В конечном счете важнейшей предпосылкой радикализма сталинской политики был низкий уровень компетентности управляющей верхушки, включая самого Сталина, который в силу сверхцентрализации системы передавался на все звенья управления. Изначально большевики вообще не собирались управлять завоеванной ими Россией так, как управляют обычные правительства. Они откровенно рассчитывали на помощь мировой революции и имели смутные представление о сути позитивного строительства. Большевистские лидеры были дилетантами, не имевшими никакого опыта практической работы, а многие и серьезного образования. Отсутствие компетентности, прежде всего в экономической сфере, замещалось жестокостью и насилием. Предполагалось, что победа над «классовым врагом» автоматически решит все проблемы.
Сталин и его окружение были типичными носителями большевистского радикализма. Коллективизация и индустриализация первой пятилетки, сопровождавшиеся массовым насилием, принесли огромные бедствия и разрушения. Закономерным результатом этой сталинской политики, проводимой с огромным упрямством вопреки элементарному здравому смыслу, был тяжелейший кризис начала 1930-х годов. Только после того, как страшный голод унес миллионы жизней, а индустриальный скачок, ради которого все это затевалось, фактически провалился, Сталин отказывался от прежнего курса. «Капитальный ремонт» периода второй пятилетки, политика относительной умеренности и экономического расчета дала позитивные результаты, особенно заметные на фоне безумия первой пятилетки.
Важно подчеркнуть, что обе модели политики — и «большой скачок» начала 1930-х годов, и отступление второй пятилетки — применялись в рамках одной и той же сталинской системы. Поворот второй пятилетки был одним из многих примеров того, что даже в границах сталинской стратегии, избранной в конце 1920-х годов, существовали более «оптимальные» и менее репрессивные варианты развития. Иначе говоря, методы, примененные в годы второй пятилетки, вполне могли стать исходной точкой для сталинской революции. От этого система не изменила бы свой характер, но, несомненно, была бы менее кровавой и разрушительной. Исследования механизмов принятия решений, проведенные в последние годы благодаря открытию архивов, фактически указали на одну серьезную причину, по которой политика, присущая второй пятилетке, не была применена сразу, без разрушительных экспериментов первой. Это — позиция высшего руководства страны и прежде всего Сталина. Сами не имея необходимых знаний и опыта, Сталин и его сторонники изгнали и уничтожили значительную часть квалифицированных кадров, превратив оставшихся в слепых исполнителей некомпетентных приказов. «Учеба» Сталина, давшая определенные плоды во второй пятилетке, обошлась стране слишком дорого.
Относительная передышка середины 1930-х годов опять же по вине Сталина в 1937–1938 гг. сменилась новой кровавой авантюрой. Несмотря на разрушительные последствия террора начала 1930-х годов, Сталин, исходя из своих представлений о потенциальных угрозах в случае войны, провел небывалые по масштабам, и особенно по жестокости, массовые репрессивные операции против «врагов» и «подозрительных». Разрушительные последствия этих репрессий были столь очевидны, что их осознал, видимо, даже Сталин. Во всяком случае, до конца своей жизни он не предпринимал подобных по масштабам и жестокости карательных акций.
В целом, эти и многие другие факты не только довоенного, но военного и послевоенного периодов сталинского правления позволяют согласиться с точкой зрения тех историков, которые считают, что реальный сталинизм был избыточно репрессивным. Причем, его крайности и эксцессы были излишни даже с точки зрения потребностей диктатуры, а поэтому не только не усиливали, но ослабляли ее
[1170]. Только такая исключительно богатая ресурсами и населением страна, как СССР, могла выдержать модернизацию в сталинском варианте, оплатить, мягко говоря, «затратные» социальные и экономические эксперименты, и даже получить на выходе видимые результаты. Насущная задача модернизации решалась бы более действенно и с меньшими жертвами без Сталина. Огромность потерь, нравственная коррозия государства и общества, с трудом преодолеваемая уже многие десятилетия, низкая эффективность экономики и социальной инфраструктуры, безусловный проигрыш сталинской системы в историческом соревновании с более демократическими формами общественного устройства и т. д. — все это позволяет отрицать «необходимость Сталина». Фактически сталинская система в ее чистом виде не пережила даже смерти диктатора. Быстрый демонтаж ряда ключевых опор диктатуры сразу же после смерти диктатора стал еще одним историческим доказательством возможности более эффективного развития без Сталина. Слабость же реформаторского потенциала послесталинской авторитарной системы и непоследовательность в избавлении от сталинского наследия привели к известным событиям отечественной истории конца XX века.
ПРИЛОЖЕНИЯ
Приложение 1
СОСТАВ ПОЛИТБЮРО
По уставам партии, действовавшим в 1930-е годы, Политбюро избиралось каждым новым составом ЦК после очередного съезда ВКП(б). Таким образом, на протяжении 1930-х годов сменилось четыре состава Политбюро: после XV съезда (декабрь 1927 г.), после XVI съезда (июль 1930 г.), после XVII съезда (февраль 1934 г.) и после XVIII съезда (март 1939 г.). Перевыборы отдельных членов Политбюро происходили и в промежутках между съездами.
Пленум ЦК ВКП(б), избранного XV съездом ВКП(б) 19 декабря 1927 г.
Политбюро:
члены: Н. И. Бухарин, К. Е. Ворошилов, М. И. Калинин, В. В. Куйбышев, В. М. Молотов, А. И. Рыков, Я. Э. Рудзутак, И. В. Сталин, М. П. Томский.
кандидаты в члены: А. А. Андреев, Л. М. Каганович, С. М. Киров, С. В. Косиор, А. И. Микоян, Г. И. Петровский, Н. А. Угланов, В. Я. Чу-барь.
29 апреля 1929 г. пленум ЦК освободил от обязанностей кандидата в члены Политбюро Н. А. Угланова, кандидатом в члены Политбюро избран К. Я. Бауман.
21 июня 1929 г. пленум ЦК избрал кандидатом в члены Политбюро С. И. Сырцова.
17 ноября 1929 г. пленум ЦК вывел из состайа Политбюро Н. И. Бухарина.
Пленум ЦК ВКП(б), избранного XVI съездом ВКП(б)
13 июля 1930 г.
Политбюро:
члены: К. Е. Ворошилов, Л. М. Каганович, М. И. Калинин, С. М. Киров,С. В. Косиор,В.В.Куйбышев,В.М.Молотов,Я. Э. Рудзутак, А. И. Рыков, И. В. Сталин.
кандидаты в члены: А. А. Андреев, А. И. Микоян, Г. И. Петровский, С. И. Сырцов, В. Я. Чубарь.
1 декабря 1930 г. опросом пленум ЦК вывел из состава Политбюро С. И. Сырцова.
21 декабря 1930 г. объединенный пленум ЦК и ЦКК освободил от обязанностей члена Политбюро А. И. Рыкова и от обязанностей кандидата в члены Политбюро А. А. Андреева. Членом Политбюро был избран Г. К. Орджоникидзе
4 февраля 1932 г. пленумом ЦК из членов Политбюро выведен Я. Э. Рудзутак. Членом Политбюро избран А. А. Андреев.
