Когда персидский флот отошел от берега, афиняне с поля битвы заметили, что кто-то подает персам сигнал щитом, отражающим солнечные лучи. Такой сигнал означал измену в Афинах. Оставив часть сил охранять воинскую добычу, Мильтиад форсированным маршем привел свое войско в Афины
[24]. Прибыв на Фалеронский рейд, персы увидели, что афинская армия уже расположилась в святилище Геракла в Киносарге вне городских стен. Внезапный десант был невозможен. Персидский флот некоторое время оставался в море, а затем отбыл в Азию. На следующий день прибыл 2-тысячный авангард лакедемонской армии; он прошел около 140 миль за три дня, выступив из Спарты сразу после полнолуния. Дойдя до Марафона, спартанцы осмотрели поле боя. Они увидели мертвых – 192 афинянина и 6400 персов – и взяли на заметку короткие копья и плетеные щиты персидских пехотинцев, облаченных не в бронзовые шлемы, доспехи и наголенники, подобно греческим гоплитам, а в колпаки, рубахи (иногда защищенные железными чешуйками) и узкие штаны. Ознакомились они также с рельефом местности и с тактикой Мильтиада. Затем они вернулись в Афины, поздравили афинскую армию с успехом и отправились обратно в Лаконию. Ни один из античных авторов не подвергал сомнению их искренность в соблюдении религиозных предписаний, не позволившую им участвовать в битве.
Исследователь сражений древности постоянно сталкивается с неразрешимыми загадками, и Марафонское сражение – не исключение. Например, ни один источник не объясняет, почему ушла персидская конница, а ведь только это позволило афинской пехоте пересечь равнину. Один автор заявляет, что вместе с конницей отсутствовал и Датис, а другой – что он участвовал в битве, по-видимому, уже под конец, когда сражение было проиграно
[25]. Но того, что нам известно, достаточно, чтобы оценить блестящее командование Мильтиада на каждом этапе: его решение выступить к Марафону, намерение атаковать, точный выбор момента для атаки и построение армии на поле боя. То, как пехота атаковала, не разрывая строя, и как развернулись ее фланги, придя на помощь центру, свидетельствует о высочайшем мастерстве и дисциплине афинских гоплитов. Победа над более многочисленным врагом в рукопашной схватке одержана благодаря их храбрости, искусному владению оружием и надежным доспехам. В момент, решавший судьбу Афин, в их распоряжении оказались самый умелый полководец и самое способное войско за всю историю города.
Поражение персов под Марафоном, подобно разгрому испанской Непобедимой армады, нашло отражение в искусстве. Роспись в Поикильской Стое, или Расписном портике, представляла три этапа битвы: стремительную атаку платейцев и афинян, первую рукопашную схватку, когда враг в беспорядке бежал в сторону болот, и, наконец, как греки преграждают путь персам, пытающимся спастись на финикийских кораблях. Отдельные портреты изображали греков: Каллимаха, павшего в битве; Мильтиада, приветствующего своих бойцов; Кинегира, которому отрубили руку, когда он схватился за корму вражеского судна; Эпизела, потерявшего в битве зрение; драматурга Эсхила, а также и персов Датиса и Артаферна. Однако почетные места занимали боги и герои, которые якобы лично присутствовали на поле боя: Марафон, Тесей, Афина и Геракл
[26].
Марафонская победа не предотвратила персидское вторжение в Грецию, но она укрепила воинский дух афинян, продемонстрировала спартанцам, каким образом греческая пехота может одолеть персидскую, и воодушевила другие греческие государства на сопротивление. Все эти три условия были необходимы для будущего спасения Греции. В этом смысле Марафонское сражение явилось одним из поворотных пунктов всемирной истории.
Пленников с Наксоса и из Эретрии персы привезли с собой. Дарий поселил эретрийцев около Суз, где они сохранили свой язык и обычаи. Получив от своих полководцев сообщение о поражении под Марафоном, он пришел к выводу, что Грецию невозможно завоевать нападением с моря, и стал готовить полномасштабное вторжение одновременно по суше и по морю. С этой целью Дарий разослал во все концы империи приказы о подготовке конницы, пехоты и моряков, о строительстве военных и транспортных кораблей и о создании запасов. Планирование и подготовка заняли три года, однако вторжение пришлось отложить, так как в 487 г. в Египте началось восстание. Дарий собирался использовать накопленные силы и против Греции, и против Египта, но на следующий год умер
[27]. Ему наследовал Ксеркс, которого Писистратиды заклинали не откладывать вторжение, а Алевады в Фессалии обещали ему поддержку. Однако сперва он занялся Египтом и в 485 г. покончил с восстанием. На следующий год Ксеркс стал готовиться к вторжению в Грецию. Он уже владел многими греческими островами и всем северным побережьем Эгейского моря, по которому намечался маршрут его армии. Памятуя о гибели флота у горы Афон в 492 г., персы в 483–481 гг. прорыли через перешеек канал шириной почти в полторы мили, поднимавшийся в самой высшей точке примерно на 50 футов (16 м) над уровнем моря. На строительстве канала использовался принудительный труд, защиту стройки со стороны моря обеспечивал персидский флот, действовавший со своей базы в Элее. Приготовления Ксеркса встревожили всю Грецию.
