Так увековечивала себя «холодная война». Малые войны между государствами-клиентами обеих сверхдержав продолжались и после прекращения прежних локальных конфликтов, вопреки желаниям тех, кто некогда их начал и теперь хотел закончить. Повстанцы движения УНИТА в Анголе продолжали воевать против своего правительства и после того, как ЮАР и Куба вывели свои войска из несчастной страны, а США и ООН отказали им в поддержке, признав легитимность противоположной стороны. У них не было перебоев с оружием. Республика Сомали, сначала получавшая оружие от русских, когда император Эфиопии поддерживал Соединенные Штаты, а затем от американцев, когда революционная Эфиопия перешла на сторону Москвы, после окончания «холодной войны» представляла собой охваченную голодом территорию. На ней ожесточенно воевали друг с другом враждующие кланы, у которых не было ничего, кроме неограниченного запаса винтовок, амуни-
276
«Золотая эпоха»
ции, мин и военной техники. Когда США и ООН начали поставлять туда продовольствие и предприняли попытки прекратить войну, это оказалось гораздо труднее, чем наводнить страну огнестрельным оружием. В Афганистане США в массовом масштабе поставляли антикоммунистически настроенным повстанцам переносные зенитные комплексы «стрингер» и гранатометы, рассчитывая поколебать советское господство в воздухе. Когда русские вывели войска из Афганистана, война продолжалась, как будто ничего не произошло, за исключением того, что в отсутствие самолетов племена могли теперь использовать в своих интересах «стрингеры», которые они продавали с выгодой на международном рынке оружия. В отчаянии США предлагали выкупить их обратно по гоо тысяч долларов за штуку, однако не преуспели в этом («International Gerald Tribune», p. 24, 5/7/93," «Repubblica» 6/4/94). Как воскликнул ученик гетевского чародея, «Die ich riefdie Geister, werd' ich nun nicht los» *.
Окончание «холодной войны» внезапно уничтожило опоры, поддерживавшие весь международный порядок, а также в определенной степени (которая до сих пор неясна) и внутренние политические системы государств земного шара. После ее окончания в мире воцарился беспорядок и частичный развал, поскольку нечем было заменить эти опоры. Недолгое время-тешившая умы американских политиков идея о том, что прежняя биполярная мировая система может быть заменена новым мировым порядком, опирающимся на единственную оставшуюся сверхдержаву, которая теперь выглядела сильней, чем когда-либо раньше, очень скоро обнаружила свою несостоятельность. К миру, существовавшему до эпохи «холодной войны», не могло быть возврата— слишком многое изменилось и слишком многое исчезло. Все межевые столбы рухнули, все карты должны были быть составлены заново. Политикам и экономистам, привыкшим к мировому порядку определенного типа, было трудно или даже невозможно понять природу проблем другого, изменившегося мира. В 1947 году США признали необходимость незамедлительной всеобъемлющей программы по восстановлению экономики стран Западной Европы, поскольку предполагаемые враги европейцев—коммунизм и СССР — были легко определимы. Экономические и политические последствия распада Советского Союза и социалистического блока в Восточной Европе оказались гораздо более драматичны, чем трудности, переживаемые Западной Европой, и могли быть чреваты еще более серьезными последствиями. Они были достаточно предсказуемы и даже очевидны в конце 198о-х годов, но ни одна из процветающих экономик капитализма не осознала, что приближающийся кризис коммунистического блока несет мировую опасность и требует срочного и масштабного реагирования, поскольку его политические последствия были неясны. За исключением, возможно, Западной Германии, осталь-
* «Я не могу избавиться от вызванн^1х мною духов» (нем.).
«Холодная война»
ные страны реагировали на ситуацию очень вяло, однако и Германия недооценивала и вряд ли понимала природу новых проблем, что продемонстрировали трудности, возникшие во время присоединения бывшей ГДР.
Последствия окончания «холодной войны» в любом случае были бы огромны, даже если бы они не совпали с серьезным кризисом мировой капиталистической экономики и распадом Советского Союза и его блока. Поскольку история изучает то, что произошло, а не то, что могло произойти, если бы обстоятельства сложились иначе, нам нет необходимости рассматривать возможность другого сценария. Оказалось, что окончание «холодной войны» завершило не конкретный международный конфликт, а целую эпоху, и не только для Восточной Европы, но и для всего мира. Есть исторические моменты, которые даже их современники могут признать вехами, обозначающими конец эпохи. 199о-е годы, безусловно, стали такой поворотной точкой. Однако, хотя всем было очевидно, что прежняя эра закончилась, перспективы на будущее были совершенно непредсказуемы.
Лишь одно обстоятельство казалось бесспорным в череде этих неопределенностей: исключительные, беспрецедентные, фундаментальные изменения, которым мировая экономика к, следовательно, человечество подверглись в период с начала «холодной войны». Они, возможно, займут гораздо более важное место в исторических книгах, написанных в третьем тысячелетии, чем корейская война, берлинский и кубинский кризисы, а также размещение «крылатых» ракет в Европе. К этим изменениям мы теперь обратимся.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Золотые годы
Именно за последние сорок лет в Модеме произошел резкий скачок вперед. Эпоха после объединения Италии стала долгими годами ожидания или медленных и временных изменений, прежде чем преобразования начали происходить с молниеносной скоростью. Теперь люди обрели жизненный уровень,, ранее доступный только немногочисленной элите.
Дж. Муцциоли (G. Muzzioli, 1993, Р- ЗДЗ)
Голодного, но здравомыслящего человека нельзя убедить потратить свой последний доллар ни на что, кроме еды. Но сытого, хорошо одетого, имеющего хорошее жилище и благополучного в других отношениях человека можпо склонить к покупке электробритвы или электрической зубной щетки. Наряду с ценами и затратами предметом менеджмента становится и потребительский спрос.
Дж. Гэлбрейт (J. К. Galbraith, The New Industrial State, 1967, p. 24)
I
Большинство людей поступает так же, как поступают историки: лишь по прошествии некоторого времени они начинают осознавать характер собственного опыта. В течение i95O-x годов многие люди, преимущественно жители все более процветающих развитых стран, убедились в том, что условия их жизни действительно резко улучшились, особенно по сравнению с периодом до начала Второй мировой войны. Британские консерваторы победили на выборах 1959 г°Да П°Д лозунгом «Никогда еще мы не жили так хорошо», что, кстати, вполне соответствовало действительности.
Но только в тревожные 1970-е годы, когда быстрый рост благосостояния закончился, в преддверии еще более тревожных rgSo-x специалисты (сначала в основном экономисты) стали понимать, что мир, в частности мир развитого капитализма, пережил исключительный период в своей истории, возможно единственный в своем Золотые годы
