Оценки количества жителей в имперском Риме приблизительны и колеблются от одного до четырех миллионов человек. Вероятнее всего, при Августе это число превышало миллион, а в правление последующих императоров быстро росло вплоть до начала ужасной эпидемии 79 г., которая длилась много дней и уносила по десять тысяч жизней ежедневно.
[486] Впоследствии город разросся вновь и достиг вершины своей славы при Адриане и Антонинах.
[487]
Евреи в Риме
Число евреев, проживавших в Риме в апостольскую эпоху, оценивается в двадцать или тридцать тысяч душ.
[488] Все они говорили на эллинистическом греческом языке с сильным еврейским акцентом. Насколько нам известно, у них было семь синагог и три кладбища. Надгробные надписи были на греческом языке и отчасти на латыни, иногда греческие слова писали латинскими буквами, иногда наоборот.
[489] Они заселили четырнадцатый квартал за Тибром (Трастевере), у подножия Яникулова холма, а также, вероятно, остров посреди Тибра и часть левого берега неподалеку от Большого цирка и Палатинского холма, где расположен современный еврейский квартал. В большинстве своем они были потомками рабов и пленников Помпея, Кассия и Антония. Тогда, как и сегодня, они торговали старой одеждой и поломанными вещами или же поднимались из нищеты к богатству и известности в качестве банкиров, врачей, астрологов и гадателей. Немалое их число сумело пробиться ко двору. Алитир, еврей–актер, пользовался высочайшим расположением Нерона. Самарянин Фалл, вольноотпущенник Тиберия, смог одолжить иудейскому царю Ироду Агриппе миллион динариев.
[490] Между династией Иродов и династиями Юлиев и Клавдиев существовали очень близкие отношения.
Из–за специфических обычаев и законов евреев, таких как обрезание, соблюдение субботы, воздержание от свинины и мяса, принесенного в жертву богам, которых евреи считали отвратительными идолами, римские историки и сатирики относились к ним с удивлением, презрением и иронией. Все священное в глазах язычника для еврея было нечистым.
[491] Их считали врагами рода человеческого. Но такое суждение слишком поверхностно. У евреев были и друзья. Неудержимое трудолюбие и упорство этого народа, их здравомыслие, серьезность, верность и доброжелательность, их неукоснительное соблюдение закона, их бесстрашие на войне, их непоколебимая вера в Бога, их надежда на славное будущее человечества, простота и чистота их поклонения, возвышенность и величие идеи о существовании единого святого и милостивого Бога производили неизгладимое впечатление на вдумчивых и серьезных людей, в особенности на женщин (которым не грозил позор обрезания). Этим и объясняется большое количество прозелитов в Риме и других городах. Гораций, Персии и Ювенал, а также Иосиф Флавий свидетельствуют, что многие римляне воздерживались от всяких дел в субботу, постились и молились, возжигали лампады, изучали Моисеев закон и посылали подати в иерусалимский храм. Даже императрица Поппея по–своему тяготела к иудаизму и покровительствовала Иосифу Флавию, который называет ее «благочестивой» и «богобоязненной» (хотя на самом деле она была жестока и бесстыдна).
[492] Сенека, который терпеть не мог евреев (называя их sceleratissima gens), был вынужден признать, что этот побежденный народ дал законы своим победителям.
[493]
Евреев дважды изгоняли из Рима, при Тиберии и при Клавдии, но они вскоре вновь возвращались в свой квартал за Тибром и продолжали пользоваться привилегиями religio, licita, которые им даровали языческие императоры, а христианские папы отняли.
[494]
