Таким образом, мы считаем наиболее вероятным предположение, что Иоанн был сослан на Патмос при Нероне, вскоре после смерти Нерона (68 или 69 г. по Р.Х.) написал Апокалипсис, вернулся в Ефес, через несколько (возможно, двадцать) лет написал Евангелие и послания и мирно почил при императоре Траяне, где–то после 98 г. по P. X.
Последней вестью Возлюбленного Ученика на пороге II века, в золотой закатный период апостольской эры, стало правдивое повествование об историческом Христе во всей полноте Его божественно–человеческой Личности. Иоанн описывал Господа как воплощение и источник вечной жизни для всех верующих и дополнял свой рассказ наставлениями о практическом применении этой истины. Обогащенные большим жизненным опытом воспоминания юности, преображенные Святым Духом и сияющие небесным светом истины и святости, — вот самый драгоценный дар, оставленный последним апостолом в наследство всем грядущим поколениям церкви.
§ 43. Предания об Иоанне
Память об Иоанне глубоко укоренилась в сердце церкви, и ранние отцы сохранили для нас множество более или менее характерных и вероятных историй, связанных с именем апостола.
[603]
Климент Александрийский, живший в последние годы II века, изображает Иоанна верным и добросовестным пастором, который уже в преклонном возрасте посетил некий город и с любовью увещевал одного из своих прежних учеников, ставшего разбойником, и в результате вернул его в лоно церкви.
Ириней Лионский свидетельствует о том, что прозвище «сын грома» вполне соответствовало нраву апостола, — он пересказывает слышанную от Поликарпа историю о том, как Иоанн, встретив в ефесских общественных банях гностика Керинфа,
[604] который отрицал воплощение нашего Господа, отказался оставаться с еретиком под одной крышей, опасаясь, как бы она не обрушилась ему на голову. Читатель сразу вспомнит о происшествии, описанном в Лк. 9:49, и о суровых предостережениях апостола во 2 Ин. 10–11. Эта история — пример того, что глубочайшая любовь к истине вполне совместима с суровым осуждением заблуждений и безнравственности.
[605]
Иероним изображает Иоанна апостолом любви, которого в уже очень преклонном возрасте ученики на руках приносили в собрание, где он снова и снова повторял: «Дети! Любите друг друга», — и добавлял: «Такова заповедь Господа, и если вы сделаете только это, больше ничего не нужно». Из всех преданий об Иоанне это наиболее достоверно и ценно.
Греческая церковь присвоила Иоанну титул «Богослов» (θεολόγος) за ясность его учения о Божественности Христа (την θεότητα του λόγου). За целомудрие и предполагаемое безбрачие его также называют «девственником» (παρθένος).
[606] Как сообщает Августин, некоторые считали, что именно строгое целомудрие, хранимое Иоанном от ранней юности, было причиной его особенного сближения с Иисусом.
[607]
История об Иоанне и охотнике, рассказанная монахом Кассианом, который жил в V веке, повествует о том, как апостол играл с куропаткой, бережно держа ее в руках, и сказал охотнику, которого удивило это занятие: «Пусть тебя не раздражает эта недолгая и незначительная передышка моего ума, без которой дух ослабел бы от чрезмерного напряжения и не смог бы откликнуться на зов долга, когда того потребует нужда». Детская простота и непосредственность часто сопутствуют подлинному величию ума.
Поликрат, епископ Ефесский, в конце II века рассказывал (как сообщает нам Евсевий), что Иоанн ввел в Малой Азии иудейскую практику соблюдения Пасхи 14 нисана, независимо от того, воскресный это день или нет. Этот факт оказал серьезное влияние на пасхальные споры второго столетия и на современные дебаты о подлинности Евангелия от Иоанна.
Тот же самый Поликрат Ефесский говорит, что Иоанн носил такую же полированную дощечку, или диадиму, какую носили иудейские первосвященники (Исх. 28:36–37; 39:30–31). Вероятно, это фигура речи, которая обозначает священническую святость. Иоанн приписывает такую святость всем верующим (см. Отк. 2:17), но ему как патриарху она была присуща в особенности.
[608]
Неправильное понимание загадочных слов Иисуса в Ин. 21:22 положило начало легенде о том, что Иоанн просто спит в своей могиле, ожидая окончательного пришествия Господа, и могильный холм колышется в такт его дыханию. Другой вариант легенды гласит, что апостол умер, но был тут же воскрешен и вознесен на небеса, подобно Илии, чтобы вместе с ним вернуться в роли глашатая второго пришествия Христа.
[609]
