– В чем дело? – спросил я.
– Ты разве Не слышишь?
Я прислушался.
– Что-то гремит и шипит? Я и раньше это слышал.
– Это гремучая змея. Прямо у тебя под ногами. Ты знаешь, они ядовитые.
– А… Нет, я не знал. – Я повернулся лицом к змее и увидел, как она лежала, свернувшись в кольцо, в траве. Но как она нападает, я не увидел. Она была слишком быстрой – слишком быстрой, чтобы успеть увидеть, не говоря уже о том, чтобы убежать.
К счастью, ядовитые зубы ударили в копыто! Я быстро развернул хвост вперед и прижал змею к земле так, чтобы она не могла двигаться. Она скорчилась и загремела хвостом.
– Лучше избавиться от нее, – посоветовал Тобиас.
Но у меня была идея получше. Я сконцентрировался на змее. И начал «сканировать» ее, впитывая ее ДНК в свою систему.
– Ты хочешь научиться превращаться в гремучую змею? – с сомнением в голосе спросил Тобиас.
– Она очень быстрая, – сказал я. – И у меня меньше земных образов, чем у других. Может, когда-нибудь пригодится.
Змея замерла, как и все животные, у которых сканируется ДНК. Когда я закончил и ее ДНК была во мне, я хвостом отбросил ее в кусты.
– Итак, – спросил Тобиас, – ты все еще не отказался от своего плана по изучению людей?
– Нет. Может, я пробуду на этой планете еще долго. Мне следует использовать это время для изучения людей. Даже если… Думаю, в кино я вел себя не лучшим образом…
Тобиас засмеялся. Он довольно долго не мог остановиться.
– Да, слышал об этом. Тебе просто надо держаться подальше от шоколада.
– Я не подготовлен к восприятию вкуса. Впечатление очень сильное. Возможно, мне нельзя больше превращаться в человека.
– Да ладно тебе, – успокоил меня Тобиас. – Ну, раз уж разговор зашел о вкусе… Ты знаешь, все очень хотят узнать твой большой секрет.
– Большая тайна?
– Да. Никто не спрашивает тебя, потому что думают, что может, это невежливо. Но всем интересно узнать, как ты ешь, не имея рта.
– Как я ем? – повторил удивленно я. – Ну, у меня же есть копыта, правда?
– Ла-а-ад-но-о, – произнес Тобиас. – Не буду лезть не в свои дела.
Мы пошли через лес. Я бежал на приличной скорости. Мне нравилось перепрыгивать через поваленные стволы деревьев и пробираться сквозь густо поросшие колючим кустарником заросли. Я стал неплохо ориентироваться в этом лесу.
Пока я бежал и скакал, Тобиас летел над моей головой. Время от времени он взлетал над верхушками деревьев и терялся из виду. А иногда он перелетал с дерева на дерево молча и быстро.
– В школе на уроках ксенобиологии у нас был раздел о людях, – рассказал я Тобиасу. – В основном он состоял из человеческих телевизионных программ. Новостей. Развлекательных шоу. Музыки.
– Музыки? Ты хочешь сказать, как на МТВ? Вы там у себя смотрели музыку на видео?
– Я не очень хорошо помню, что это были за программы. Я… я не очень-то обращал внимание на ксенобиологию. Теперь жалею. Воин должен быть ученым и художником, а не только борцом. Но я не всегда получал удовольствие от некоторых занятий и не обращал на них должного внимания. Думаю, люди всегда внимательны в школе.
– Точно, – сказал Тобиас. – Вот почему я настоящий эксперт по войне тысяча восемьсот двенадцатого года.
– По войне? Расскажи мне о ней.
– Я шучу. Я ничего не знаю о войне тысяча восемьсот двенадцатого года. Ну, мы уже почти пришли. Ты готов начать?
Мы дошли до узкого перелеска. Обычно я никогда не доходил до него, потому что он был с трех сторон окружен человеческими поселениями. Но надо мной летел Тобиас, который своим невероятно зорким взором мог заметить любую опасность.
– Да, я готов.
– Через поле идут Джейк и Кэсси. тебе пора превращаться. Пора становиться человеком.
– Тобиас, а ты… Ты ведь будешь сегодня один. Пока я буду с остальными.
– Это ты о том, что я не могу пойти с вами, старина Акс? У меня есть куда пойти и что делать. Почистить перышки, например. Поесть грызунов. Кроме того, Акс, Джейк уже попросил меня полетать над школой, когда ты там будешь.
Не знаю почему, но мне стало лучше, когда я узнал, что Тобиас весь день будет в небе надо мной.
Иногда я думаю, что мы о Тобиасом можем быть настоящими шормами. Шорм – это лучший друг, тот, который никогда не лжет, который знает все твои секреты. Слово «шорм» означает «хвостовое лезвие». То есть предполагается, что этому человеку вы можете доверять так, что даже если он поднесет свой хвостовой клинок к вашему горлу, то вы ничуть не встревожитесь.
Иногда мне кажется, что мы с Тобиасом могли бы быть такими друзьями. Мы оба отрезаны от наших народов. Мы оба одиноки.
Но если бы мы были друзьями, то у меня не должно было быть от него секретов. А он хотя и птица по виду, но все еще человек. А я андалит. И не имеет значения, что иногда мне очень хочется иметь настоящего друга, между моим народом и людьми всегда будет стоять стена. Так же, как и между мной и людьми.
Слишком тесное сближение с любыми чужаками – это ошибка. Нас так учили. Мы можем защищать их, заботиться о них. Но они никогда не могут быть нашими лучшими друзьями.
Глава 5
Я уже превращался в некоторых андалитских животных. И во многих странных земных животных. Но чаще всего мне приходится превращаться в человека. Люди слабы, медлительны, полуслепы и нестабильны, но андалиты не должны смеяться над ними. Люди правят своей планетой. А как однажды сказал человек по имени Рэчел, на Земле все близкие соседи.
Из земного дневника Аксимили-Эсгаррута-Истхила
Я выглянул из-за деревьев. Мне было видно широкое, поросшее травой поле, на дальнем конце которого стояло несколько длинных приземистых зданий. Перед ними был припаркован большой желтый автобус. Сотни молодых людей собирались со всех сторон к этим зданиям.
Принц Джейк и Кэсси подошли поближе. – Привет, Акс, – поздоровался со мной принц Джейк. – Как дела?
– Очень хорошо, принц Джейк, – ответил я.
– М-м, не называй меня сегодня принцем Джейком, хорошо?
– Когда я превращусь в человека, я буду вести себя как обычный человек, – заверил я его.
– Ну, пора начинать превращение, – предложила Кэсси.
– Думаю, мы в безопасности, но все же полечу и посмотрю, – сказал Тобиас. Он взмахнул крыльями и медленно поднялся в небо.
Я сконцентрировался на своем человеческом образе и начал превращение.
– Все чисто, – услышал я сверху слова Тобиаса. – Несколько детей в паре сотен футов от вас, но им вас не видно.
Я превращался так быстро, как только мог, стараясь не упасть, когда третья и четвертая ноги исчезли. Наконец я стоял только на двух ногах. Это одновременно и пугает, и приводит в восторг. То есть я хочу сказать, вы стоите, пошатываясь туда-сюда, без всякой опоры. Ваши ноги не могут ни за что зацепиться, и они слишком короткие, чтобы можно было ими воспользоваться для балансировки.
