборвался, и его смыло течением. Вот и все новости к этому часу. Далее прогноз погоды. Ожидается ветер перемен.
– Надеюсь, что никто не погиб! – воскликнул король, глядя на портных. – Не может быть! Я исцелился! Я и сам чувствую себя здоровым! Спасибо вам! Наконец-то я могу доверять своим глазам! Лекарство действительно помогло! Это чудо!
– Итак, твое государство теперь официально стало частью земель Принца. Ты остаешься наместником. Для тебя ничего не изменится. Половину налогов ты должен будешь уплачивать в казну Империи, но помимо этого теперь на твое государство распространяются новые законы, – произнес Фей, разворачивая договор. – Мы их еще обсудим.
– А кто такой Принц? – спросил король, явно будучи не в курсе последних новостей. А я-то думала, что обо мне каждая собака знает!
Я помахала рукой, мол, Принц – это я. Прошу любить и жаловаться!
– Я точно здоров? – поинтересовался король, глядя на меня изумленным взглядом. – Принц – девушка?
– Да, так получилось. Верь своим глазам. Что бы тебе ни говорили, верь только своим глазам, – вздохнула я, глядя на беднягу.
– Ладно, придется поверить! – вздохнул король, снова недоверчиво разглядывая костюм. – Ой! А у меня нитка висит на рукаве!
– Да нет там никакой нитки! – возмутился Просперо, глядя на свое «детище».
– Да вот же она! – удивился король, показывая нитку на манжете. – Смотрите внимательней!
– О! Извините! Сейчас обрежем! – произнес покрасневший Просперо, щелкая ржавыми ножницами. – Все, готово!
– Я действительно здоров, – улыбнулся король, после того как мы вкратце ввели его в курс дела. – Я снова здоров. Мои глаза меня не обманывают. Я никогда еще не чувствовал себя так хорошо. Хорошо, я согласен, чтобы мое государство стало частью земель… эм… Принца… Было бы неправильно королю отказываться от своих слов, особенно после того, сколько Принц для меня сделала. Спасибо вам… Большое спасибо!
– Н-да… – тихо произнес Фей, обнимая меня. – Кто-то кладет «спасибо» в карман, кто-то намазывает «спасибо» на хлебушек, кто-то выпивает из горлышка, а мы просто наносим «спасибо» на карту. Мышка, надо пометить территорию.
– Фу! – возмутилась я, с брезгливостью вспоминая «эритроциты в норме».
– Что ты имеешь против того, чтобы поставить галочку карандашиком на карте? – заметил крестный, возвращая нас обратно.
Да, сходили за покупками…
– Мышка, смотри, что у меня есть! – коварно заметил Фей, делая вид, что что-то держит двумя пальцами. – Твоя новая ночная рубашечка. Давай меряй. Надеюсь, с размером угадал… Не смотри на меня так. Я абсолютно серьезен. Или ты спишь в этой рубашке, или случайно, сама того не ведая, подпишешься под десятком законов, призывающих любить котиков на государственном уровне. Я даже детально опишу, как, в каком месте и сколько раз их нужно любить. Понимаю, выбор сложный, но очевидный. Так что давай, не стесняйся…
Глава девятнадцатая
Кошкин дом и понты для приезжих
– Предлагаю на гербе Принца изобразить кота! – сладко заметил Фей, загоняя меня в моральный угол и ставя на моральные колени, зачитывая целые абзацы, придуманные на ходу. Все кошачье население моей страны сразу навострило ушки.
– Вид сзади! – отбивалась я. – Исключительно сзади, чтобы сразу стало понятно, что это кот! Согласна! Будешь сам позировать! По частям! Мы тебя побреем, чтобы разглядеть там все детально! Я тебе там все пинцетом повыщипываю, чтобы больнее было, а потом мы посадим тебя и обведем!
– Мышка, это только начало! Котики признаются священными животными! – усмехнулся Фей, шурша бумажкой и не сводя с меня глаз.
– Если котик сдох, то все обязаны пройти мимо, вместо того чтобы обеспечить ему достойные похороны? Отлично! Я согласна! Пусть валяется! – парировала я, закусив губу и прикидывая, как бы половчее отобрать у него «законопроект».
– Официальной религией признается анимализм! – зачитал Фей, отталкивая меня хвостом, когда я попыталась отобрать у него бумажку.
С языка слетел похожий ответ-предложение. Все конфессии мира осудили меня за него. Зато Зигмунд Фрейд подмигнул.
– Ах так? – шутливо возмутился крестный. – Котики имеют право на лечение за государственный счет! Тем, кто их лечит, больничный не полагается! Сами виноваты!
– А зачем больничный? – осведомилась я, хитро глядя на кота.
– А ты когда-нибудь пробовала коту закапать в глаз или померить температуру? – ехидно заметил Фей. Я чувствовала себя королевой мира, глядя на кота с коварным превосходством активного пользователя лайфхаками.
– Проще простого! Трамбуешь кота в валенок мордой вверх или вниз, в зависимости от того, что лечить собираешься, сжимаешь валенок или сапог между коленями – и вуаля! Пациент готов к любым процедурам! Потом бросаешь кота вместе с валенком подальше и отбегаешь на безопасное расстояние!
Я показала ему язык, бросаясь в атаку. В итоге удалось вырвать часть корявой писанины.
– Верни обратно! – возмутился Фей, пытаясь меня достать, пока я прыгала на кровати, разрывая листики и посыпая его бумажным снежком. Он схватил меня хвостом, дернул вниз, и я упала на матрас, активно пытаясь отползти в сторону подушек. Одну подушку удалось подцепить рукой. Она же и стала моим единственным оружием против кошачьего произвола. Я сражалась героически и мужественно, всеми силами пытаясь спасти мир от воцарения кошкокульта. Древние египтяне смотрели с нескрываемым осуждением, гладя своих лысых, как коленка, кошастиков и закрывая им глаза загорелыми ладошками, дабы впечатлительные и злопамятные зверюшки не принимали все происходящее близко к сердцу. Я в очередной раз пошла в атаку, смеясь и прыгая на кровати. Потом меня предательски подкосили, повалили на кровать и попытались поймать, но я уползла. Схватив подушку, я увидела на ней что-то красное. И остановилась как вкопанная.
На подушке была кровь.
Я бросила подушку на кровать, перевела взгляд на свои руки. На левой красовалась огромная кровоточащая царапина. Фей замер, глядя на рану.
– Зачем ты меня поцарапал? Мы же просто играли? – Я стояла и смотрела на длинную багровую вздутую полоску на коже.
– Мышка… – прошептал он, глядя на свои руки. – Мышка… Это – не я… Я не мог такого сделать… Я… Мышка! Стой!
Мне было до слез обидно. Он меня поцарапал. Да, мы играли… У меня было хорошее настроение… Все было замечательно. Но это – не повод выпускать когти!
Я положила руку поверх царапины и вытерла кровь, но она тут же выступила снова. Я с глубокой обидой посмотрела в глаза Фею.
– Зачем ты это сделал? – спросила холодно. Прекрасное настроение вмиг улетучилось. В душе собирались огромные тучи. Пошел мерзкий, холодный, отрезвляющий дождь. Полил как из ведра, заполняя душу ледяной водой. Я почувствовала, как собравшаяся вода стала проситься наружу… Из глаз покатились слезы обиды.
