Они поднялись и сбросили праведника. И говорили друг другу: "Побьем камнями Иакова Праведного", и стали бросать в него камни, так как, сброшенный вниз, он не умер, но, повернувшись, стал на колени, говоря: "Господи Боже, Отче! Молю Тебя, отпусти им, ибо не знают, что делают". Когда в него так бросали камнями, один из священников и сыновей Рехава, сына Рехавима, о ком свидетельствовал пророк Иеремия (Иер. 35:2), закричал: "Остановитесь! Что вы делаете? Молится за вас праведник!" Кто–то из них, какой–то суконщик, ударил праведника по голове скалкой, употребляемой в его деле. Иаков мученически скончался. Его похоронили на том же месте возле храма; стела эта и доныне возле храма. Он правдиво засвидетельствовал и иудеям, и грекам, что Иисус есть Христос. Вскоре Веспасиан осадил их».
Вот, — добавляет Евсевий, — рассказ Егезиппа, пространный и с Климентом согласный. Иаков был человеком настолько удивительным и праведность его всем была так известна, что разумные люди из иудеев сочли дерзостное преступление, над ним совершенное, причиной осады Иерусалима, последовавшей сразу после его мученической кончины. Иосиф не усомнился письменно засвидетельствовать об этом; вот его подлинные слова: "Это случилось с иудеями в наказание за Иакова Праведного, брата Иисуса, называемого Христом, ибо его, человека праведнейшего, иудеи убили". о смерти его он так рассказывает в 20–й книге своих "Древностей"» и т.д.
Потом Евсевий приводит рассказ Иосифа Флавия.
§ 28. Подготовка к благовестию среди язычников
Заслуга создания церкви среди язычников принадлежит прежде всего Павлу, но Провидение подготовило почву для этой работы, предприняв несколько шагов еще до того, как апостол отправился в свое великое миссионерское путешествие.
1. Обращение самарян — полуязычников и заклятых врагов еврейского народа — через проповедь Филиппа–благовестника, одного из семи иерусалимских диаконов, и укрепление их в вере через наставление апостолов Петра и Иоанна. Евангелие в Самарии встретило радушный прием, как Господь пророчески и предвозвестил в разговоре у колодца Иаковлева.
[342] Но именно там мы встречаемся с первым еретическим извращением христианства, автором которого был Симон Волхв. Лицемерие последнего и его попытка унизить дар Святого Духа заслужили суровое обличение со стороны Петра. (От имени Симона и происходит понятие «симония», означающее продажу и покупку церковных должностей и чинов.) Встреча старшего из апостолов с первым еретиком в глазах ранней церкви была прообразом взаимоотношений церковной ортодоксии с лживой ересью.
2. Несколько позже (между 37 и 40 г.) произошло обращение благородного сотника Корнилия Кесарийского, благочестивого прозелита, которого Петр, повинуясь особому откровению, принял в общение христианской церкви посредством одного лишь крещения, без обрезания. В Иерусалиме апостолу пришлось оправдываться за этот смелый шаг перед строгими христианами–евреями, которые считали обрезание условием спасения, а иудаизм — единственным путем к христианству. Так Петр заложил основу языческой христианской церкви. Это событие стало переломным для мировоззрения Петра, освободив его от ограничений и предрассудков иудаизма.
[343]
3. Что еще важнее, примерно в то же время появилась церковь в Антиохии, столице Сирии. Эта община, возникшая под влиянием эллиниста Варнавы с Кипра и Павла из Тарса, вероятно, изначально состояла из обращенных язычников и иудеев. Таким образом, она стала колыбелью языческого христианства — подобно тому как Иерусалим был колыбелью и центром еврейского христианства. Кроме того, в Антиохии впервые прозвучало слово «христианин» — вскоре это название распространилось повсюду, поскольку оно хорошо отражало природу и миссию последователей Христа, божественно–человеческого Пророка, Священника и Царя.
[344]
Прежде христиане назывались учениками (Христа, единственного Учителя), верующими (во Христа, их Спасителя), братьями (как члены одной семьи искупленных, связанные неземной и неиссякаемой любовью) и святыми (как очищенные, посвященные на служение Богу и призванные к совершенной святости).
Глава V. Апостол Павел и обращение язычников
Но благодатию Божиею есмъ то, что есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их потрудился: не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною.
1 Коринфянам 15:10
…Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый.
1 Тимофею 1:15
Разум Павла был от природы в совершенстве приспособлен для того, чтобы впитать в себя и развить свободные, вселенские и абсолютные нравственные нормы христианства.
Д–р Баур (Paul, II. 281)
Неужели жизнь апостола Павла закончилась вместе с его земной жизнью? …Разве не вправе мы полагать, что биение этого могучего сердца все еще чувствуется в жизни мира, все еще отзывается в эти позднейшие века с большей силой, чем когда–либо, — в еще более высоком смысле, чем тот, о котором мечтал Златоуст [когда называл его славным именем «Сердце мира»]?
Декан Стэнли (Sermons and Essays
on the Apostolic Age, p. 166)
§ 29. Первоисточники и литература об апостоле Павле и его служении
Источники
I. Исходные источники
Послания Павла и Деяния апостолов (Деян. 9:1–30; 13 — 28). Подлинность четырех самых важных посланий Павла — Галатам, Римлянам и 1 и 2 Коринфянам — признают все, даже самые придирчивые критики. Подлинность посланий Филиппийцам, Филимону, Колоссянам и Ефесянам признают почти все критики. Подлинность пастырских посланий, особенно 1 Тимофею и Титу, до некоторой степени оспаривается, но даже на них лежит отпечаток Павлова гения.
По поводу общих моментов в Деяниях и посланиях см. главу, посвященную Деяниям. См. также § 22, с. 147 и далее.
II. Мифические и апокрифические источники
«Деяния Павла и Феклы», изд. на греч. языке Грабе (на основе манускрипта, хранящегося в библиотеке Бодли, Spicileg. SS. PP., Охоn. 1698, tom. I, pp. 95–128; переизд. Jones, 1726) и Тишендорфа (на основе трех парижских манускриптов, Acta Apost. Apocrypha, Lips. 1851); на сирийском языке с англ. переводом У. Райта (Apocryphal Acts of the Apostles, Lond. 1871); англ. перевод А. Уокера (Clark, «Ante–Nicene Christian Library», vol. XVI. 279 sqq.). См. С. Schlau, Die Acten des Paulus und der Thecla und die ältere Thecla–Legende, Leipz. 1877.
