В 454–451 гг. Перикл, несомненно, предвидел будущие тенденции развития Афин, но в то время его занимали три непосредственные цели: соперничество с Кимоном, борьба со Спартой и замирение восставших союзных государств. Его демократические реформы преследовали первую цель. Спарта и Афины три года не вели боевых действий на суше, после чего заключили пятилетнее перемирие (451–446); одновременно Аргос заключил тридцатилетнее перемирие со Спартой и вышел из союза с Афинами. Эти события отложили решение второй проблемы. В этой области Перикл и Кимон, возможно, сотрудничали, так как Кимон вел мирные переговоры, а в 450 г. стал главнокомандующим на персидском направлении, но внутреннюю афинскую политику все больше и больше забирали в свои руки Перикл и его сторонники. Высвободившиеся афинские силы могли навести порядок в Эгейском море, и это им вскоре удалось. Между 454-м и 449 гг. число союзников, платящих дань, возросло со 135 до 155 или 173 государств, а в 450 г. флот Афин и их союзников смог начать наступление против Персии. Целью Кимона, командовавшего 200 триремами, было восстановление афинской талассократии в Восточном Средиземноморье. Персы после своей победы в 454 г. захватили Кипр и загнали Амиртея, который сменил Инара, в болота дельты; в 450 г. на передовых базах на Кипре и в Киликии находились крупные персидские силы. Кимон одержал победу над персидским флотом, отрядил эскадру из 60 кораблей на помощь Амиртею в дельте и осадил Китион – финикийскую базу на Кипре. Зимой Кимон умер от болезни, а голод вынудил афинян снять осаду, но их войска одержали новые победы над персидской армией и флотом у кипрского Саламина и, вероятно, у побережья Киликии. В конце 449 г. Персия начала мирные переговоры, а греки ушли с Кипра и из Египта. Вполне возможно, что во время переговоров были освобождены оставшиеся в живых из 6 тысяч греков, захваченных в 454 г. в Египте.
Мирный договор, вероятно заключенный в начале 448 г., назвали Каллиевый, по имени Каллия, возглавлявшего представителей от Афин как от гегемона греческих сил. В Сузах ему, возможно, помогали послы из Аргоса, прибывшие туда, чтобы возобновить пакт о дружбе с Артаксерксом. Условия договора, заключенного между Персией, с одной стороны, и Афинами и их союзниками – с другой, известны нам лишь по пересказу основных статей: «Все греческие города в Азии должны получить автономию. Персидские сатрапы не должны оказываться менее чем в трех днях пути от побережья, и ни один персидский военный корабль не должен плавать в водах между Фаселисом и Кианеями. Афины не должны вторгаться в земли Великого царя». По этому договору азиатские греки получали защиту от Персии, а война с Персией прекращалась: это достижение явилось триумфом союза, заключенного Афинами и ионийцами в 477 г., и ознаменовало достижение той цели, ради которой он создавался. Афины обязались не вмешиваться в дела Кипра и Египта, признавая над ними власть Персии; та, в свою очередь, признавала морское владычество Афин и обязалась не нарушать границ их владений, простиравшихся от Фаселиса в Памфилии и Кианей до Босфора; моря были открыты для торговых кораблей обеих стран. Договор явился окончанием войны Греции с Персией и очередным этапом в консолидации Афинской империи.
Превращение Афинского союза в Афинскую империю совершалось постепенно; при этом все больше и больше государств лишалось свободы действий и оказывалось в подчинении у Афин. Некоторые государства уже к 454 г. находились в таком положении: Карист, Наксос, Тасос, Эгина и, возможно, другие остались без оборонительных сооружений и были вынуждены подчиняться приказам из Афин. Вторая группа государств, более многочисленная, сама лишила себя возможности сопротивления, делая денежные взносы в союзную казну вместо предоставления кораблей в союзный флот; они уже были запуганы и на союзных совещаниях обычно голосовали в соответствии с пожеланиями Афин. Третья группа государств, которых становилось все меньше и меньше, сохраняла некоторые гарантии автономии в виде эскадр, входивших в состав союзного флота; они могли противиться воле Афин, хотя, как показал пример Тасоса, их шансы на успех были невелики. События 460–454 гг. свидетельствуют о важном этапе в преобразовании союза в империю. Союзные войска сражались на Эгине и под Танагрой не в интересах союза, а в интересах Афин; и само их участие в боевых действиях доказывало, что союз полностью подчинен афинской политике. В эти годы возросла морская мощь Афин и ослабли союзники. Афины захватили или уничтожили флоты эгинян и пелопоннесцев, а союзники сражались в Египте, и на их долю пришлась большая часть потерь в финальной катастрофе. Как выразился Фукидид, «афиняне больше не участвовали на равных в совместных кампаниях, но с легкостью расправлялись с недовольными».
Зимой 454/53 г. союзная казна перешла из-под защиты Аполлона на Делосе под защиту Афины в Афинах. В первые годы существования Афинского союза такой шаг мог предложить Самос, но в данном случае Афины действовали, вероятно, по собственной воле. Причиной могло быть то, что Делос уязвим для атак финикийского флота, осмелевшего после успехов в Египте, так как вышедшие из союза государства могли стать передовыми базами для его операций. Но реальное значение этого шага было политическим. Отныне Афины узурпировали контроль над союзной казной, и их финансовые ресурсы мгновенно колоссально возросли по сравнению с ресурсами тех немногих государств, которые еще могли считаться автономными. Союзная казна перестала существовать как независимый фонд; она стала департаментом афинского казначейства и, вероятно, в 450/49 г. из нее была изъята сумма в 5 тысяч талантов, впоследствии пошедшая на афинскую строительную программу. Союзное совещание перестало собираться. Указы, касающиеся дел «Афин и их союзников», отныне издавало Афинское государство: получив всю полноту власти, Афины покончили с пустой формальностью – выслушивать мнения бывших союзников.
Спарта несколькими годами бездействия дала Афинам возможность восстановить свою власть во всем Эгейском бассейне. Между 454-м и 449 гг. количество государств, платящих дань, возросло от 135 до 155 или 173. Оно пополнялось двумя способами: некоторых союзников Афины заставляли или уговаривали участвовать в союзе не кораблями, а деньгами, чтобы лишить их средств к сопротивлению, а тех, кто вышел из союза, вернули в него силой. Первых государств было немного – вероятно, они находились только на Эвбее и в Кикладах. К 448 г. корабли предоставляли лишь Хиос, Лесбос и Самос, которые являлись военно-морскими форпостами в восточной части Эгейского моря и поэтому находились на привилегированном положении. Государств второго типа было намного больше; в основном они располагались на юго-востоке Эгейского моря, это были Милет, Эритры и, возможно, Колофон на ионийском побережье. Методы, которыми обеспечивалась их покорность, известны нам по нескольким надписям, восходящим, вероятно, к 453–449 гг.
В Эритрах и Милете афиняне разместили свои гарнизоны. Их присутствие могло быть оправдано в военное время, но они служили также и для политических целей. Афины отправляли в эти полисы и в Колофон комиссаров (episkopoi), или архонтов, которые действовали под защитой военного гарнизона. Их целью было установление марионеточных или, по крайней мере, послушных правительств в соответствии с указом Афинского государства. В Эритрах комиссары и командир гарнизона жребием избрали членов совета на первый год новой эпохи, а в дальнейшем советники, покидавшие свою должность, назначали себе преемников при участии командира гарнизона. Там, а также в Колофоне правление получило название демократического. Советники давали клятву, за нарушение которой полагалась казнь советника и его сыновей, хранить верность эритрейской, афинской и союзных им демократиям, не восставать против демократических Афин и их союзников, никого не изгонять и не возвращать из персидского изгнания без согласия Афин и эритрейской демократии. Формулировка этой клятвы подразумевала тесную связь между демократическими режимами в Эритрах и в Афинах; Афины выступали от своего имени и имени союзников, Эритры подчинялись политической воле Афин в вопросах изгнания и возвращения из ссылки. В Милете совет из пяти афинских комиссаров «сотрудничал» с высшими должностными лицами правительства, которое сперва было олигархическим, но, вероятно, в 447 г. приняло демократическую форму и приносило аналогичную клятву верности.
