Унаследовав восточную часть бывших саманидских земель, Газнавиды вскоре распространили свою власть на Афганистан и Западную Индию. Другая династия, Бунды, получила западную часть бывших саманидских владений. Бувайха утверждал, что ведет свое происхождение от Саманидов. Столь низко пал престиж халифата, что сын Бувайхи выступил в 945 г. походом на Багдад, где был принят с честью беспомощным халифом, который удостоил его почетного титула Муизз ад-давла (укрепляющий власть). В течение 110 лет Бунды пользовались безграничной властью, в отличие от халифов, которые лишь номинально стояли во главе империи. Так началась эпоха заката и унижения Багдада. Увы, процесс этот оказался необратимым.
Упадок халифата продолжился и при преемниках Бундов, турках-сельджуках. Холодным днем 1055 г. в ворота Багдада уже стучался отряд туркмен под предводительством Тогрула, внука Сельджука. Халиф не стал оказывать сопротивления. Наоборот, турки были приняты с почетом как освободители. Тогрул даже удостоился почетного титула «султан», а с ним получил и реальную власть. Впоследствии этот титул как наследники Сельджуков носили турки-османы. Сельджуки возобновили враждебные действия против Византии. В сражении при Манцикерте (Армения) был пленен сам византийский император, что открыло туркам дорогу для дальнейшей экспансии в западном направлении. Началось массовое переселение тюркских племен на запад, а с ним и закат эллинизма и тюркизация Малой Азии. Через семь лет Никея (турецкий Изник) была уже под властью турок. Здесь, практически по соседству с Константинополем, был основан сельджукский Румский султанат. Вскоре его столица переместилась в Иконий (турецкий Конья), один из богатейших и красивейших городов Малой Азии. Это было первое мусульманское государство на пути крестоносцев в Святую землю. Сельджуки переживали пик своего могущества, их владения простирались от Кашгара (самой восточной точки распространения ислама) до окрестностей Константинополя. Впрочем, Сельджукам хватило мудрости оставить на местах персидскую администрацию, в частности визирей-персов. Самым блестящим среди них был Низам аль-Мульк, о котором уже говорилось выше как об основателе медресе аль-Низамия, павшем от рук ассасинов (1092). В 1074 г. Низам созвал съезд астрономов, на котором был принят новый персидский календарь. По мнению ряда ученых, он был даже более точен, чем григорианский, которым пользуемся мы. Одним из участников этого научного форума был Омар Хайям (1048—1131), известный на Западе как поэт, воспевавший вино. Неутомимый визирь, Хайям также занимался строительством мечетей, прокладкой каналов, дорог, устройством караван-сараев. Дороги того времени охранялись так хорошо, что, по свидетельству одного биографа, один-два путника могли спокойно, не волнуясь за свою безопасность, проделать путь из Средней Азии в Сирию. Современником Хайяма был поэт-романтик Низами, чей поэтический шедевр «Хамсе» («Пятерица») по праву называют пятью алмазами персидской поэзии.
Убийство Низама ознаменовало начало ослабления центральной сельджукской власти, что в конечном счете привело к распаду династии. Персидские Сельджуки формально оставались у власти до 1117 г. Румейские — примерно в 1300 г. уступили власть туркам-османам. Когда в Сирию пришли крестоносцы, они встретили на своем пути несколько крошечных сельджукских государств.
* * *
До сих пор речь шла о мусульманских государствах, которые то появлялись, то исчезали в границах халифата, причем каждое новое было гораздо слабее своего предшественника. В результате они становились легкой добычей завоевателей. Первыми с запада пришли крестоносцы; вслед за ними с востока — монголы.
Эпохальная авантюра, вошедшая в историю под названием Крестовых походов, была по большому счету продолжением вечных трений между Европой и Азией, их взаимной вражды, корни которой восходят к греко-персидским войнам и конец которой положила лишь Вторая мировая война. В данном случае толчком к ответным действиям со стороны христианской Европы послужило то обстоятельства, что турки уже фактически стучались в ворота Константинополя. Впрочем, уже и раньше сицилийские арабы пробовали угрожать Риму, а испанские — Франции. Крест на доспехах воинов как символ их правого дела, стремление отвоевать Святую землю у неверных — все это придавало движению крестоносцев религиозную окраску. На самом же деле это воинство ставило перед собой гораздо более приземленные цели, в том числе расширение сфер экономического и политического влияния. Первое было крайне необходимо итальянским купцам, второе — бесчисленным отпрыскам французских и норманнских аристократических семейств. В Крестовых походах нашли для себя отдушину и авантюристы, охваченные жаждой странствий и приключений, и религиозные фанатики, для которых паломничество в Святую землю было частью епитимьи. Нужна была лишь искра, способная подвигнуть их на эту авантюру. Ею стала пламенная речь, произнесенная папой Урбаном II 16 ноября 1095 г. в Южной Франции. Запомните это место и время. В своей речи папа призывал христианский мир «ступить на путь, ведущий к Гробу Господню, и освободить его от поганых». Судя по результатам, ни одна другая речь в истории Средних веков не оказалась столь эффективной. Подобно пожару, этот повальный психоз, вырвавшись из Франции, охватил всю Европу. Ему оказались подвержены как верхи, так и низы общества, богатые и нищие, старые и молодые.
Местом встречи христиан был назначен Константинополь, откуда они дружным маршем двинулись через сельджукскую Малую Азию. В июне 1097 г. была отвоевана Никея. Придя в Сирию, возглавлявший лотарингское войско Болдуин, он же будущий король Иерусалимский, повернул на восток и в начале 1098 г. захватил Эдессу (аль-Руха), армянское христианское княжество. Эдесса стала первым католическим государством на Святой земле. В отличие от Болдуина возглавлявший войско итальянцев и сицилийских норманнов Танкред повернул на запад и занял Таре, который также находился в руках армян. Его родственник Боэмунд Тарентский, пожалуй самый дальновидный из предводителей крестоносного воинства, двинулся в сторону Антиохии, колыбели христианства (Деян., 11: 26) и воротам в Сирию. После упорной девятимесячной осады город в июне 1098 г. открыл крестоносцам ворота. Свою роль в падении Антиохии сыграло предательство армянского военачальника, находившегося на службе у сельджукского эмира. Боэмунд провозгласил себя главой Антиохийского княжества. Другой предводитель, глава провансальцев Раймунд Тулузский, двинулся на юг через Триполи к конечной цели похода — Иерусалиму. Его примеру последовал и брат Болдуина Готфрид Бульонский. Иерусалим тогда принадлежал Фатимидам, а охранял его тысячный гарнизон. После месячной осады город в июле 1099 г. был взят штурмом, за которым последовала массовая резня местного населения. Так на карте Ближнего Востока появилось самое крупное католическое государство. Готфрид был его главой в течение года, затем его сменил брат, Болдуин I (1100—1110), который принял титул короля Иерусалимского. Тем временем Раймунд вернулся в Триполи, отвоевал город в 1109 г. у арабского эмира и превратил его в неприступную крепость — первую в своем роде. Она до сих остается в числе основных достопримечательностей этого города. Захватом Триполи завершилось последнее крупное приобретение крестоносцев на Святой земле. Три государства — княжество Антиохийское и графства Эдесское и Триполитанское — являлись вассалами Иерусалимского королевства, которое при Болдуине I и его кузене Болдуине II (1110—1118) достигло пика своего могущества.
