— Совершенно верно. Иначе имели бы место воспалительные процессы.
— А как вы отнесетесь к такому предположению: он не спрыгнул, а упал с галереи, задохнувшись от дыма?
— Отрицательно. Содержание окиси углерода в крови покойного составляет всего один процент. В случае отравления угарным газом оно бывает значительно большим.
— Он не мог потерять сознание от жары? Мой брат находился в центральной части дома. И не отличался крепким здоровьем.
— Да, обморок не исключается.
Место на свидетельской кафедре заняла Сара.
Она стояла очень напряженная, но не сломленная. Коронер обращался с ней очень бережно и сопровождал каждый вопрос оговорками и извинениями. Она отвечала тихим, но внятным голосом.
— Муж страдал астмой — с самой войны. Он не переносил малейшей пыли. Из-за ремонта в доме стало нечем дышать, и мы решили на недельку уехать. А так как двое наших слуг давно не брали выходных, мы их отпустили. Миссис Ханбери из деревни обещала каждый день заходить, пока будут вестись ремонтные работы. В субботу утром я уехала в Йоркшир, а муж сказал, что приедет позднее — на машине. Но не приехал, и я начала беспокоиться. Звонила домой, но никто не ответил. Немного подождав, я обратилась в полицейский участок. Мне сообщили…
— Перед вашим отъездом, в субботу, у мистера Мортона не было приступа астмы?
— Обычно он не доводил до приступов — пользовался определенными средствами для их предотвращения. Но вообще он постоянно задыхался, как это бывает с хрониками. В последние пару дней перед отъездом ему действительно стало немного хуже.
— Почему вы уехали одна?
Сара впервые запнулась.
— Муж решил… Ему регулярно делали уколы в Лондоне, на Харли-стрит. Вот он и подумал, что дополнительный укол поможет ему продержаться ту неделю, что мы будем в отъезде.
— Не могли бы вы указать причину, по которой он все-таки не поехал в Лондон, а остался дома?
— Боюсь, что нет. Разве что ему стало хуже… Мы ждали его к девяти часам в Скарборо.
— Понимаю. Большое спасибо. Думаю, что это все, миссис Мортон.
Когда она повернулась, я понял: она солгала насчет дополнительной инъекции. Понял так же ясно, как если бы она сама мне об этом сказала. Я почти не слушал следующего свидетеля, мастера фирмы по ремонту жилых домов, однако до меня подсознательно дошло, что та самая часть балюстрады была сломана еще в четверг: они собирались заменить ее. Между ним и коронером возник небольшой спор относительно возможности того, что причиной пожара послужила неосторожность кого-то из рабочих. Потом вызвали слугу Эллиота, но он мало что прояснил. Он ушел из дома в половине четвертого, будучи уверенным, что мистер Мортон вскоре уедет. Перед уходом он лично отнес вещи мистера Мортона в машину.
Больше я не стал слушать.
Глава XIV
Когда мы пустились в обратный путь, пошел дождь.
— Ну, и каков же вердикт? — спросил Майкл.
— Обыкновенный, что ты хочешь — смерть от несчастного случая.
— Всплыло что-нибудь особенное?
— Нет. Часть балюстрады на галерее была выломана еще в четверг. Но это не дает ответа на вопрос: упал он или спрыгнул.
— Ты разговаривал с кем-нибудь из Мортонов?
— Нет.
Какое-то время мы ехали молча. Майкл заговорил первым:
— Ущерб оказался меньше, чем я ожидал. Старая часть дома почти не пострадала — там повсюду камень. Конюшня не слишком близко примыкает к дому, а часть кухонных помещений уцелела из-за благоприятного направления ветра. Из всего этого можно соорудить небольшой дом — если подремонтировать.
— А сторожка?
— В полном порядке.
— Она по-прежнему необитаема?
— Да. Там как раз должны были поселиться новые жильцы. Они собирались выехать на прошлой неделе, но молодая миссис Мортон попросила подождать до их возвращения.
Вот как?!
— Что с обстановкой?
— Все ценное сгорело. От мебели остались одни головешки. Укажешь в отчете…
— Слушай, Майкл, я хочу просить тебя, чтобы ты сам составил отчет, он бросил на меня вопросительный взгляд. — Ты ведь уже начал эту работу; будет лучше, если ты ее и закончишь. Я был другом семьи и не хочу, чтобы кто-нибудь заподозрил меня в необъективности.
— Брось. Они же не требуют новый каминный коврик из-за того, что кто-то прожег дырочку окурком. Ущерб налицо. Пусть это будет нашим отчетом — то есть нашей фирмы. Какая разница, кто напишет? Я просто хотел сказать…
Он ударился в какие-то тонкости, но я не вникал. Вот бы сейчас сказать: ”Слушай, Майкл, я симулировал травму, чтобы оттянуть момент решения. Дальше откладывать нельзя…”
Но у Сары все еще есть шанс. Даже несмотря на то, что она лгала на дознании. Лгала мне…
— Да ты не слушаешь?
— Извини.
— Ничего. Неважно.
— Продолжай, пожалуйста.
Но Майкл молчал. Когда мы остановились перед первым светофором, я сам открыл рот:
— Майкл…
— Да?
Но я так и не отважился. Какой смысл? Мне вдруг стало ясно: я уже сделал свой выбор — в ту ночь. Обратной дороги нет.
— Что ты хотел сказать?
— Как ты думаешь, что они теперь будут делать?
— Кто — Мортоны? Снимут за бешеные деньги какую-нибудь виллу. В наши дни мало радости — остаться без крова. Если бы еще сгорел только один дом…
— Теперь все унаследует его жена?
Майкл нахмурился: прямо у нас перед носом вынырнул лихой мотоциклист.
— Нет. В данном случае мы имеем дело с майоратом. В завещании отца Трейси сделана оговорка, что усадьба наследуется без права отчуждения. После смерти нынешнего хозяина она должна отойти к его детям, а раз их нет, к его младшему брату Виктору. Страховой суммой будут распоряжаться попечители; они обязаны положить ее в банк и выплачивать Виктору проценты.
— То есть Трейси не мог бы продать дом, даже если бы захотел?
— Совершенно верно. Что же касается страховки за имущество, то эта сумма будет полностью выплачена его вдове, а это — немалые деньги.
— Да, — тихо подтвердил я. — Это немалые деньги. Кто должен выплатить премию со страховой суммы за дом?
— Тот, кто наследует. Сомнительная привилегия.
Мы еще несколько миль проехали молча. Я думал: это многое объясняет…
— Знаешь, я думаю, что миссис Мортон недолго будет оставаться вдовой.
— Почему?
Его немного удивил мой тон.
— Если, конечно, она сама того пожелает… Не знаю, был ли Мортон богат, но состоятелен — наверняка. С ее красотой да состоянием…
