Между тем превращение продолжалось. Мои коленки, хрустнув, выгнулись в обратную сторону. Ноги прямо на глазах уменьшились в размерах. А вместо ступней появились лапы с жесткими подушечками на концах.
Не в силах больше стоять, я упала на передние ноги и оказалась на четвереньках…
Постепенно стали пробуждаться волчьи инстинкты. Хорошо, что мне и раньше уже доводилось превращаться в волка, поэтому сейчас для меня не составило особого труда взять их под контроль.
И тогда на смену человеческим чувствам пришли волчьи.
Волку лес кажется совсем другим, не таким, как человеку. Мне вдруг показалось, что чья-то исполинская рука забросила меня в какое-то непонятное место.
Теперь мне казалось, что человеческое ухо не различает абсолютно ничего, вернее, почти ничего, так, ерунду — шорох листьев, лепет ветра, громкое чириканье птиц. Но от слуха волка ничто не могло укрыться. К примеру, теперь я легко различала звук шагов какого-то большого зверя на расстоянии добрых тридцати метров справа от меня. Едва слышное стрекотание белки где-то высоко над головой, в кроне деревьев. Даже шорох насекомых, копошившихся среди опавшей листвы у нас под ногами. Да что там шорох — мне было слышно даже, как вдалеке, рядом с городом, шуршат по дороге автомобильные шины!
При этом слух был сущей ерундой по сравнению с обонянием волка!
Может быть, если я скажу, что по сравнению с ними, волками, мы, люди, глухи и слепы, может быть, тогда вы хоть немного поймете, что я имею в виду. Да и правду сказать, что у нас за обоняние? Ну что мы можем почувствовать? Аромат какого-нибудь цветка, и то, если он у нас под самым носом. С таким же успехом можно было бы жить в каменном мешке — во всяком случае, так о нас, наверное, подумал бы волк.
А волки… о, такого вы даже представить себе не можете! Вы даже не понимаете, сколько бесчисленных оттенков разных запахов может различить волк.
— А-а-ахххх! — воскликнула я.
— Да уж, — согласился Марко. — Совсем забыл. Bay! Эй, привет!
Примерно то же самое, наверное, испытывает слепой, если ему вдруг посчастливится прозреть.
Став волком, я отчетливо чувствовала доносившийся со стороны луга запах наших лошадей. Собственно говоря, не то чтобы я чувствовала, что пахнет именно лошадьми, просто знала, что там пасутся достаточно взрослые и здоровые животные. Обоняние волка улавливало аромат каждого цветка, дерева, гриба, да что там гриба — травинки, листика! Сейчас, втянув в себя воздух, я чувствовала запах воды сразу с трех сторон, причем безошибочно понимала, в каком из источников вода слаще.
До меня донесся запах скунса, доброй дюжины белок, кротов, крыс, мышей, оленей… пахло дохлым воробьем, енотом, нет… двумя енотами!
И еще пахло мной самой. То есть я хочу сказать, сильно пахло моей одеждой, которую я совсем недавно сняла с себя перед тем, как приступить к превращению. От нее исходил сильный смешанный запах всех тех бесчисленных животных и птиц, которые жили у нас в амбаре.
Я могла чувствовать запах почти трехдневной давности! Например, человека, прошедшего по этой тропинке несколько дней назад. Другого волка, довольно старого самца, который тоже раз пробегал в этих местах. И еще запахи собак, кошек и всякого разного мусора.
И еще один, совершенно незнакомый мне и довольно-таки странный запах, названия которого я не знала. Только потом я догадалась, что это, должно быть, запах андалита. Иначе говоря, Акса.
И когда все эти новые запахи и звуки волной нахлынули на меня, мне показалось, что весь мир вокруг меня кипит жизнью и переливается самыми разными красками.
— Классно, — проворчал Марко.
— Еще бы не классно! — согласилась я. — Побежали!
Видите ли, волки обожают бегать…
Глава 5
Волки — отличные бегуны. Они могут бежать всю ночь, не останавливаясь ни на минуту и не замедляя бег, чтобы перевести дух, потому что не чувствуют усталости.
Мы с Марко бежали, перепрыгивая через упавшие деревья, протискиваясь между стволами, там, где они росли особенно тесно, и обегая заросли колючих кустов. Пересекали залитые солнечным светом поляны и погруженные в сумрак сосновые чащи. Легко перемахивали через стремительные ручьи и быстро карабкались по каменистым скалам.
Мы мчались вперед, упиваясь новыми для себя чувствами и ощущениями, слегка пьяные от обилия звуков и запахов, которые ударили нам в голову. На расстоянии сотни метров от нас не было ничего такого, что могло бы укрыться от нашего внимания. Можно было подумать, что мы с Марко разом окунулись в бурлящий поток самой жизни.
Запах лагеря лесорубов мы почувствовали задолго до того, как увидели. Потом нашего слуха коснулся рев работающих двигателей.
И уже потом неясное бормотание. Голоса были явно человеческие.
Именно тогда нам напомнили, что мы тут не одни. Кроме нас с Марко, тут были и другие, и они тоже были начеку.
— Эй, это вы, ребята?— окликнул нас беззвучный голос. Голос Джейка.
— Да. А вы где?— спросила я,
— Почти что у вас над головой, — со смешком отозвался Джейк.
Я остановилась как вкопанная и, усевшись на задние лапы, задрала морду вверх, будто собираясь повыть на луну. Прямо у меня над головой ветки немного раздвинулись и просвечивало небо. И в вышине чуть заметно двигались три крохотные черные точки.
Тобиас и Джейк парили примерно в пятистах метрах над нашей головой. Сумерки уже сгустились, но даже с такой высоты сквозь просветы облаков они умудрились разглядеть нас с Марко!
— Это место как раз перед вами. Там полным-полно всякой техники. И охранников. И все-таки, думаю, вам стоит взглянуть на него. Только, пожалуйста, будьте осторожны!
— Мы тоже слетаем. Но солнце уже почти село, поэтому не думаю, что в темноте нам удастся много увидеть, — добавил Тобиас.
— Ну, положим, нас-то вы рассмотрели, — сварливо пробурчала я.
Тобиас расхохотался:
— Да, но вас рассмотреть не так уж трудно — пара здоровенных волков! Ой, прости, бога ради, Кэсси, кажется, у тебя на ухе блоха!
— Не ври, пожалуйста! Уне блоху тебе ни за что не рассмотреть!' — буркнула я.
— Хе-хе-хе! — услышала я в ответ. — Да неужели ?
Мы с Марко снова двинулись вперед, но теперь уже не так быстро, как прежде. И куда осторожнее.
Меж деревьев забрезжил свет. Только не дневной. Этот свет был искусственного происхождения.
Пригнувшись к самой земле, низко опустив голову и настороженно принюхиваясь, мы медленно подкрались ближе. Прижатые к голове уши чутко ловили каждый звук, готовые в любую минуту подать сигнал об опасности.
Административное здание оказалось гораздо больше, чем нам показалось с первого взгляда. Построенное из обтесанных бревен, двухэтажное, с небольшим крыльцом, оно сильно смахивало на избушку какого-нибудь фермера.
