Особое внимание и заботу о развитии и укреплении флота проявил фатимидский халиф ал-Муизз (время правления: 953–975 годы), овладевший Египтом и перенесший туда свою столицу. Ал-Макризи подробно рассказал об организации египетского флота в тот период и о системе его отмобилизования и подготовки к походам:
«С тех пор как ал-Муизз переселился в Египет, заботы о флоте усилились. Он велел строить военные суда.
[84] Его примеру последовали его потомки, и их заботливость о делах флота и рвение к войне за веру были велики.
[85]
Они постоянно строили в Каире, Александрии и Дамьете суда – военные галеры, хеландии и мусаттахи – и отправляли их в города сирийского побережья Акку, Аскалон и Тир. В списках начальников флота числилось в конце концов более 5 тысяч человек
[86] под командой десяти каидов. Жалованье каждого из них
[87] было 20, 15, 10, 8 и 2 динара, а менее двух динаров никто не получал.
[88] Кроме того, им были даны во владение земли… Из десяти каидов один назначался «капитаном флота» (раис-ал-устул). При нем находился главный начальник и фонарь.
[89] Когда они выходили в море для набегов, то он ими управлял и ему все другие повиновались, становились на якорь, когда он станет, и снимались с якоря, когда он снимается. Над всем флотом назначался начальником один из важнейших эмиров государства и из самых энергичных.
Раздачей же денег перед выходом флота в поход распоряжался сам халиф в присутствии визиря. Когда имелась в виду раздача денег на судах, назначенных в поход из общего числа годных судов (во время ал-Муизза их было 600, а в последнее время династии
[90] было около 80 галер, 10 мусаттахов и 10 транспортов, так что никогда не было меньше 100), то накибы-старшины получали приказание созвать людей.
[91] Между последними есть такие, которые живут в Каире, старом и новом, другие живут вне его. Тогда они собираются. Во все время кампании они получают свое месячное жалование и другие еще деньги. Все они распределены между 20 старшинами, которые называются накибами. Никто из них не принуждает участвовать в кампании. Когда они соберутся, то накибы извещают главного начальника, который в свою очередь извещает визиря. Последний доводит об этом до халифа, и халиф тогда назначает день для раздачи».
Приведем теперь комментарий В. Р. Розена о типах и устройстве арабских судов, использовавшихся во время пиратских походов в VIII–X веках (о них говорилось в приведенном выше отрывке).
Мусаттахи – это суда с палубой, «палубные суда». Но ведь и галеры, и хеландрии также имели палубы. Значит, мусаттахи чем-то отличались от них.
Из сопоставления значений слов, обозначающих суда различных типов, в арабо-латинском глоссарии XIII века он заключил, что мусаттахи были военными палубными судами меньших размеров, чем галеры. Ибн-Маммати, автор XII века, отождествлял их непосредственно с хеландриями, а последние он называл «судами, покрытыми крышей, над которой сражаются воины и под которой гребут гребцы».
Розен считал, что «главный начальник» ал-мукаддам, который находился на корабле «капитана флота», назначался, вероятнее всего, для придания большего значения морскому делу в общественном мнении. Он же, видимо, как наиболее знатное лицо из руководящего состава флотилии командовал солдатами в морском бою и решал основные административные дела в повседневной жизни.
Непосредственная ответственность за состояние судов, за использование навигационных приборов и работу экипажей, за установление курса движения флотилии и его изменение, за выдачу команд на маневрирование судов возлагалась на «капитана флота». Такое же распределение обязанностей соблюдалось и на каждом отдельном корабле.
Раздача денег перед отплытием флотилии в море была обставлена исключительно торжественно. При этом каждый моряк-воин получал по 5 динаров. Когда все работы по вооружению судов и подготовке их к походу завершались, халиф проводил смотр флоту, находясь со свитой на берегу Нила у Макса, где располагались главные верфи.
Перед выходом флотилии в поход проводились маневры, затем халиф прощался с адмиралом и капитаном флота, благословлял их на победу и спокойное возвращение, а затем вручал первому 100 динаров, а второму 20 динаров. Флот уходил в Дамиетту и уже оттуда отправлялся в море.
При возвращении флота с победой проводилась торжественная встреча его халифом на том же месте в Максе. Вся захваченная в походе добыча, кроме оружия и пленных, которые передавались халифу, согласно предписаниям Корана распределялась между моряками и воинами. Возможность поживиться награбленным в походах являлась главной причиной стремления попасть в состав экипажей судов и воинских отрядов морских пехотинцев. Фатимидские халифы все делали для того, чтобы службой на флоте дорожили. Для зачисления в штатную численность экипажей необходимо было ходатайство известных в обществе лиц.
Многие историки Средневековья отмечали разительное отличие в отношении порядка присвоения захваченной в походах добычи и содержания экипажей военных судов у арабских моряков от положения византийских военных моряков.
Дело в том, что византийский флот состоял из двух главных частей: из императорского флота, который предназначался для защиты столицы, являлся главной ударной силой и содержался за счет средств центрального правительства, и из провинциальных флотилий, служивших для защиты приморских провинций (фем) и содержавшихся на средства отдельных провинций, для которых содержание флота являлось одной из повинностей.
Большая часть византийского флота содержалась за счет прямого налога на греческое и славянское население Византийской империи, а вся захваченная в боях добыча поступала только в императорскую казну. Греческие моряки не имели никакого права даже на часть ее. На это обращали внимание и арабские авторы. Ибн Xаукаль (X век) указывал:
«Что касается морской войны с их [византийцев] стороны и содержания морских военных судов, хеландий и галер, то это делается вот как: обходят каждое селение, близкое к морю, и взимают с каждого дыма, то есть с каждого дома, по два динара. Все это складывается, и затем [из этой суммы] выдается каждому уходящему в море по 12 динаров. Питаться же он должен тем, что Бог пошлет и царь пожалует, а от добычи будет ли выкуп за пленного мусульманина, имущество какое-нибудь или [взятое неприятельское] судно, ему ничего не дается. Все идет царю. Когда они [моряки] получат свои деньги, то они снаряжают суда и вооружают их, сколько и как им угодно, или починяют старое, оставшееся у них на руках судно. Остаток же собранных вышеуказанным образом сумм морской префект берет с собой в мусульманские земли и расходует их по своему усмотрению по окончании похода».
