– Давай ты сегодня просто отдохнешь, походишь по дому и зимнему саду? – заглянула в непримиримые синие глазки хранительница. – А после обеда пойдем смотреть новую комнату, которую делает для тебя один магистр.
– Ладно, – нехотя согласился Тан и вдруг с затаенной обидой спросил: – А в тех комнатах… будет жить ваш ребенок?
– В каких? – еще не понял Арвис, а Леа с магиней уже сообразили, переглянулись и дружно двинулись к двери.
– Идем.
– Куда? – с одинаковым изумлением взирали на них две пары синих глаз.
– Смотреть.
– Но еще рано, он, наверное, не успел доделать, – нахмурился Арвис, однако последовал за ними, не желая при сыне показать хоть малейшее недоверие к любимой девушке и преданной напарнице.
Тан неохотно брел следом, но подгонять его никто не собирался. Неторопливо дошли до длинного зала-галереи герцогского крыла, куда выходили двери всех покоев, и остановились, поджидая ребенка. И пока он доплелся, Арвис отлично осознал, что именно хотела показать упрямому мальчишке хранительница, и незаметно ухмыльнулся. Это самый верный способ разговаривать с упрямцами, особенно с маленькими, пока еще всецело не доверяющими никому. Дать им все потрогать своими руками, наглядно убедить в своей честности и зародить сомнение в скороспелых выводах, сделанных согласно опыту их небольшой жизни.
Глава двадцатая
– Смотри, Тан, – обвела рукой широкий круг Леаттия, – все двери, которые выходят в этот зал, – герцогские покои. Их двенадцать, но заняты только три. В тех, где когда-то жил мой прадед, живу я, в соседних – Арвис, с другой стороны – Ирсана. Все остальные маги живут на втором этаже. До вчерашнего дня здесь было девять свободных комнат, теперь восемь. Тебя поселили рядом с отцом, но лишь временно, чтобы помочь освоиться в первые дни. Потом можешь выбрать любые из свободных покоев, какие понравятся.
– А комната, которую делает магистр?
– И она здесь, – мягко улыбнулась хранительница. – Мы просто подумали, что мальчикам неинтересно жить в простой спальне, где стоит кровать и шкаф. Им нужно что-то особое – игрушки, загадки… Я сама пока не знаю, что придумал магистр, но одно обещаю тебе твердо: ты будешь жить в той комнате, которую выберешь сам. Идем смотреть?
В течение следующего часа они ходили из покоев в покои, разглядывая и сравнивая балконы и убранство, мебель и купальни, кровати и гардеробные. Арвис отстал от компании после вторых покоев, уселся в одно из кресел, расставленных у окон галереи, и разложил на столике указы и отчеты, переданные ему Вельтоном для проверки. Леаттия отказалась подписывать без его ведома даже самые незначительные документы.
– Править герцогством будет Арвилес, – твердо заявила она советникам. – Значит, ему решать, какие бумаги можно подписывать, а какие надо изменить.
– Зря я не стал с ним соперничать, – в шутку кручинился Вельтон. – Не думал, что бывают женщины, готовые добровольно отдать мужу всю власть.
– Не с теми женщинами ты знакомился, – фыркнула Санди. – Вернее, как все черные, считал всех одинаковыми.
Арвис покосился на комиссию, выходившую из очередных дверей, и не сдержал счастливой усмешки. Он еще в первые минуты ее побега начал понимать, насколько Леа особенная, и с каждым часом, с каждым днем все больше в этом убеждался, но только теперь осознавал в полной мере, как ему несказанно повезло найти не просто любимую девушку, а человека, с которым совпадает мнение буквально во всем. Как тут не вспомнить легенду о половинках душ, в припадке ярости жестоко перемешанных злым божеством?
– А вот это – покои твоего отца, – остановилась перед следующей дверью Леаттия и окликнула жениха: – Арвис, можно нам их посмотреть?
– Конечно, – отозвался он, – только стол не открывайте. Там у меня амулеты.
Минут через пять они вышли, и искоса подглядывающий за сыном Арвис отметил его слегка растерянный взгляд. Видимо, мальчишка ожидал увидеть там что-то вроде лаборатории Эгриса или выставки артефактов, в которую превратил свое жилище Бензор.
По комнатам Леаттии они бродили дольше, и Арвис знал почему. Там, кроме гостиной и гардеробной, были две спальни и кабинет, обилием полок и шкафов с книгами похожий на небольшую библиотеку. За это время в галерее появились Вельтон и Лаберт, притащившие очередной указ и новые сведения о действиях банлейского принца. Постояли рядом с хранителем, с недоумением огляделись, и наконец Вель не выдержал:
– Почему ты сидишь тут? У тебя кабинет сгорел? И куда дел семью?
– Отпустил на прогулку, – пошутил Арвис. – А мой кабинет теперь – все герцогство. Где хочу, там и ставлю печать.
И продемонстрировал висевшую на шее стальную цепь с такой же стальной подвеской. Печать когда-то сделал для первого герцога Брафортского его верный маг, и все в герцогстве и окрестных королевствах знали, что подделать или скопировать этот артефакт невозможно. Невозможно его и снять силой, только отдать добровольно.
Хотя многие правители и их советники были уверены в бесполезности этой защиты. Ведь тому, кто решит присоединить герцогство к своим владениям, это ничуть не помешает, печать без власти ничего не стоит. И Арвис прежде считал точно так же, лишь после знакомства с драконом начав подозревать, как сильно заблуждался.
– Остались мои комнаты, – раздался голос Ирсаны, и оглянувшиеся маги заметили выходящую из покоев хранительницы маленькую компанию. – Идем? Хотя могу сразу сказать, ничего особого там нет.
– Не хочу, – буркнул Тан, помялся и все же спросил: – А та… комната?
– Мы можем посмотреть на дверь, – свернула к последним покоям Леаттия, – но, боюсь, внутрь нас пока не пустят. Мастера и художники очень не любят показывать зрителям неоконченные произведения.
Арвис не выдержал, встал и направился к ним, и магистры двинулись следом, надеясь, что удастся хотя бы мельком взглянуть на работу дракона. Однако, подойдя ближе, обнаружили загораживающий дверь туманный щит, на котором поблескивал хорошо всем им известный предупреждающий знак.
– Ну, убедились? – развела руками Леаттия.
В этот момент дверь вдруг резко распахнулась, и сквозь туман проступила мощная мужская фигура с лицом Вельтона.
Не произнеся ни слова, сгребла всех удлинившимися руками, и свет на миг померк. Магистры даже сообразить ничего не успели, как увидели знакомые сиреневые стены алмазного убежища дракона.
– Рорн? – нахмурился Арвис и первым обнаружил, что дракон держит в охапке неподвижное тело его сына. – Что с ним?
– Ничего, просто спит, – мрачно буркнул дракон, взглядом создал на столе пышный коврик и опустил на него мальчика. – За последние столетия я отстал от жизни – или люди стали слишком коварными и хитрыми.
– Объясни, в чем дело. – Леаттия уже стояла возле обретенного сына, подсовывая ему под голову подвернутый краешек ковра.
