Сабин был прав. Всегда лучше лично уничтожить врага. Существовала лишь одна проблема: Гвен не была таким опытным воином, как ее сестры. Она знала, что делать, но получится ли у нее?
Стоит попробовать. Что может быть хуже, чем то, что уже случилось? Ну, она может умереть. Вздохнув, Гвен выпрямилась и помахала руками, лезвия кинжалов блеснули на солнце.
— Вам нужна я? Идите и возьмите.
Смертельный танец оборвался. Все взгляды устремились на нее, и она метнула нож. Он полетел по воздуху, чтобы вонзиться в чье-то тело, но упал на землю, совершенно бесполезный. Черт!
Она пригнулась, но один из охотников выстрелил прежде, чем она успела спрятаться.
— Не убивай ее! — заорал его товарищ и толкнул стрелка под руку.
Но было слишком поздно. Пуля вонзилась в ее плечо, волна острой боли накатила на нее, отбрасывая назад.
Несколько мгновений Гвен лежала на земле, оглушенная, чувствуя обжигающую боль в руке. Но вдруг она поняла, что быть подстреленной не так уж страшно. Да, рана не пустячная, но такую боль она способна была вытерпеть. Особенно когда ее зрение то прояснялось, то затуманивалось, голубое небо и белые облака то появлялись, то исчезали. Она слышала шаги где-то в отдалении, шум мотора. Надо надеяться, что ей удалось отвлечь охотников и обеспечить Сабину победу.
— Держите этого, — прокричал кто-то, — а я возьму девушку.
Сабин зарычал, и ее барабанные перепонки чуть не взорвались. Потом пуля, рикошетом отскочившая от обода колеса, угодила ей в грудь. Безумная боль словно взорвалась в ней. Вот теперь боль была нестерпимой. Все ее тело дрожало, мышцы судорожно сжались. Но больше всего ее волновало то, что теплая кровь пропитала насквозь ее красивую новую футболку. Футболку, которую она сама для себя выбрала. Футболку, которая ей так нравилась. Футболку, на которую Сабин смотрел с вожделением.
«Она испорчена. Моя красивая новая футболка испорчена». Ее отчаяние разбудило гарпию, та встрепенулась, наполняясь гневом.
Но было уже поздно. Силы стремительно покидали Гвен, и ей казалось, что вместе с ними из ее тела вытекает жизнь. Перед глазами была темная пелена, никаких цветов. Она из последних сил боролась с навалившейся вдруг сонливостью. «Я не могу заснуть. Не здесь, не сейчас». Слишком много людей вокруг. Сейчас она уязвима, как никогда. Позор семьи. Она снова стала мишенью.
— Гвен! — позвал Сабин.
В отдалении раздался тошнотворный треск, словно от тела оторвались конечности, а потом глухой стук.
— Гвен, поговори со мной.
— Я… в порядке.
Тьма наконец поглотила ее, и на этот раз Гвен уже не боролась с ней.
Глава 15
Встреча с Сабином должна была начаться с минуты на минуту, но Аэрон пока нигде не видел Париса. Никто его не видел. Влюбленные голубки выпархивали из своих комнат и расходились в разные стороны.
Аэрон всю ночь беспокоился за Париса. Он никогда еще не видел всегда столь жизнерадостного воина таким мрачным. Что-то было не так. С этим нельзя мириться. Вот почему Аэрон стоял сейчас перед спальней Париса и настойчиво барабанил в дверь.
Ответа не последовало. Не было слышно даже шагов.
Он занес кулак, чтобы снова стукнуть в дверь, на сей раз громче.
— Мой Аэрон, мой ссладкий Аэрон.
Услышав этот знакомый детский голосок, Аэрон обернулся, и в нем вспыхнула надежда. Перед ним стояла она. Его малышка. Легион. Они не так давно были знакомы, но она уже успела стать его любимицей, заняла прочное место в его сердце, выказывая безоговорочную верность. Она стала для него дочерью, о которой он всегда мечтал.
Стоило Аэрону увидеть маленькую, покрытую зеленой чешуей, лысую, красноглазую, когтистую демоницу с раздвоенным языком, и он позабыл о своих тревогах, а заодно и о Парисе.
— Иди сюда, — хрипло позвал он.
Это все, что ей было нужно. Широко улыбаясь — обнажив острые белые зубки, — она прыгнула на него, усевшись ему на плечи и обвившись вокруг шеи. Она так крепко сжала его, что почти перекрыла поток воздуха, но он не возражал. Это объятие больше походило на смертельную хватку удава, но именно так она демонстрировала радость.
— Сскучала по тебе, — проворковала она. — Так сскучала.
Он протянул руку и почесал ее за ушками, как ей нравилось. Скоро она замурлыкала.
— Где ты пропадала? — Аэрону нравилась ее компания, нравилось знать, что она в безопасности.
— Ад. Ты ззнаешь. Я тебе говорила.
Да, он знал об этом, но надеялся, что Легион передумала и отправилась куда-нибудь в другое место. Она презирала ад, но Сабин уговорил ее вернуться туда, чтобы… чтобы «помочь» Аэрону в разведке, как всегда говорил воин. Мерзавец. Ее собратья чувствовали, что в ней таилось добро, и получали удовольствие, причиняя ей боль, измываясь над ней так, будто бы это она была проклята, а не они.
— Тебя никто не обидел? — спросил он.
— Пыталсся. Я убежжала.
— Хорошо.
Он нашел бы дорогу в ту чертову пещеру, если бы они тронули хоть одну чешуйку на ее теле.
Она поползла вверх, опираясь локтями на его плечо, прижимаясь щекой к его щеке. Ее прикосновение обжигало, словно раскаленное железо, но он не оттолкнул ее. И не вздрогнул, когда она провела кончиком ядовитого клыка по его подбородку. По какой-то причине Легион обожала его. Она скорее умерла бы, чем причинила ему боль, и он бы скорее умер, чем ранил ее чувства.
Лишь однажды Легион обиделась на него, когда он отправился на окраину города, чтобы понаблюдать за живущими там людьми. По привычке. Их слабости и хрупкость одновременно отталкивали и привлекали его. Казалось, они совсем не задумывались о том, что им суждено умереть, может, в этот самый день, и он отчаянно хотел понять ход их мыслей.
Легион решила, что он искал женщину на ночь, и взбесилась.
«Ты принадлежжишь мне! Мне!» — кричала она. Только после того, как он заверил ее, что никогда не предложил бы себя этим слабым созданиям, она успокоилась.
— Твои глазза ушли. — В ее голосе слышалось облегчение.
Его глаза — тот самый неизвестный наблюдатель. И да, его «глаза» действительно не давали о себе знать. Но надолго ли? Время от времени Аэрон чувствовал на себе этот взгляд, но всегда в разное время дня и ночи. В последний раз он почувствовал этот взгляд, когда раздевался, чтобы принять душ. Но не успел он обнажиться, ощущение слежки исчезло, он остался один.
— Не волнуйся. Я выясню, кто это или что это. — Так или иначе. — И положу этому конец.
«Чего бы мне это ни стоило».
— Ой, ой, я узнала для тебя! — Легион радостно захлопала в ладоши, потом вдруг надулась. — Это девушшка. Ангел. — Она вдруг умолкла, вздрогнула.
