От воли человеческой мы можем отделить волю сатанинскую, которая возникает в истории человечества как третья сила. Во время искушения Адама в раю, во время искушения Христа в пустыне и в каждой великой эпохе сатана появляется как противник Бога, стремящийся расстроить план искупления и пришествие Христова Царства и использующий для своих замыслов слабых и порочных людей. Но в конце концов он всегда бывает побежден высшей мудростью Бога.
Главная нынешняя и окончательная цель всемирной истории — Царство Божье, построенное Иисусом Христом. Это самый величественный и всеобъемлющий общественный институт в мире — столь же обширный, как человечество, и столь же продолжительный, как вечность. Все прочие институты служат средством для его создания, и в его интересах совершается управление всем миром. Это не какая–то идея, пришедшая Богу на ум в последний момент, и не какое–то позднейшее изменение в плане творения, но это предвечный, самый главный Его замысел, начало, середина и конец всех Его путей и дел. Первый Адам — это прообраз второго Адама; творение ожидает искупления как решения своих проблем. Светская история, которая не только не господствует над священной историей, но и сама подчиняется ей, должна прямо или косвенно содействовать достижению ее целей и может быть осмыслена полностью лишь в свете христианской истины и плана спасения. Отец, направляющий ход истории мира, «привлекает к Сыну», властвующему над историей Церкви, а Сын ведет обратно к Отцу, «да будет Бог всё во всём». «…Всё, — говорит апостол Павел, — что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, — всё Им [Христом] и для Него создано; и Он есть прежде всего, и всё Им стоит. И Он есть глава тела Церкви; Он — начаток, первенец из мертвых, дабы иметь Ему во всём первенство» (Кол. 1:16–18). «Евангелие, — говорит Иоганн фон Мюллер, подводя окончательный итог своей жизни, отданной изучению истории, — это исполнение всех надежд, совершенство всякой философии, истолкование всех неожиданных перемен, ключ ко всем кажущимся противоречиям материального и нравственного мира; оно — жизнь, оно — бессмертие».
История церкви — это возникновение и развитие Царства Небесного на земле ради славы Бога и спасения мира. Она начинается с сотворения Адама и с обещания о Сокрушителе змея — потеря невинного рая была смягчена надеждой будущего искупления от проклятия греха. История Церкви продолжается через приготовительные откровения во времена патриархов, Моисея и пророков и достигает непосредственного предтечи Мессии, указавшего своим ученикам на Агнца Божьего, Который берет на Себя грех мира. Но эта часть истории была только вступлением. Ее истинное начало — воплощение Вечного Слова, Которое обитало среди нас и явило Свою славу, славу как Единородного от Отца, полного благодати и истины; и рядом с ним — чудо первой Пятидесятницы, когда Церковь заняла свое место как христианская организация, наполненная Духом прославленного Искупителя и получившая поручение обратить все народы. Иисус Христос, Богочеловек и Спаситель мира, — это Создатель нового творения, Душа и Глава Церкви, которая есть Его Тело и Невеста. В Его личности и делах заключены вся полнота Божества и обновленного человечества, весь план искупления и ключ ко всей истории — от сотворения человека по образу Божьему до воскресения тела к жизни вечной.
Таково объективное представление о церковной истории.
В субъективном же смысле слова, если думать о ней как о богословской науке и богословском искусстве, церковная история представляет собой верное и жизненное описание происхождения и развития этого Небесного Царства. Она ставит перед собой цель воспроизвести в мыслях и воплотить в словах внешнее и внутренне развитие церкви вплоть до нынешнего времени. Это непрерывный комментарий к притчам–близнецам Господа о горчичном зерне и закваске. Церковная история наглядно показывает, как христианство распространяется по миру, как оно пронизывает, преображает и освящает отдельных людей, а также все сферы и институты общественной жизни. Таким образом, она охватывает не только внешнее состояние христианского мира, но и, в еще большей степени, его внутренние переживания, его религиозную жизнь, его умственную и нравственную деятельность, его конфликты с безбожным миром, его скорби и страдания, его радости и его победы над грехом и заблуждениями. Она хранит память о делах тех героев веры, «которые верою побеждали царства, творили правду, получали обетования, заграждали уста львов, угашали силу огня, избегали острия меча, укреплялись от немощи, были крепки на войне, прогоняли полки чужих».
Начиная с Иисуса Христа, с Его явления во плоти, непрерывный поток божественного света и жизни струился, струится и будет струиться, разливаясь все шире и шире по пустоши нашего падшего рода; и все поистине великое, благое и святое в анналах церковной истории в конечном итоге объясняется побуждением Его Духа. Он является маховиком развития этого мира. Но Он продолжает трудиться над миром через грешных и подверженных ошибкам людей, которые — хотя они и несут ответственность за все свои поступки, поскольку действуют сознательно и свободно, — должны вольно или невольно служить великой цели Бога. Как Христос во дни плоти Своей перенес ненависть, насмешки и распятие, так и Его Церковь подвергается нападкам и гонениям сил тьмы. Таким образом, история христианства включает в себя и историю антихриста. Наряду с бесконечной цепочкой деяний спасительной силы и проявлений божественной истины и святости, она также раскрывает пугающие масштабы разложения и заблуждения. Воинствующая Церковь по самой своей природе должна постоянно сражаться с миром, плотью и сатаной — как вне, так и внутри себя. Ибо как Иуда находился среди апостолов, так и «человек греха» находится в храме Божьем; и как сам Петр отрекся от Господа — хотя впоследствии он горько плакал и вновь обрел свое святое призвание, — так и многие ученики во все века отрекаются от Него своими словами и делами.
Но, с другой стороны, церковная история показывает, что Бог всегда сильнее сатаны и что Его Царство света посрамляет царство тьмы. Лев из колена Иудина сокрушил голову змея. Вместе с распятием Христа Его воскресение тоже всякий раз заново повторяется в истории Его Церкви на земле. Ни дня не проходило без свидетельства того, что Его присутствие и Его власть устраивают все по изволению Его святой воли. Ибо Ему дана вся власть на небе и на земле ради блага Его народа, и со Своего небесного трона Он правит даже Своими врагами. Непогрешимое слово обетования, подкрепленное опытом, дает нам уверенность в том, что все растление, все ереси и расколы должны под водительством божественной мудрости и любви служить к истине, святости и миру до тех пор, пока во время последнего суда Христос не положит врагов к Своим ногам и не будет безраздельно править жезлом праведности и мира, а Его Церковь не осознает свою сущность и участь как «полноты Наполняющего все во всем».
Тогда и сама история в ее нынешнем виде, как развитие, полное борьбы и перемен, уступит место совершенству, и поток времени закончит свой бег в океане вечности, но это безвременье будет высшей формой жизни и действия в Боге и для Бога.
§ 2. Подразделения церковной истории
Царство Христово, с точки зрения его устройства и цели, столь же всеобъемлюще, как и человечество. Его можно поистине назвать кафолическим
[2] или вселенским, оно создано для всех народов и времен, для всех душевных сил и всех общественных классов и приведено в соответствие с ними. Оно вдыхает в разум, сердце и волю высшую, сверхъестественную жизнь и освящает для святых целей семью, государство, науку, искусство и коммерцию до тех пор, пока Бог не становится «всем во всём». Даже человеческое тело и все видимое творение, которое стенает в ожидании освобождения от рабства тлению к свободе славы детей Божьих, будет участвовать в этом всеобщем преобразовании; ибо мы ждем воскресения плоти и новой земли, на которой обитает правда. Однако мы не должны отождествлять Царство Божье с видимой церковью или церквями, которые представляют собой лишь временные, в большей или меньшей степени неполноценные учреждения и организации, в то время как само Царство — гораздо более обширное понятие, и оно пребывает вовеки.
