Выйдет огонь из терновника и пожжет кедры Ливанские.
Легенды, легенды…
Едва догорел костер Жака де Моле и Жоффруа де Шарнэ, люди бросились собирать еще горячий пепел. Реликвии.
Ночью семь компаньонов-мастеров под началом тамплиера пришли на кострище, взяли по горсти пепла, швырнули в сторону королевского дворца и воскликнули Mache-nach (еврейское «будь проклят!»). По преданию, это возглас строителей Соломонова Храма после вести об убийстве Хирама из Тира, великого архитектора.
Как известно, «abacus мастеров» — один из атрибутов Великого магистра.
Династия угасла. Внука Филиппа Красивого, Эдуарда I Английского, свергли с престола и убили. Правнук, Эдуард III, разорил Францию.
21. Сокровища
Собор во Вьенне открылся 16 октября 1311 года, дабы разобрать обвинения в адрес Тампля и внести изменения в структуру Церкви.
Заслушав понтификальную комиссию, собор, перед вынесением вердикта, пожелал узнать аргументацию защиты.
Папе подобная аргументация была совсем ни к чему.
Булла Vox clamantis («Глас вопиющий») вполне красноречива:
«Дурна репутация тамплиеров, ужасающи подозрения и обвинения. Многие братья отличаются антихристианским образом жизни. Принятие в орден обставлено секретами: чего стоит клятва ничего не разглашать об орденских делах и никогда из ордена не выходить. Пока будет существовать орден, скандалы не утихнут. Принимая во внимание проступки и прегрешения братии, угрожающие вере христианской; принимая во внимание, что гораздо менее серьезные основания приводили к роспуску известных орденов, мы, не без горечи и скорби, отменяем вышеназванный орден не в силу юридического постановления, но апостолическим ордонансом».
Булла Ad providem регламентировала имущественные вопросы. В преамбуле высказано пожелание вырвать тернии измены и надругательства:
«Мы отменяем статус ордена и так далее, включая имя и характер облачений. Апробация Святого собора с нами. Отменяем не под формой приговора, что сделать невозможно из-за юридических сложностей, связанных с процессом, но предварительно, апостолическим ордонансом. Санкция категорична и постоянна. Запрещаем отныне вступление в орден, орденское облачение, орденский образ жизни под страхом отлучения ipso facto».
Орден «отменен», последователям грозит отлучение. Орден юридически не осужден. Климент V только политик.
Касательно имущества:
«Финально декретируем: имущество переходит в распоряжение ордена Святого Иоанна Крестителя навечно. Мы имеем в виду земли и ценности, коими орден Тампля, Великий магистр, братия, военная и монастырская, владели до времени ареста во французском королевстве, то есть до октября 1307 года».
Имущество вне французского королевства — в Кастилии, Арагоне, Португалии, Мальорке резервируется для Святого престола.
Похоже, «кассы» командорств и «сокровища вообще» не попали в руки французского короля.
Это чувствуется по раздражению Гийома де Плезьяна в его эпистоле Клименту V:
«Во многих местах мира нашего они укрепили замки свои против Церкви и ее верных соратников, затем похитили или растратили добро свое и даже священные сосуды…»
Проще говоря, официалам не удалось обнаружить ни денег, ни драгоценностей.
Собрали только сельскохозяйственный инвентарь, скот, всякую всячину, взятую под залог, и т. д. Ни золота, ни серебра, ни документов, кроме актов о купле-продаже земли.
Только два объяснения: либо официалы предпочли позаботиться о себе, а не о королевской казне, либо заранее подготовленный приказ об аресте не составлял сугубого секрета.
Официалы, правда, забрали бы только деньги, зачем им документы.
В большинстве командорств вряд ли имелась весомая наличность, но не в случае «домов», расположенных на круциальных пунктах коммерческой активности, к примеру в Провене или Бокере. При учете векселей такие «дома» должны распоряжаться внушительными денежными суммами.
Отсюда легенды об утаенных сокровищах.
Логичны предположения о «тайниках» каждого командорства. Хотя грабители и обходили стороной «дома» ордена, полной гарантии от нападения значительных вооруженных отрядов не было. Разумно иметь на такой случай тайники.
Итак: существуют ли сокровища тамплиеров? Не исключено. И все же искателям оных надо учесть вот что: в командорствах, которые перешли в собственность иоаннитов, раскопки, надо полагать, велись добросовестно — там шансов маловато.
Тамплиеры, которые ушли от ищеек Филиппа Красивого, могли забрать ценности, поскольку знали, где искать.
Любопытные сведения о важных тайниках дают, возможно, «граффити» Шинона.
Поль ле Кур (журнал «Атлантис») весьма тщательно изучил эти «граффити».
Понтификальная комиссия, санкционированная папой, решила повидать главных дигнитариев Тампля, находящихся в плену. Папа задумал допросить их лично и, будучи в то время в Пуатье, затребовал пленников.
Ни король, ни инквизиторы не могли явно сему воспрепятствовать. Пленников под конвоем повезли из Парижа в Пуатье, но в окрестностях Тура на пленников вдруг напала негаданная хворь. Путешествие пришлось прервать, дигнитариев заключили в королевский замок Шинон, впоследствии снова перевезли в Париж. Папа так с ними и не встретился.
В Шиноне пленники разукрасили занятными эскизами стены залы, куда их поместили.
Вольные наброски геральдически насыщены: игникор (сердце в пламенах), крест, тройной концентр, ромбовидный нессер, карбункул.
Поль ле Кур решил, что подобные рисунки оставили посвященные. Не лишено вероятия, хотя такие знаки можно выводить просто так, без всяких инициаций.
В любом случае пленники разумели язык символов. Но почему рисовать именно это, а не что-нибудь другое? Сами по себе данные символы вполне обычны. Вот их интерпретация — дело иное.
Но ведь пленники от скуки могли рисовать, что в голову попадет.
Но почему традиционные символы? Полагаю, они хотели передать нечто кому-то. И не просто кому-то, но людям, знающим сигнификацию символов. И только с одной целью: интерпретировать что-то в ребусе, в тайнописи.
И, вероятно, «граффити» Шинона адресованы не просто знающим, но знающим принятый у тамплиеров язык, — адресованы братьям.
Не для того, чтобы напомнить истины традиции, нет: братья должны узнать предназначенные только для них… секреты аспекта материального.
Возьмем пример, только пример, не более.
Предположим, дигнитарий нарисовал сердце, соединенное с крестом, — символ. Символ христианский, не специфически христианский, но все же. Они встречаются повсюду — в церквах, в часовнях, не останавливая взгляда.
