Слуги схватили и принялись трясти Хоити. Но он, казалось, не замечал их и продолжал играть. Они кричали ему прямо в уши:
– Хоити-сан! Хоити-сан! Перестаньте! Пойдемте домой! Пойдемте с нами!
Наконец он ответил:
– Нельзя мне мешать! Я играю в присутствии августейших особ… Прервать исполнение сейчас было бы слишком невежливо…
Музыкант говорил странные вещи. Странные настолько, что слуги не могли сдержать смех. Так, смеясь, они взяли Хоити под руки, подхватили за ноги и отнесли обратно домой. В храме по приказу настоятеля его прежде всего переодели – музыкант насквозь промок. После этого священник потребовал объяснений странного поведения своего друга.
Хоити долго не решался начать говорить. Но затем, видя искреннее расположение и беспокойство своего покровителя, решился и рассказал обо всем без утайки, начиная с первого визита самурая.
Выслушав рассказ, священник сказал:
– Несчастный мой друг! Вы находитесь в очень большой опасности! Как жаль, что вы не рассказали мне обо всем, что с вами случилось, сразу! Ваши поразительные музыкальные и поэтические таланты вовлекли вас в сложную и весьма необычную ситуацию. Прежде всего вы должны знать, что не было ни дворца, ни приема августейшей особы, – все ночи вы проводили на кладбище, среди могильных камней и плит, перед обелиском императора Антоку Тэнно. Мои люди там вас и обнаружили – вы играли и пели под проливным дождем. Все, что вам почудилось, было лишь видением. Все, кроме того, что вас действительно призвали мертвые. Но помните: однажды подчинившись им, вы оказались в их власти. После того, что произошло, они не оставят вас в живых. Даже если вы вновь пойдете с ними на кладбище, обратно вам не вернуться – мертвые разорвут вас в клочья. Но, к слову сказать, они все равно погубили бы вас рано или поздно – смерти вам было не избежать. А сегодня ночью я опять не смогу быть рядом с вами – меня вновь призывают дела духовные. Поэтому прежде, чем уйду, необходимо будет защитить ваше тело, начертав на нем святые письмена и заклинания.
Перед закатом солнца священник и служка раздели Хоити донага и при помощи туши и кисточек для письма расписали все его тело. Они нанесли священные заклинания против духов умерших всюду, где только смогли: на груди, лице и шее, на спине, на руках и ногах – даже подошвы ног они украсили письменами. Когда дело было сделано, настоятель дал Хоити последние наставления:
– Сегодня вечером, после захода солнца, как только я уйду, оставайтесь на веранде и ждите. За вами придут и станут окликать по имени. Не отвечайте и не двигайтесь, что бы ни случилось. Сидите не шелохнувшись – словно вы погрузились в глубокие раздумья. Если вы пошевелитесь, вас уничтожат. Не пугайтесь и не пытайтесь звать на помощь – никто и ничто не может вас спасти. Но если вы все сделаете в точности так, как я сказал, опасность минует и больше вам нечего будет бояться. Духи мертвых уйдут.
Вскоре, по наступлении темноты, священник и его помощник ушли, а Хоити, согласно наставлениям, остался на веранде. Он положил свой инструмент рядом, а сам погрузился в ожидание. Насколько мог, он расслабился и сидел неподвижно, стараясь не производить никакого шума, – он даже дышал неглубоко.
Много часов прошло, и уже давно минула полночь, когда он услышал тяжелые шаги. Вот открылись ворота, некто прошел через сад и поднялся на веранду, где сидел музыкант.
– Хоити! – грубо и отчетливо прозвучал в ночи голос.
Но слепой не ответил. Он сидел очень тихо, не шевелясь, и даже затаил дыхание.
– Хоити! – раздался мрачный голос во второй раз.
– Хоити!!! – подобно раскату грома прогремел в тишине страшный голос.
Хоити словно окаменел.
Тогда голос озадаченно произнес:
– Не отвечает… Нет, так не должно быть… Где же он? Надо найти…
Тяжелые шаги, от которых веранда пошла ходуном, звучали все ближе и ближе к несчастному певцу. Вот они стихли: некто стоял совсем рядом. Долго тянулись минуты. Хоити казалось, что у него так сильно бьется сердце, что от каждого удара содрогается все тело. Повисла мертвая тишина.
Наконец тот же грубый голос произнес совсем-совсем близко:
– Странно. Вот бива – его инструмент… Но самого музыканта не вижу! Вижу только два его уха! Понятно, почему он не отвечал, – у него нет рта! Вообще ничего нет, кроме ушей! Возьму их – отнесу моему господину… Господин увидит, что хотя бы часть его приказания выполнена, и не будет сильно гневаться на своего слугу…
В тот же момент Хоити почувствовал, как железные пальцы сомкнулись на ушах, потянули и вырвали их… Боль была чудовищной, но Хоити не закричал, не издал ни малейшего звука и стона. Лишь на мгновение потерял сознание от боли. А когда очнулся, тяжелые шаги уже удалялись – сначала по настилу веранды, затем неизвестный спустился в сад, прошел по саду, потом со скрипом отворились ворота, и… звук шагов стих – словно растворился в ночи. Слепой чувствовал, как из ран и слева, и справа, по щекам, а затем вниз по шее, густыми теплыми волнами стекает кровь, но не решался даже пошевелить рукой…
Перед самым восходом солнца, когда еще не рассвело – тьма лишь только поредела, – вернулся настоятель. Не медля ни минуты, он поспешил к веранде, поднялся на нее и едва не упал, ступив во что-то липкое и скользкое. Осветив фонарем то место, где поскользнулся, он вскрикнул от ужаса – веранда была залита уже загустевшей кровью. Через мгновение он заметил Хоити и направил свет фонаря на своего друга. Тот сидел совершенно неподвижно, будто пребывал в глубокой задумчивости, лишь кровь потихоньку сочилась из его ран.
– О! Бедный мой Хоити! – вскричал священник. – Что такое? Вы ранены?
Звук знакомого голоса дал наконец бедному музыканту возможность ощутить себя в безопасности. Он разразился рыданиями и, захлебываясь слезами, рассказал о том, что произошло ночью.
– Бедный, бедный Хоити! – горестно вздохнул священник, выслушав рассказ своего друга о ночных событиях. – Это я виноват! Я допустил эту ужасную ошибку! Повсюду на вашем теле были нанесены священные надписи, которые мешают мертвецам разглядеть живого. Везде – кроме ушей. Я доверился слуге и не проверил его работу! Это очень, очень неправильно и непростительно! Но что сделано, то сделано: теперь горю ничем не поможешь! Единственное, что мы можем сделать сейчас, – побыстрее обработать раны… Не унывайте, мой друг! Выше голову! Опасность теперь позади. Эти страшные духи больше не будут беспокоить вас – они ушли навсегда!
Правильно подобранное лечение под наблюдением хорошего доктора сделало свое дело: Хоити быстро оправился от ран. История о его необычном приключении распространилась широко и далеко, и вскоре его имя сделалось знаменитым. Много людей благородного происхождения стали приезжать в храм, чтобы послушать его игру и пение. Ему дарили дорогие подарки, давали деньги, и скоро он стал богатым. Но если прежде все его звали просто Хоити, то теперь за ним прочно закрепилось прозвище Хоити безухий.
Осидори
[4]
