В целом ионийские тираны разрушили старый порядок, но сами не сумели создать стабильное правительство; в этом смысле они принесли еще больше вреда, чем тираны в дорийских государствах в метрополии. Последствия тирании в Ионии также усугублялись тем, что ионийцы были лишены и дисциплинированности дорийских общин, и необходимости держать в подчинении обширные слои неравноправного населения. Племенные связи здесь были слабее, а индивидуализм сильнее, чем на материке, поэтому для Ионии характерна более неприкрытая борьба между олигархией и демократией, между богатством и бедностью. Фракции ослабляли государство политически, и они одно за другим оказались под властью Лидии, а позже – Персии. Но их экономическое процветание практически не пострадало: с одной стороны, Иония занимала выгодное положение в расширяющейся сфере греческой коммерции и вовсю им пользовалась, а с другой – внутренняя борьба, вероятно, затрагивала лишь членов политических группировок. Лишь гораздо позже, при ухудшении экономических условий, стали очевидны все последствия фракционных раздоров в греческих государствах.
Быстрый рост экономического процветания способствовал укреплению средних и нижних классов в тех ионийских городах, которые особенно активно участвовали в морской торговле. Таким государством в начале VI в. был Хиос. Здесь узкий круг аристократии лишился власти, после чего было создано умеренное правительство с некоторыми демократическими чертами. Государственные указы издавало народное собрание, вероятно, путем голосования в полном составе. Граждане имели право обращаться в Народный совет, в который от каждой филы избиралось по 50 членов. Этот совет собирался на свои сессии раз в месяц для разбора гражданских дел и завершения слушаний по апелляциям, а его исполнительный орган состоял из народных магистратов (demarchoi). Кроме народных магистратов, Народного совета и народного собрания, имелись еще государственные чиновники (basileis) и, вероятно, второй, более старый совет, представлявшие собой наследие аристократического государства и развившиеся из системы фил. Основой наших знаний о хиосском государственном устройстве служат надписи на камне, найденном на обочине у современного города Хиос, которые фиксируют постановления народа, касающиеся отправления правосудия. Из этих надписей мы можем получить первое представление об избранном хиосцами методе разрешения государственного кризиса, особенно подходящем для ионийского духа.
Глава 6
Государственное развитие Афин и Спартанского союза
1. Афинское государство до 600 г
В течение X в. Афины являлись сильнейшим государством на материке. Они отбили скоординированные атаки пелопоннесских дорийцев, а затем организовали ионийское переселение. Афинская керамика позднего протогеометрического периода была самой изящной в Греции, а влияние Афин распространялось далеко за их границы. Ни одно дорийское государство не могло сравняться с этими достижениями. Но впоследствии Афины утратили свое лидерство, и в период 735–625 гг. аттическая керамика, хоть и сделанная с большим искусством, распространялась лишь по соседним территориям. Теперь Афины далеко отстали от дорийских государств – Коринфа, Спарты и даже Мегары. Дело было не в упадке Афин, а в резком возвышении последних. Дорийцы лидировали в кораблестроении, в великих колониальных предприятиях и в коммерческой экспансии, они имели лучшее гоплитское войско, чеканили монету и первенствовали даже в «восточном» стиле керамики. Объяснение этому следует искать в сфере политики. Дорийские государства превратились из разобщенных племенных царств X в. в новые полисы, имеющие меньшие размеры, но более сплоченную организацию, и более динамичные. Афины же оставались именно племенным государством, численностью граждан превосходящим Коринф и Фивы, но с более рыхлой структурой и потому не столь эффективным. Задачу о том, как наделить Афины сопоставимой политической организацией и как реализовать их духовный и людской потенциал, решали два афинских государственных деятеля – Солон и Клисфен.
По своим размерам Аттика не уступала Беотии. Но если в Беотии возникли десятки полисов, то Аттика в течение столетий оставалась единым государством. Мегарида имела меньшую площадь и намного меньшую численность граждан; однако мегаряне существовали благодаря классу сервов, а в Аттике, как и в Беотии, сервов не было. Аттика делилась на три округа: равнина (pediake) – территория вокруг Афин и Элевсина; побережье (paralia) – выдающийся в море полуостров, заканчивающийся мысом Сунион; и нагорье (diacria) – северные районы, в основном занятые горами Парнес и Пентелик. Все население делилось на четыре филы, названия которых сохранились во многих заморских ионийских государствах. Каждая ионийская фила подразделялась на три братства (phratriai); поскольку землевладения членов фратрий были четко определенными и неотчуждаемыми, каждая фратрия в географическом смысле именовалась третью (trittys). Таким образом, в Аттике было двенадцать фратрий и двенадцать триттий. Они являлись фундаментом государственного устройства вплоть до реформ Клисфена 508 г. Каждая фратрия состояла из двух групп – членов родов (gene) и членов гильдий (orgeones). Основное различие между ними в том, что члены родов работали на земле (и владели ею), а члены гильдий занимались торговлей и ремеслами.
Род являлся большой семейной группой, состоящей из многих домов; одни дома рода (oikoi) были знатнее других. Например, Фемистокл был членом рода Ликомедов, но происходил не из ведущего дома, в то время как Перикл был членом ведущего дома Бузигов со стороны отца и Алкмеонидов со стороны матери. При создании племенного государства число родов было зафиксировано; и поскольку членство в них было наследственным, новых родов не возникало. До Солона семейный надел не мог уйти из семьи, а если семья вымирала, то из рода. Таким образом, земля – самая важная форма собственности – была неотчуждаема. Гильдии появились позже. Приезжавшие в Аттику изгнанники часто получали гражданство. Сперва их принимали в роды. Позже, вероятно в период перед ионийской миграцией, они объединялись в гильдии, численность которых могла увеличиться за счет новых членов; допускалось также создание новых гильдий. Гильдии не имели корней в семейной системе и не участвовали в первоначальном распределении земли между семьями; исходя из этого, можно предположить, что собственность члена гильдии могла быть отчуждена путем продажи или передачи по завещанию.
Афинянин, достигавший зрелости, получал равноправие, будучи принят во фратрию в качестве либо члена рода, либо члена гильдии; после этого его регистрировали в списке его фратрии и рода или гильдии. Если впоследствии кто-то оспаривал законность его членства, то из фратрии, рода или гильдии вызывали свидетелей. Роды и гильдии представляли собой не просто общественный и политический способ существования. Они глубоко коренились в религиозной жизни государства. Церемония принятия новых членов носила религиозный характер и включала в себя религиозные обязательства. Фраторы и оргеоны совершали корпоративные богослужения. Еще сильнее были религиозные связи, скрепляющие род. Роды владели собственными храмами и гробницами в сельской местности, а их погребальные обряды стали частым предметом изображения на аттических вазах начала VII в. Их привязанность к местности, в которой находились их древние святилища и могилы, была сильнее привязанности к Афинам. Кланы обладали большим социальным и политическим могуществом, чем гильдии. Они представляли собой племенную элиту, имели численное большинство и владели всеми плодородными землями Аттики. Из родов происходили наследственные жрецы государства, такие, как Эвмолпиды, Керики и Этеобутады. Вероятно, проведение религиозных церемоний, судопроизводство и прием новых членов в фратрии осуществляли истинные gennetai, старейшины родов, так как каждая фратрия и каждый клан, в свою очередь, являлись государством в государстве.
