Первая среди равных
С историей 3-й гвардейской танковой армии, часто сами того не зная, сталкивались множество людей. Широко известная песня «По полю танки грохотали» родилась во время войны в армии П.С. Рыбалко. Она была переделана бойцами танковой армии из старой, еще дореволюционной шахтерской песни. Любимый многими фильм «На войне как на войне» также рассказывает об одном из эпизодов боевого пути 3-й гвардейской танковой армии. С армией читатель знакомится с первых строк одноименной книги В.А. Курочкина: «Двадцать четвертого декабря тысяча девятьсот сорок третьего года Первый Украинский фронт перешел в наступление. На участке Радомышль — Брусилов оборону немцев прорывала 3-я гвардейская танковая армия. Первые три дня самоходный полк полковника Басова находился в резерве начальника артиллерии 6-го гвардейского танкового корпуса…»
Одна из возможностей, которую предоставляет эта книга, — это увидеть реальные события, ставшие прообразом истории, рассказанной на страницах «На войне как на войне». Это был очередной этап трудной, кровопролитной борьбы за Правобережную Украину, продолжавшейся к тому моменту уже более двух месяцев. К 22 декабря 1943 г. 3-я танковая армия имела 207 танков Т-34, 28 танков Т-70, 9 танков «Валентайн», 7 самоходных установок СУ-152, 5 СУ-122, 92 СУ-85. Танковая армия из трех корпусов просела в численности танков до штатной численности одного корпуса. В одну из 92 СУ-85 писатель В.А. Курочкин посадил экипаж младшего лейтенанта Малешкина. Эти новые, по меркам конца 1943 г., машины составляли едва ли не четверть парка боевых машин армии П.С. Рыбалко.
Нужно сказать, что боевой путь 3-й гвардейской танковой армии был богат на события, ставшие впоследствии легендарными. Это, например, знаменитая рокировка войск между Букринским и Лютежским плацдармами в ходе сражения за Киев осенью 1943 г. Еще один пример — первая встреча с новейшими «Королевскими тиграми» на Сандомирском плацдарме в 1944 г. Разумеется, путь армии не был усеян розами. Одними из первых сражений 3-й танковой армии, тогда еще не гвардейской, стали неудачные для советских войск бои за Харьков в феврале — марте 1943 г. Но истории дивизий и армий пишутся как раз для того, чтобы в памяти людей осталась цельная картина событий.
Истории соединений вообще были недооцененным в советский период жанром военно-исторической литературы. Точнее, истории дивизий и армий все же появлялись, но это были небольшие по объему книжечки, сильно перегруженные идеологией. Типичная советская история соединения редко была толще 150–200 страниц формата серии «Военные мемуары». Ничего подобного объемистым немецким историям дивизий у нас не издавалось. Двухтомные или трехтомные истории соединений, сравнительно часто встречающиеся у немцев, в советское время тяжело было даже представить. Дело тут даже не в немецкой скрупулезности, воспетой в анекдотах — «Краткое введение в основы слоноведения». Боевой путь армии или дивизии был микрокосмом войны. Соединение или объединение проживало жизнь за время боевых действий. Эта жизнь одновременно была отражением эволюции вооруженных сил государства: от катастроф к триумфу или наоборот, от бравурных маршей к череде окружений и отступлений.
В наши дни пришло время вновь обратиться к жанру истории соединения и объединения на качественно новом уровне. Сегодня можно описать микрокосм войны через боевой путь армии без излишней лакировки действительности, с опорой на рассекреченные документы. Некоторые подвижки на этом направлении уже есть. В 1994 г. вышла история 8-й армии,
в 1995 г. появилась история одной из ополченческих дивизий.
В журнале «Военно-исторический архив» в формате «сериала» публикуется история 1-го танкового корпуса. Все это позволяет надеяться на качественное изменение ситуации с этим хорошо известным на Западе и информативным с исторической точки зрения жанром военно-исторической литературы.
Почему героем повествования стала танковая армия? Советские танковые армии не были рядовыми участниками событий. Они являлись тем инструментом, без которого были немыслимы крупные наступательные операции. Танковые армии могли прорываться в глубину обороны, отрезая окружаемым войскам противника путь к отступлению. С одной стороны, они были достаточно сильны, чтобы громить танковые, моторизованные или пехотные дивизии, перебрасывавшиеся противником для «запечатывания» прорыва. С другой стороны, танковые армии обладали достаточной подвижностью для развития прорыва в глубину быстрее, чем подтягивались резервы для его «запечатывания».
Первоначально советские танковые армии были калькой с аналогичного по своему назначению инструмента противника — моторизованных армейских корпусов. Красная армия училась воевать, и не считалось зазорным заимствовать те или иные приемы вермахта. В соответствии с директивой Ставки Верховного Главнокомандования в мае — июне 1942 г. формировались две первые танковые армии (3-я и 5-я) смешанного состава на базе управлений общевойсковых армий. Состав этих танковых армий в общем виде был определен следующим образом: три танковых корпуса, резервная танковая бригада и одна—две стрелковые дивизии. На практике состав каждой танковой армии был различным и определялся директивой на формирование каждой армии в отдельности. После формирования происходили неизбежные перетряски состава. Но в целом первые танковые армии по своей структуре были копией моторизованного (танкового) корпуса немцев. Для немцев было характерно смешение под управлением корпусного штаба танковых, моторизованных и пехотных дивизий. Несмотря на то что корпус назывался моторизованным (в 1942 г. все их переименовали в танковые корпуса), в его состав входили соединения разной подвижности. Отечественный колорит новым советским объединениям придавало использование армейского управления вместо корпусного. Таким образом, советское руководство стремилось повысить качество управления как в плоскости человеческого фактора, так и с технической точки зрения. Армейское управление подразумевало назначение руководителем нового объединения генерала более высокого ранга, чем командир корпуса. Технические средства управления (радиостанции и др.) штаба армии также были намного сильнее имевшихся в распоряжении корпусного штаба. Кроме того, армейское управление подразумевало самостоятельное руководство тылами.
В первые бои танковые армии пошли именно в смешанном составе. Неудачно дебютировавшая 5-я танковая армия Лизюкова первоначально состояла из двух танковых корпусов, стрелковой дивизии, отдельной танковой бригады, ряда артиллерийских и других частей. 3-я танковая армия в Козельской операции (август 1942 г.) имела два танковых корпуса, отдельную танковую бригаду и три стрелковые дивизии. Применявшиеся для контрударов под Сталинградом (август 1942 г.) 1-я и 4-я танковые армии действовали в составе двух танковых корпусов, одной—двух стрелковых дивизий, отдельной танковой бригады, артиллерийских и других частей. Обновленная 5-я танковая армия в контрнаступлении под Сталинградом (ноябрь 1942 г.) имела два танковых и один кавалерийский корпуса, отдельную танковую бригаду, шесть стрелковых дивизий и другие части.
