– …эдаким нежным юношей с возвышенной душой поэта, полюбившим одну очень красивую девушку. Но прогулки под луной и заверения в любви – это одно, а конь, королевство и деньги – совсем другое. Недолго думая, красавица стала строить глазки какому-то принцу. Девушка рассудила, что стихами сыта не будешь, тем более принц, узнав о притязаниях нашего Ромео, накатал нашему другу коленом по ямбу и кулаком по хорею. Юный герой возмутился до глубины амфибрахия и… И тут появилась – кто?
Я скривилась, а крестный кивнул:
– Правильно. Слово из трех букв. И наш друг пожелал: «Я хочу быть большим и сильным! Чтобы меня все боялись! А еще хочу быть очень богатым! Просто несметно богатым!» Сказано – сделано! Большой, сильный, страшный и очень богатый дракон, – закончил Фей, со вздохом глядя на тушку страдальца. – Да! С тех пор он ненавидит принцев, фей и девушек. Но себя он ненавидит куда больше. Правда, ненависть к принцам усилилась, потому что каждый принц считал своим долгом расширить входное отверстие пещеры подручными средствами, чтобы поскорей добраться до ненавистного гада.
– У тебя нет совести, Летифер… – простонал дракон, хныча. – Ну вот зачем, а? Тем более при девушке…
– Ты хочешь, чтобы мы помогли тебя расколдовать? – спросила я, гладя унылого ящера.
– А можно сделать так, чтобы я был человеком, но мог становиться драконом по желанию? – мечтательно произнес страдалец, закатывая глаза. – Вот это было бы самое оно!
– Нет, я уже говорил тебе, что так не выйдет! – заметил Фей. – Ты лучше гномам объясни, что миллион тебе не нужен. А то они там панику колотят… Ему, видите ли, внимания не хватает, – объяснил мне крестный. – И собеседников. Поговорить ему охота с кем-то. Он уже пытался контакт наладить, но, увы…
– Ты имеешь в виду пожары, смерть, поедание человечинки и так далее? – осведомилась я.
– Да не ел я никого! – возмутился дракон, моргая. – Послюнявил, покатал и выплюнул! Не смотрите на меня так… Ладно, сознаюсь, человек десять на своем веку проглотил. Случайно. В доспехах… Но поверьте, через пару часов я так намучился, что врагу не пожелаешь.
– А заблудившимся героем с утеса какает дракон, – гаденько продекламировал Фей. – А наплечники были с шипами?
Дракон страдальчески закатил глаза, потом взял себя… эм… в лапы.
– Насчет пожаров – это да, каюсь. Было дело. А потом награду за меня объявлять стали. Вон там, в углу пещеры, валяется свежий листочек, – вздохнул дракон, глядя краем своего страшного глаза на меня, как будто я сплю и вижу, как у меня над кроватью висит голова поверженного дракона.
Я брезгливо посмотрела на оторванную руку, которая сжимала окровавленную бумажку.
– Не все принцы одинаково полезны и вкусны, – сладенько заметил Фей, наминая мне когтями спину. Он спокойно вырвал листок из оторванной руки и пробежал глазами.
– Не смотрите на меня так! Не каждый день тебе меч с размаху в… А впрочем, читайте… – вздохнул дракон, снова прикрывая голову лапами. – Если надо – берите. У меня таких еще штук двадцать валяется. Зачастили… гады…
«Принцесса Марианна из Фаэлера изъявила желание иметь у себя голову дракона, живущего в пещерах Маора! Тот, кто выполнит ее просьбу, станет королем Фаэлера. Король Эрвальд».
– Мне просто обидно, – вздохнул дракон, видя, как мы с крестным переглядываемся. – Что я ей сделал? Вот что? Я что? Всю семью ее убил? Да нет же! Я вообще над Фаэлером не летал! Хотя мог бы стереть его с лица земли за одну ночь. Жил себе в пещере, никого не трогал, а тут на тебе! Принесите мою голову на блюде! Она вообще в своем уме? А что, если… Хм… Забавная идея… «Я, дракон, живущий в пещерах Маора, назначаю награду за руку принцессы Марианны из Фаэлера! Тот, кто выполнит мой каприз, получит все золото, которое есть у меня в пещере! Дракон из Маора». А вообще, если честно, то мне просто охота посмотреть этой стерве в глаза! Что она о себе возомнила! Еще бы, наверняка красавица, которая от скуки женихами перебирает!
– Нда… И скучно, и грустно, и некому в душу нагадить, – усмехнулся Фей, сворачивая листок.
* * *
Мы спустились к подножию горы, я по-хозяйски открыла дверь в гномью обитель. Гномы шарахнулись при виде меня, а потом молча протянули тесемочку, на которой болтался кусочек горного хрусталя.
– Че? И все? – возмутился котишка, свешиваясь с моего плеча и разглядывая висюльку. – И это все? Пятьдесят рублей с раскладушкой в любом курортном городе! Где нормальная оправа? Где цепочка? Где? Я вам вроде только пальцы оторвал, а не глаза выколол!
– Нельзя, – выдохнул гном в синем. – Такие вещи не делаются в металле. Это очень редкая разновидность горного хрусталя. Таких кусочков всего пять попадалось за всю историю! Для гномов он бесценен!
– Сразу видно, что как от сердца оторвали! Двое суток прикручивали веревочку и завязывали узелок! – сардонически заметил котишка, явно ожидавший увидеть что-то другое.
– Он работает, но, увы, временно… При каждом магическом воздействии появляется трещина. И в какой-то момент камень треснет и осыплется… – промямлили гномы, заметно подергиваясь.
– Ладно, так и хочется сказать «берите ноги в руки», но я все забываю, что ноги у вас пока на месте. Встаем и идем за нами! Живо! – приказал котофей таким тоном, от которого солдаты сразу отдают долг Родине, а девушки – честь.
Мы вышли из дома, отошли на приличное расстояние. Гномы стали в рядок а-ля «утро стрелецкой казни».
– Вы думаете, я на Мышке буду испытывать? Вы ошибаетесь! У меня тут семь попыток есть, так что вперед! Надевай, голубой! – усмехнулся кот, спрыгивая с моего плеча и принимая человеческий облик.
Фей ударил магией и… и ничего. Гном стоял на месте. По камню пошла трещина. И так несколько раз подряд. Внутри камня появились трещинки, а после двадцати минут «тестирования» гномы побежали домой драться за последнюю мочалку. Когда мы проезжали мимо их дома, на заборе сушились разноцветные штаны.
* * *
Путь в Фаэлер был не таким уж и долгим, однако и он прошел не без приключений. Один раз меня чуть не ограбили, за что сразу огребли. Бандиты получили не совсем то, на что рассчитывали, но ушли не с пустыми руками. В каждой ладошке они сжимали выбитые зубы.
– Странные люди, я же им сразу объяснил, что, пока они научатся держать язык за зубами, зубы уже выпадут, – возмущался котофей мне на ухо. – Могли бы вежливо попросить, а не выдавать субъективную характеристику жертвы.
Пейзажи менялись. Становилось холоднее. Я купила подбитый плащ с меховым воротником, куда сверху сразу же улегся кот.
– Отличный мех! – нахваливала торговка, демонстрируя теплые плащи и накидки. – Котик! Настоящий котик!
– У меня вопрос, он мяукал или плавал? – прищурилась я, наглаживая своего котика, а потом плащ, дабы понять, а не родственника ли моего Фея пустили на воротник? Нет, не похоже…
Мы доехали до какой-то большой деревни, где все стояли и смотрели в сторону серого замка, пристально и долго. Мне было непонятно, что они силятся там разглядеть, поэтому, пожав плечами, я поехала дальше.
