О походе русского войска 1322 года под Выборг сохранилось достаточно свидетельств, причем наиболее подробные принадлежат шведской стороне, но и они не называют точных дат выборгской операции русских, ограничиваясь годом. Поскольку кампанию возглавлял великий князь, то можно полагать, что в ней приняли участие воинские силы многих русских княжеств. Об этом же свидетельствуют шведские источники, акцентируя внимание на огромных размерах войска, осадившего Выборг. По всей видимости, выборгский поход стал самой крупной военной операцией за все предыдущие и за многие последующие годы русско-шведских военных столкновений, во всяком случае, по количеству сражающихся сил. Но как и первый поход почти 30-летней давности этот также не привел к положительному результату. За тридцать лет существования выборгской крепости шведы сумели настолько укрепить ее, что она практически стала неприступной. Мощная каменная твердыня устояла под русским натиском. Не помогли осаждающим и шесть метательных машин, привезенных под стены крепости и забрасывающих ее камнями. После месяца осады великий князь отступил от Выборга.
Вспомним, что противостояние Руси и Швеции началось с начала 90-х годов XIII столетия, когда земли северного соседа вошли в тесное соприкосновение с владениями Великого Новгорода. Следовательно, после тридцати лет непрерывных баталий, основательно израсходовав силы, ни одна из сторон не добилась перевеса. После выборгской кампании в отношениях между соседями наступает время, которое соперники попытались использовать для урегулирования взаимных споров дипломатическими методами, и на этом поприще они добились успехов больших, чем в сражениях. Но сначала нужно отметить одну особенность, проявившуюся у русской стороны под конец войны и после ее.
Одним из итогов последней войны стал пересмотр новгородцами своей долго доминировавшей стратегической позиции, согласно которой они не строили укреплений как на своих рубежах, так и по невскому торговому пути. Более того, как мы видели, если противник сам пытался возводить укрепления на Неве или в порубежных землях, новгородцы стремились их немедленно разрушить. После завершения новгородско-шведской войны конца XIII — первых десятилетий XIV века новгородцы начинают понемногу изменять такой стратегии. Еще в ходе войны, после неоднократной попытки противника захватить Корелу и укрепиться на западных берегах Ладоги, русские люди, опасаясь того, что шведы и впредь не оставят этого своего намерения, развернули вокруг Корелы грандиозные строительные работы, в результате которых вместо слабых, чисто символических корельских укреплений возвели грозную крепость.
Но, безусловно, самым отличительным показателем новой стратегической линии новгородцев стали закладка и строительство ими в 1323 году мощной крепости в истоках Невы, там, где, вытекая из Ладожского озера, река разделяется на два рукава, образуя остров, именуемый в русских летописях Ореховым. Место для новой крепости было выбрано очень удачное. Насколько удачно в свое время шведы подыскали место в низовьях Невы для Ландскроны, закрывшей выход в море, настолько удачно теперь новгородцы нашли место в верховьях могучей реки, запирающее дорогу из невского русла в озеро, а, следовательно, и во внутренние новгородские области. Примечательно, что изменив стратегии, русские люди не начали с того, чтобы строить крепости в устье Невы, что было бы ближе к морю, но зато в оторванности от своего жизненного центра. Они, напротив, стали наступать от центра к окраинам, что во всех отношениях отвечало общей стратегии борьбы за сохранение выхода к морю и способствовало давно выработанным тактическим приемам ее осуществления. Новой крепости дали имя от названия острова — Орешек. Первоначально оборонительные сооружения возвели из дерева и забили землей. В таком состоянии крепость просуществовала более четверти века, а в конце сороковых годов, во время очередной войны со шведами, после штурма крепости, сопровождавшегося пожаром, остатки полуобгоревших деревянных укреплений стали менять на каменные. Эту работу завершили к 1352 году. До наступления эпохи огнестрельного оружия с использованием тяжелой осадной артиллерии островное положение крепости делало ее почти неприступной, но история новой крепости начиналась отнюдь не с батальных сцен. Политическая биография легендарной впоследствии крепости берет начало с 1323 года, когда сразу после завершения ее строительства она стала местом переговоров и заключения первого русско-шведского договора, вошедшего в историю как Ореховецкий мирный договор.
Согласно статьям Ореховецкого договора, между Швецией и Новгородской республикой устанавливалась и подтверждалась граница, сложившаяся в результате последнего военного противостояния. Русло Невы вплоть до устья оставалось за русской стороной, так что последняя сохраняла за собой выход в море. Но граница проходила в северной части Карельского перешейка, в непосредственной близости от невского русла, что одно только, несмотря на все обоюдные заверения в «вечном мире», которыми изобиловал Ореховецкий договор, способно было вызвать напряженность в регионе и привести стороны к новой войне.
Мир на новгородско-шведском пограничье продержался 14 лет и нарушился попыткой северного соседа в очередной раз захватить и удержать за собой Корелу. Может быть шведская сторона и не пошла бы так откровенно на нарушение договоренностей, если бы местные власти в Кореле, вступившие с врагом в тайный сговор, сами вновь не предложили тому занять город. Соблазн был слишком велик, чтобы шведы от него отказались. Но новгородцы выслали войско и вернули Корелу. Впрочем, это событие не сопровождалось большими баталиями, а после него в том краю еще на одиннадцать лет воцарился покой, пока на новгородскую землю снова не пришла большая война. В 1348 году под знаменем крестового похода Швеция предприняла попытку завоевания невского русла и всех северо-западных русских земель, прилегавших к Финскому заливу. Этот поход связан с именем правившего тогда в Швеции короля Магнуса.
Ситуация на Руси тогда не благоприятствовала успеху во внешних войнах. В тот год великий московский князь Симеон, прозванный Гордым, был занят своими внутренними делами, междоусобиями, сложными, запутанными отношениями с Ордой и, что самое главное, враждой с князем Литовским. Все это отвлекало внимание князя от русского северо-запада и не позволило в нужный момент оказать помощь Новгороду. Напротив, в Швеции обстановка дала противнику возможность сосредоточить максимальные усилия на затеянной кампании. Магнус приходился племянником своему предшественнику, свергнутому в результате заговора шведского короля Биргера, и он же был сыном дочери норвежского короля, а потому, в связи с недавним прекращением норвежской королевской династии, он одновременно становился и королем Норвегии, объединив, таким образом, обе державы династическим союзом. Кроме того, в результате распада Датского королевства, к шведской короне тогда же отошла богатая и многонаселенная датская область Сконе. Все эти внешнеполитические успехи Магнус спешил закрепить большой победой на востоке Балтики.
Новая наступательная операция именовалась крестовым походом и обставлялась необходимостью потрудиться за правое дело обращения язычников в истинную веру — христианство католической направленности. Совершенно очевидно, что это была только маскировка истинных, завоевательных целей шведских властей. По-настоящему эпоха крестовых походов канула в Лету, сама их идея к тому времени стала архаизмом, а в данном конкретном случае следует отметить, что населявшие восточные балтийские берега народы были христианами и давно забыли про языческое прошлое своих предков. Правда, они были христианами православного исповедания, получившие крещение от русских, но для западного агрессора все эти тонкости не имели значения. Он пользовался удобным лозунгом обращения язычников в «истинную веру», не смущаясь его нелепостью, стремясь как-то прикрыть свои захватнические устремления.
