Глава 10
УПРАВЛЕНИЕ, РЕЛИГИЯ И НАУКА В ПЕРИОД ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА
Экономические перемены в железном веке проявились, естественно, и на политическом уровне. Фактически на Востоке были унаследованы монархические традиции бронзового века. Ассирия, Вавилон и Египет оказались всего лишь продолжением государств бронзового века, с небольшими изменениями сохранив «божественное управление». Точно так же поступили и в отношении старой экономики. Такие новые царства, как Израильское (небольшое по сравнению с перечисленными, существовало как единое приблизительно с 1000 по 925 г. до н. э. (во многом благодаря поддержке фараонов), затем распалось. А новый ливийский фараон Шешонк в 926 (или 929) г. до н. э. разграбил Иерусалим. — Ред.), Лидийское, Фригийское и Урарту, попытались их копировать.
Мидяне и персы переняли государственные механизмы тех стран, которые завоевали, улучшив их в соответствии со своими условиями. В государстве Чжоу в Китае создали монархию, весьма схожую с той, что существовала в египетском Среднем царстве.
Напротив, в средиземноморской Европе теократическая монархия по восточному образцу так и не развилась, даже на Крите. Микенские царьки в Греции разорились еще до появления варваров. Общеизвестно, что сами завоеватели являлись признанными патриархальными монархами и военными вождями. Однако, управляя небольшой и бедной территорией в мирные времена, они не могли рассчитывать на пышность восточного двора или на свое доминантное положение в отношении богатых землевладельцев, их вассалов.
Благодаря доступности железного оружия последние больше не зависели от королевского арсенала, но могли вооружать себя и даже снабжать пиратские суда, чтобы те захватывали добычу для них самих и их клиентов. Поэтому в большинстве греческих государств, не говоря об Италии и финикийских колониях, функции монархии постепенно сокращались до положения исключительно ритуального учреждения.
До конца Темных веков греческие государства и многие этрусские и финикийские государства также становились республиками, где избиравшиеся на год магистраты приобретали исключительную власть, в то время как общая политика определялась советом старейшин и собранием ведущих семей или кланов. Когда клановая организация пришла в упадок, а монетарная система превратила землю в предмет, которым владели, глава клана стал большим землевладельцем. Механизм управления попал в руки наследственного землевладельческого дворянства или аристократии (правивших «лучших»).
Стало правилом защищать кредитора от должника, землевладельца от арендатора и крестьянина, получавшего часть доли прибыли, от владельца земли, причем так ревностно, что Аттика обезлюдела, а в Риме были спровоцированы беспорядки.
Однако в торговых и производивших ремесленную продукцию городах земельная аристократия принуждалась, хотя и насильственно, делить свою власть с новой плутократией. Превращение в деньги произведенной продукции оказалось не менее эффективным делом, чем получение земельной ренты, доходы от торговли казались не менее выгодными, чем добыча пиратов.
Сначала в Ионии, а затем и в полуостровной Греции новый класс купцов успешно противостоял привилегиям землевладельцев. Право на исполнительские должности, места в совете и голоса в ассамблее зависело от денежного обеспечения или величины земельной собственности кандидата. Аристократам приходилось уступать место олигархам.
В своей борьбе средний класс часто искал союзников среди бедняков — мелких, но погрязших в долгах свободных землевладельцев, арендаторов и наемных сельскохозяйственных работников и даже среди безземельных ремесленников и рабочих. Развитие тактики, соответствующей вооружению железного века, придавало этой борьбе военизированный характер.
Победа больше не зависела от мощи колесниц, качества доспехов богатого землевладельца, но только от бесстрашия пехоты, набиравшейся из мелких землевладельцев. Более того, и за морем, и в Греции военной мощи придавалось особое значение, слишком бедные, чтобы позволить себе иметь хорошее защитное вооружение, могли служить своему городу, становясь гребцами на военных кораблях. Фактически они могли претендовать на правосудие и иметь некоторую надежду на успех голосования в законодательном собрании. Уступка подобных притязаний могла преобразовать государство в то, что греки называли демократией.
Иногда конфликт между несколькими классами переходил в открытое насилие, переходящее в стасис (застой). Более того, он поощрял амбиции отдельных личностей, особенно тех, кто разбогател с помощью коммерции, производства, контроля над рудниками или манипуляций с деньгами. Все они получали возможность диктовать свои требования, поддерживаемые одной из соперничавших партий. Такие, захватившее власть лица назывались тиранами.
Фактически, тираны, причем делали они это часто, защищали слабых от притеснений сильными (об этом шла речь выше) и расходовали большую часть своего личного богатства на восстановительные общественные работы и на обустройство городов, поощряя развитие новых производств. Однако тираны никогда не становились «божественными правителями», редко основывали династии. Большинство из них свергалось в ходе олигархических или демократических революций.
В Афинах, которые представляли собой не только город, но и всю Аттику, район более крупный и разнообразный, чем большинство греческих городов, после изгнания местных тиранов демократия стала особенно эффективной. Производство там было приравнено по значению к торговле и сельскому хозяйству. Старые классы утратили политическое влияние.
Отменили привилегии магистратов, большинство должностей заполнялись путем жребия, а не выборов (стратеги (10 человек), образовывавшие коллегию, обладавшую большим весом, избирались! — Ред.). Предполагалось, что каждый горожанин должен посещать собрания и заседать в судах. Чтобы заставить систему работать эффективно, члены ассамблей и судьи, равно как и магистраты и советники, получали вознаграждение, если определить нашим языком, «за потерянное время». Таким образом, демократия утверждалась не только политическими, но и экономическими мерами.
Все сработало. В конце V века до н. э. сельские жители действительно посещали общее собрание и голосовали по общим политическим вопросам. Общественные лидеры, места которых вначале занимали землевладельцы, теперь часто были уважаемыми ремесленниками или купцами, кожевниками, изготовителями ламп, музыкальных инструментов.
Демократическое государство предоставляло своим жителям театры и общественные здания. Стоимость их услуг, равно как и флота, частично оплачивалась богатыми горожанами, без сомнения под давлением «общественного мнения», но вовсе не по принуждению за счет налогообложения. Контракты на общественные работы делились на небольшие части, которые могли осуществить любые сведущие горожане или союзники.
Таким образом, Афины стали первым документальным примером прямого народного управления, хотя его демократический характер не следует преувеличивать. Прежде всего отметим, что женщинам не предоставлялись никакие права участия в общественной жизни. Жены горожан были изолированы почти так же, как и сегодня в мусульманских странах, причем в законодательном отношении их позиция оказывалась даже хуже, чем у их ассирийских и вавилонских сестер.
