– Она-то как раз нормальная, это у тебя мозги сгнили, – сухо заметила Лада. – Значит, в тебе благородство взыграло, и ты, хотя ее не любишь, решил жениться, чтобы от нежеланного брака спасти?
– Да на хрена она мне сдалась? Мне свои деньги нужны, не вечно же у тебя подачки клянчить! А она бы мне после Ольгиной смерти сама все с радостью отдала!
– Да что вы все Ольгу хороните? – возмутилась Лада. – Она еще вас переживет! Одного уже пережила! – и уточнила: – То есть когда ты мне кричал, что Юрка подонок и Люсе не пара, ты хотел расстроить их свадьбу, чтобы жениться на ней самому?
– Естественно! Светка меня бортанула! Ванда бортанула! Что мне еще оставалось? Жениться на этой влюбленной дуре с деньгами! – с трудом отлепившись от кресла, Иван встал и пошел из комнаты.
– А это ничего, что Люся моя крестная дочь? – спросила ему вслед Лада. – Вас бы ни один священник венчать не стал – вы же духовные брат и сестра. Ты об этом не подумал?
– Ах ты, батюшки, какая у меня мать святоша стала! – Иван повернулся и расхохотался ей в лицо. – А ты не забыла, что Митьку без мужа родила, а меня хоть и в законном браке, но не от законного мужа?
Не знаю, как Дмитрий, но я не успела и глазом моргнуть, а Лада уже оказалась прямо перед сыном. А дальше последовало такое, что мне оставалось только рот открыть. Удар изо всех сил в солнечное сплетение, отчего Иван, охнув, согнулся вдвое, но навстречу его носу уже двигалась коленка Полянской, и встреча радостной быть не могла по определению, потом она добавила ему сцепленными в замок руками по затылку, а когда он упал, врезала еще пару раз ногой по ребрам. Повернулась она к нам с совершенно спокойным лицом и как ни в чем не бывало попросила мужа:
– Дима, вызови сюда парочку ребят из ЧОПа, пусть эту сволочь к Володе в деревню отвезут, как есть, без вещей, я их лучше в церковь для неимущих отдам. И скажи племяннику, чтобы спуску этой твари не давал, пусть вкалывает от зари до зари. А начнет эта мразь права качать, так у него руки развязаны. Надо Ваньке морду набить, чтобы в чувство привести, пусть бьет. Надо кнутом отходить, пусть сил не жалеет. Претензий не будет.
Тем временем Иван зашевелился и даже попытался сесть, а Лада, глядя на него, с горечью произнесла:
– Правильно говорят, что не тот отец, кто родил, а тот, кто воспитал. Как я ни старалась тебя от Андреева оградить, а стал ты его копией. Такое же животное, как и он. Нет у тебя больше матери с отцом! И видеть тебя в Тарасове я больше не хочу!
– Права не имеете, – пробормотал Иван.
– Ты, парень, даже не дурак! Ты кретин! Случай клинический и лечению не поддается! – впервые подала голос я. – Неужели ты еще не понял, что едва ты за порог выйдешь, как тебя убьют. Ты думал, что за Люсю кроме Лады и Ольги заступиться некому? Ты ошибся! Есть! А не убили тебя в понедельник только по одной причине – человек на себя статью вешать не хотел. Если бы после его визита в этот дом твой труп обнаружили, убийцу и искать не надо было бы, вот он! А теперь ты даже побои доказать не сможешь – ты же их немедленно не снял! «Скорую» не вызвал! Ты вместо этого своему другу позвонил, и он тебе выпивку и кокаин привез. Теперь на него стрелки перевести, как нечего делать. Кстати, ты и сейчас под кайфом, потому себя и не контролируешь, вот и раскололся до самой задницы! В общем, так! Хочешь стать трупом – оставайся в городе. Хочешь хоть как-нибудь жить – вали отсюда и обратно не возвращайся. Если понял, кивни.
До Ивана, видимо, что-то дошло, потому что он покивал.
– Куда разбитый смартфон дел? – спросила я.
– Там и валяется, – буркнул он.
– Дима, вызови сюда девочек из дома, пусть квартиру приберут, а то в свинарнике чище. И не забудь позвонить Володе. Ну а мы с Таней за Люсей поедем, я знаю, где она.
– Лада, я сейчас поняла, почему вчера Александр был в таком бешенстве. Поверьте, я не из трусливых, но нам лучше бы вызвать подкрепление.
Вместо ответа она взяла со столика свою сумочку, которую бросила туда перед тем, как поучить уму-разуму сына, открыла ее, и я увидела «ПМ».
– Разрешение есть, обращаться обучена. И водитель с оружием. Еще вопросы?
– Александр спецназовец, этим его не испугать, – предупредила ее я. – Да и Мария не в институте благородных девиц выросла.
– Я, как ты видела, тоже, – сухо заметила она.
– Лада! Если только Люся все еще у них и откажется с нами разговаривать, а мы будем настаивать, то ведь можем и посредством окна из квартиры выйти. Между прочим, у них второй этаж. Насмерть не разобьемся, но сломать себе что-нибудь вполне реально.
– Хватит, Таня! – оборвала меня Полянская. – К чему ты ведешь?
– К тому, что я пойду к ним одна. Люся считает, что вы с Ольгой ее предали, а тут еще Иван со своим изнасилованием добавил. А меня она не знает, у меня получится с ней поговорить. Тем более что я вчера предприняла кое-какие шаги и вправе рассчитывать как минимум на нейтралитет Марии.
– Мы идем вдвоем – и это не обсуждается, – отрезала Лада. – У меня тоже найдется, что сказать и напомнить Люсе. Пошли!
– Ну в туалет-то хоть на дорогу можно сходить? – возмутилась я.
– Тьфу, глупость спросила! Иди, конечно, – буркнула она. – Он направо по коридору в торце.
Проходя мимо Дмитрия, я значительно посмотрела ему в глаза, и он, судя по всему, меня понял. В туалете я кроме основного занятия сначала нашла сломанный Люсин смартфон, который этот придурок просто запихнул под раковину, и убрала его в сумку, а потом написала на листке из блокнота адрес Терентьевых и, скрутив его трубочкой, засунула в середину рулона туалетной бумаги. Ничего! Если постарается, найдет, а на видном месте оставить нельзя – вдруг следом за мной и Полянская решит посетить сие заведение? Так и оказалось, она побывала там следом за мной, но поскольку после ее выхода оттуда никаких репрессий не последовало, значит, она ничего не нашла.
– Ну, езжайте с богом, – напутствовал нас Дмитрий. – А я пока с Иваном по-мужски поговорю. Давно пора было это сделать, но лучше поздно, чем никогда. – И в ответ на взгляд жены заверил ее: – Да не убью я его, хотя ничего другого он не заслуживает – неохота за эту сволочь в тюрьме сидеть.
Мы с Ладой вышли из дома, расселись по машинам и каждая на своей поехали к Терентьевым.
Дождавшись теплого, солнечного дня, старушки из дома Терентьевых высыпали на улицу и оккупировали все имеющиеся скамейки, а некоторые и свои стульчики из дома принесли. Новостей у них накопилось за ненастные дни много, вот они и болтали без умолку. Все места для машин во дворе были заняты, поэтому нам пришлось оставить свои автомобили довольно далеко от подъезда и дальше идти пешком. Проходя мимо старушек, я поздоровалась и спросила:
– Вы не в курсе, Терентьевы дома?
– Машка-то точно дома – видела я, как она на балкон выходила, а вот Сашку я сегодня не видела, – сказала одна из них.
