— Зато я знаю — частично.
— Вы с ним виделись?
— Нет, но мне передали. Главную роль сыграли ваши расспросы насчет суммы страхования Ловис-Мейнора — перед самым пожаром.
— Так я и думал.
— Потом, как я понял, через день-другой после пожара вы встретились у одних знакомых, и Макдональд обратил внимание, что вы прихрамываете и у вас слегка обгорели брови и ресницы. Он упомянул об этом — в качестве шутки — в разговоре с приятелем и более или менее забыл, однако ваша скоропалительная женитьба на миссис Саре Мортон освежила его память. Он поделился сомнениями с Рекиттом, и они наняли частного детектива. Тот разыскал парня, который видел вас в сером ”уолсли”. Парень оказался браконьером и посему не решился обратиться в полицию, однако не возражал против того, чтобы за фунт-другой шепнуть несколько слов на ушко частному лицу. Он не обратил внимания на номер машины, но запомнил буквы, а когда сыщик предъявил ему фотографии шести мужчин, безошибочно выбрал вашу. Вслед за тем детектив обратился к миссис Смит — или Смайт, — чья квартира расположена над вашей, и она подтвердила, что на другой день после пожара бинтовала вам предплечье. Очевидно, этого показалось достаточно, чтобы отпустить сыщика и передать собранную информацию в полицию.
— Весьма похвальный гражданский поступок!
— Думаю, это и обусловило приход Барнса. В высшей степени вероятно, что за субботней встречей последует еще один визит. Я нисколько не удивлюсь, если ему станет известно все, что произойдет в субботу. Так что, если вы еще не решили, как вести себя на собрании, самое время это сделать.
Глава XXVI
Пятница началась без происшествий, и я уже думал, что этот день станет затишьем перед бурей — но не самой бурей. Хотя кое-что в поведении Сары должно было бы меня насторожить.
Я ушел в девять тридцать и к десяти добрался до конторы. За обедом я встретил в ресторане Чарльза Робинсона. Он спросил:
— Вы не будете возражать, если я тоже приду на собрание?
— Вам этого хочется?
Он деланно улыбнулся.
— Свидетель обвинения… Нет, серьезно, я бы непрочь, если позволите. Ради моральной поддержки.
— Конечно, что за вопрос. Спасибо.
К вечеру дел поубавилось, и у меня появился предлог пораньше уйти с работы. Я заглянул к Старику и подтвердил прежнюю договоренность: встретиться завтра в одиннадцать в офисе Рекитта. В пять я уже отпирал дверь своей квартиры. Сары не было. Я направился в спальню — там она обычно оставляла записки, когда собирается вернуться. Записка оказалась на месте.
”Милый Оливер. До меня слишком поздно дошло, что на самом деле случилось. Теперь я должна сама попытаться все исправить: ради нас обоих и всех остальных. Не волнуйся, если меня пару суток не будет. Умоляю тебя, родной-, не пытайся меня искать. Я должна справиться с этим в одиночку.
Твоя Сара”.
Я перечел записку, заглянул на обратную сторону листа и снова перечел. Огляделся — никого. Она ушла.
На подносе все было готово для чаепития, но мне было совсем не до этого. Я налил себе виски и снова принялся изучать записку. Пару суток. И не пытайся меня искать… Я достал из ящика комода неначатую пачку сигарет, но так и не закурил. Просто стоял безо всякой цели посреди комнаты. Потом умыл холодной водой лицо и смочил затылок. С полотенцем в руках направился к телефону.
Доктор Дарнли оказался дома. Я спросил:
— Сэр, вы не видели сегодня Сару?
— Нет. Откуда вы говорите?
— Из дому. Не беспокойтесь. Просто она обещала вернуться пораньше. Вы не знаете, она взяла свою машину?
— Позвоните в гараж.
— Спасибо, обязательно.
Гараж не ответил. Тогда я набрал домашний номер Виктора Мортона. Слуга ответил, что он только что вышел. Он собирается провести уик-энд в деревне, но минут через двадцать я еще смогу застать его дома.
Следующий мой звонок был Генри Дэйну.
— Что вы позавчера сказали Саре? Выложили мои сомнения насчет гибели Трейси?
— Нет, конечно. А в чем дело?
— Но какие-нибудь косвенные вопросы могли вызвать такую мысль?
После небольшой паузы:
— Пожалуй, да.
— Так я и думал. С тех пор вы ее не видели?
— Нет. Что все-таки произошло?
— Ничего, — я швырнул трубку на рычаг.
Виктора снова не оказалось дома; я сел в машину и рванул на Белгрейв-Плейс. Слава Богу, я догнал его на лестнице. Мы поднялись вместе. У него был немного странный вид — как будто он приготовился защищаться.
— Вы сегодня видели Сару?
— Нет.
— И она не звонила?
— Нет, Оливер.
Он единственный не спросил, в чем дело.
— Видели вы ее вообще на этой неделе?
Он отпер дверь и вошел. Я последовал за ним.
— Да, она вчера заезжала.
— Зачем?
— Хотела поговорить… об одном деле. Я все-таки ее деверь и доверенное лицо.
— Она не поделилась с вами планами на сегодня?
Виктор проследовал к стеклянному бару. Мы находились в просторной, роскошной гостиной, которая не очень-то вязалась с его обликом.
— Налить вам выпить?
— Спасибо, не нужно.
Он плеснул себе виски и разбавил водой.
— Она заезжала кое-что обсудить. Проверить одну свою гипотезу, которая мне лично показалась чудовищной и совершенно невероятной. Сара выложила мне свои доводы в пользу этой гипотезы — должен признаться, они произвели на меня впечатление. Мы еще немного поговорили, и она поехала домой.
— И не сказала, что собирается предпринять сегодня?
Виктор насупился.
— Пожалуй… в виде намека. Но она просила вам не говорить.
— Виктор, мне не до шуток.
— Мне тоже. Прошу прощения.
У него был утомленный, нездоровый вид.
— Виктор, Сара — моя жена. Она ушла, оставив записку. Я теряюсь в догадках. А вы все знаете и не хотите мне сказать.
Он поставил бокал и посмотрел мне в глаза. В это мгновение Виктор Мортон показался мне настоящим монстром: толстый, с бычьей шеей.
— Ничего не могу поделать. Мне очень жаль, Оливер, но я дал слово. И, даже если бы не дал, не сказал бы вам.
— Но почему?
— Потому что… пока она не даст о себе знать… и, даже если бы все подтвердилось, я не счел бы возможным говорить об этом.
* * *
Конечно, я ушел не сразу, а еще долго уговаривал его, но он так и не сдался. Не такой он человек, чтобы его можно было заставить действовать неприемлемым для него образом. Единственное, что мне удалось выяснить, это что он передумал уезжать на уик-энд в деревню и позвонит, если узнает что-нибудь о Саре.
