Через полчаса машина прибыла – на этот раз с пилотом и из другой компании.
– Сэр, ваше такси у ворот, – сообщил по интеркому портье.
– Спасибо, я уже спускаюсь.
В лифте Брейн еще раз взглянул на свое отражение, оценивая, насколько не «по-военному» он выглядит. Совсем развязным у него выглядеть все равно бы не получилось, и фальшь стала бы очевидна даже неподготовленному наблюдателю, поэтому он играл педанта-чистюлю. Держать этот образ ему было проще – следовало лишь с брезгливой физиономией подавать руку для рукопожатия и регулярно смахивать с безупречно отглаженного пиджака невидимые пылинки.
Правда, атлетическая фигура и высокий рост не слишком соответствовали выбранному образу, однако Брейн решил, что это, напротив, может подчеркнуть его «ненормальность».
61
Таксист был молчалив и не досаждал пассажиру расспросами, однако выглядел он каким-то озабоченным, то и дело срываясь на ругань, когда отвечал на звонки по диспикеру.
«Жена, наверное», – поначалу подумал Брейн, заранее сочувствуя водителю-гоберли.
Брейн машинально фиксировал все, о чем говорил таксист в своих коротких обменах, невнятных из-за пластиковой перегородки. Однако после пятого звонка водитель стал так орать, что никакая звукоизоляция уже не помогала.
Вскоре стало понятно, что «дорогая» превратилась в «ублюдок недотраханный», что выходило за пределы внутрисемейного конфликта, и Брейн понял, что его ведут, опережая на полшага – отсюда и накладки, и стресс таксиста.
– Пожалуй, я выйду здесь… Притормозите.
– Но, сэр! Мы проехали только половину пути!..
– Не беспокойся, вот тебе за полную поездку, – ответил Брейн, оставляя на пассажирском сиденье наличные деньги.
– Но почему?! – прокричал водитель, высунувшись в окно предусмотрительно заблокированной Брейном дверцы.
– Знакомого увидел! – ответил Брейн и, проскочив через двери магазина, встал к стене и… не пожалел. Пуля щелкнула, пробив синтетическое стекло, и ранила в бедро даму, толкавшую к выходу тележку с продуктами.
Крики, падение, охранники, вызов полиции, но Брейн уже был на втором этаже, чтобы лучше рассмотреть возможные позиции снайпера. Однако позиций не нашлось. За территорией молла оказался молодой лес – там негде было разместить снайпера, значит, работали с воздуха. А воздушная слежка – это подтверждение высокого приоритета задания, которое Брейн выполнял.
Впрочем, все это было понятно и знакомо. Больше всего его пугало другое – каждый раз, глядя в зеркало, он не узнавал того парня, который смотрел на него. Он был значительно моложе.
Проскочив сквозь торговые залы, Брейн выбрался в другой квартал и там, перехватив очередное такси, назвал адрес в двух кварталах от нужного места – детской школы «Поликантор», куда он должен был прибыть к определенному часу с инспекционной миссией.
Карта города оказалась неточной, и Брейну пришлось постараться, чтобы не заплутать, когда, сменяя такси одно за другим, он в целях безопасности катил совершенно в противоположную от нужной сторону.
Пара тонких цветных курток также играла роль в его перевоплощении – он купил их на уличных развалах.
Приходилось менять походку, хромать, шагать, размахивая руками, и самое обидное, что, скорее всего, враги этого момента торжества его актерского таланта не видели и поджидали возле школы.
Что ж, у него и на этот случай был припасен подходящий фокус.
Брейн добрался до школы, но занял позицию в сквере, откуда в небольшой тринокль можно было следить за происходящим в школе через окна. Он примерно знал, где находилась аудитория, в которой он должен был встретиться с Эдгаром Джоннером и опознать его, как по внешним признакам, так и по особым, на тот случай, если его заменяли дублером.
Но это в идеальном случае, а тут была реальная боевая работа, где нельзя было соваться под верный удар, поэтому Брейн решил сыграть мягко и, что называется, издалека.
Место в парке было удобно не только с точки зрения наблюдения – тут находилась палатка, где продавались жареные орехи пяти видов, и школьники не упускали случая прибежать в парк и потратить карманные деньги.
Здесь Брейн и организовал засаду, куда спустя пять минут попался веснушчатый мальчишка лет десяти.
– Эй, парень! – негромко позвал Брейн, но школьник только презрительно на него покосился и остался стоять возле орехового ларька, выуживая из кармана деньги.
Тогда Брейн показал сотню и недвусмысленно помахал ею, все более привлекая внимание мальчишки. В конце концов тот подошел с таким видом, словно делает незнакомцу одолжение.
– Ну, и чо надо? – спросил школьник, останавливаясь в паре шагов от Брейна.
– Учителя Джоннера знаешь?
– Ну.
– Если передашь ему записку от меня, получишь эти деньги.
– Я передам, а ты сбежишь.
– Деньги я отдам тебе сразу, а как вернешься, получишь у торговца еще и орехов – я оплачу для тебя какие хочешь.
– У этого долговязого сейчас урок в южной аудитории, – сказал мальчишка, махнув рукой в сторону школы.
– И это тебя останавливает?
– На самом деле не останавливает, – решился рыжий и поправил лямки своего ранца. – Давай свою записку и деньги.
Брейн отдал и то, и другое. Мальчишка деловито рассовал все по карманам и зарысил в сторону школы, а Брейн снова вооружился триноклем и стал ждать.
Вот и главная сцена – Брейн держал под контролем три школьные аудитории, и теперь учитель в одной из них направился к двери.
«Действительно долговязый», – подумал Брейн, настраивая тринокль на максимальное увеличение. Вот только его объект имел средний рост, другой цвет волос, рисунок ушей, форму носа. Это был совершенно другой человек, и именно этого Брейну не хотели позволить увидеть.
Для чего была вся эта суета? Объект оказался племянником какого-то высокого чина, и появилась информация, что через этого родственника на него будет оказано давление. Почему за Брейна так жестко взялись, ведь в конце концов эту подмену нельзя было скрывать сколько-нибудь долго? Но, видимо, долго им и не требовалось, а вот сейчас было очень важно.
Брейн достал односторонний передатчик, замаскированный под плитку синтетического шоколада, и снова глянул в тринокль – долговязый кому-то срочно названивал.
Брейн нащупал под упаковкой шоколадки единственную кнопку и, нажав ее, услышал, как передатчик пискнул – донесение ушло в эфир.
Теперь следовало сделать еще одно дело – расплатиться с временным агентом, для чего Брейн спросил у продавца, что любит рыжий, и оплатил тому все по двойной порции.
Неподалеку медленно проехал фургон доставки чего-то там и остановился на краю парка. Брейну пришлось зайти за кусты, чтобы скрыться от камер, вмонтированных в рекламную надстройку фургона. Через полминуты из лючка в этой надстройке стартовал мини-коптер и направился к ореховой будке, а Брейн, оставив пиджак в кустах, взлохматил волосы, выпустив наружу рубашку, покачиваясь, направился к фургону.
