Помимо землевладения, римский мир знал и другие виды богатства: деньги приносила торговля и производство, деятельность юристов, торговля влиянием и прочее. Но главной формой богатства была земля, и те, кто добывал богатство из иных источников, торопились (как и в доиндустриальной Англии) вложитьего в недвижимость — прежде всего потому, что земля являлась единственной формой собственности, владеть которой было незазорно благородному человеку. Дело заключалось не только в снобизме, но и в практичности. Земля представляла собой исключительно безопасную форму инвестиций; вдобавок в возмещение первоначальных расходов поместья давали стабильную прибыль в виде ежегодно производимой сельскохозяйственной продукции. Учитывая отсутствие фондовой биржи и ограниченность и ненадежность возможностей капиталовложений в торговлю и производство, земля в древнем мире (да и практически во всех мирах, существовавших до становления индустриального общества) представляла собой ту же ценность, что облигации с золотым обрезом — в наше время
. И это обусловливало многие заботы высшего класса.
Прежде всего землевладельцы должны были поддерживать производительность своих хозяйств на должном уровне. Участок земли сам по себе был лишь потенциальным источником дохода: его надо было обрабатывать, причем рационально, дабы ежегодно получать хороший доход. Вначале нужно было сеять необходимые культуры и выращивать их. Затем в результате затрат времени, усилий и капипитала всегда появлялась возможностьтого, что в доиндустриальной Англии именовалось словом «improvement»,
— радикального увеличения производительности. Римские землевладельцы проводили большую часть жизни, контролируя, что происходит в их поместьях, действуя самостоятельно или через агентов. К примеру, первые пять писем из подборки Симмаха были составлены во время его продолжительной поездки по владениям в Центральной и Северной Италии в 375 г., предпринятой с целью максимального увеличения дохода. Как он писал своему отцу, «наши расстроенные имения нуждаются в присмотре, причем необходимо вникать во все частности… право же, нынче стало обычным делом присматривать за сельскими владениями, которые прежде производили все самостоятельно». В более поздних письмах он периодически обращается к проблемам дохода, а у богачей, подобных Симмаху, обширность их владений добавляла хлопот. С поместьями на Сицилии и в Северной Африке всегда было сложнее, нежели с теми, что были ближе к дому
. Равным образом было разумнее обрабатывать один большой, а не два маленьких участка, так что практичный землевладелец всегда искал возможности прикупить подходящей земли или произвести взаимовыгодный обмен. Опять-таки письма Симмаха в особенности, но и все источники по позднему Риму в целом показывают, что много времени и сил уходило на покупку и продажу подходящих участков
.
Кроме того, существовало великое множество проблем юридического характера. Завещания часто оспаривались, как в диккенсовской Англии. Из-за того что землю, в отличие от других видов богатства, нелегко было разделить на участки, не уменьшив при этом ее доходности, родители часто оказывались перед выбором: следовало либо передать детям доли в доходе от неразделенного поместья, либо предпочесть одного наследника остальным, отдав ему все имение. В любом случае дела могли пойти скверно или же запутаться, особенно когда наследники, получившие доли, в свою очередь, должны были решать, как распорядиться ими на случай смерти. Немало усилий затрачивалось нато, чтобы по завещаниям и распоряжениям выяснить, какое в точности решение принял наследодатель, и сделать так, чтобы его нельзя было оспорить. Неудивительно, что Симмах в точности следовал букве закона о наследовании и учитывал все его изменения. Завещания часто упоминаются в его письмах
. Римские землевладельцы пускались на все известные в подобных случаях хитрости. К примеру, отец Симмаха достаточно рано передал ему в собственность поместье на реке Тибр, чтобы защититься от кредиторов, которые могли предъявить свои претензии после его смерти (Epist. 1. 6). Брак в подобных условиях представлял собой нечто куда большее, нежели романтическое соединение двух влюбленных. Он включал в себя организацию нового хозяйства, нуждающегося в собственной экономической базе. Нужно было найти подходящую партию, причем при заключении брака обе стороны вносили свой вклад в финансовое благополучие новой пары. В одном из писем упоминается некий Фульвий, «давно достигший брачного возраста», которому повезло: он, так сказать, захомутал сестру некоего Помпеяна: «Ее род не хуже, чем его, а состояние, пожалуй, значительнее»
.
Устройство брака также давало законникам возможность получить хорошую плату. Собственная женитьба Симмаха сопровождалась передачей в его собственность имения его тестя, которое в результате не подверглось конфискации со стороны государства, когда последний попал под суд за мошенничество
. Дополнительные юридические проблемы порой были вызваны налоговой системой. Чаще всего патроны обращались к юристам с просьбой помочь им снизить сумму, требуемую в качестве налога. У нас нет примеров землевладельцев, даже имевших превосходные связи, которых бы полностью освободили от налогов, но многим удавалось добиться послаблений. Все они, однако, зависели от власти вашего патрона: если он ее лишался, послабления, полученные вами, также аннулировались. Для землевладельцев, таким образом, существовало громадное поле деятельности: им было о чем поспорить с чиновниками из управления префекта претория по поводу того, какие послабления сделаны для них и как надолго и какие обязательства уже выполнены. И несмотря на все заботы по поводу завещаний и брачных союзов, смерть патрона могла вызвать ссоры по имущественным вопросам. Переписка Симмаха (и не в последнюю очередь его официальные письма, писанные в качестве городского префекта в Риме) содержит множество примеров такого рода споров
.
Но несмотря на то что у землевладельца была масса обязанностей, ему были доступны и многие радости жизни. Хотя владеть многими домами было трудно, так как ими всеми приходилось управлять, тем не менее пока у хозяина был доход, он обладал неистощимыми возможностями перестраивать и украшать их. В одном из писем к отцу Симмах разглагольствует о новой мраморной облицовке для своего дома — выполненной так искусно, что можно подумать, будто вся стена сработана из цельного куска. Он также очень гордился колоннами: на вид они, казалось, сделаны из дорогого вифинского мрамора, но не стоили ему практически ничего. В ряде писем упоминается новое здание бани в его поместье на Сицилии; многие другие относятся к тем или иным работам, проводившимся то тут, то там в разные годы его жизни. Одно письмо содержит сожаления по поводу того, что рабочие навеки поселились в его доме на Тибре
. Есть вещи, которые никогда не меняются.
После того как вы создадите в вашем доме (или домах) соответствующий комфорт и украсите его (или их) по последней моде (не последнюю роль здесь играли цветные мозаики), там можно было жить действительно с удовольствием. Симмах особенно любил свою виллу в Байях на Неаполитанском заливе; во многих письмах он превозносил красоты пейзажа и достоинства пищи (особенно осенью). В 396 г. он провел несколько чрезвычайно приятных месяцев между апрелем и декабрем, посещая по очереди свои владения в Формии, Кумах, Поццуоли, Байях, Неаполе и на Капри. Некоторые из этих уголков до сих пор пользуются популярностью у отдыхающих. Симмах и его жена также владели домом на Тибре близ Рима, чуть ниже по реке, где они жили, когда хозяину нужно было находиться в городе по делам. Любимым развлечением римского господствующего класса — как и многих, занимавших то же положение вдругие времена и живших в других странах, — была охота, для которой идеально подходило место на склоне холмов или рядом с лесом
. Таким образом, удачно расположенные имения могли доставить своему владельцу все удовольствия, какие только можно получить в разные времена года
.
