Он сел на кровать, которая протестующе скрипнула, и положил голову на руки.
— Мы еще не везде посмотрели.
— Ты имеешь в виду кухню, на случай если я запихал ее под раковину, не так ли?
— Давай убедимся, что ты этого не делал, — предложила Кэт. — Тебе и раньше удавалось меня удивить.
Много времени это не заняло. Они также нашли старую одежду в ящиках комода и шкаф, набитый ненужными вещами. Они блуждали по дому в сгущающихся сумерках. Как раз тогда, когда на небе возник узкий серпик луны, Кэт обнаружила фонарик. Потом они нашли вход на низкий чердак. Осмотрели и его. Много следов насекомых, остатки асбеста. Вероятно, здесь было много термитов, убийц собственности. Но никаких признаков тела.
Лей не было, и они не нашли ни одного свидетельства, что она здесь была.
Они были разбиты, даже напуганы. Прошли весь этот путь — и теперь ничего. Рей принес из машины вторую бутылку французского вина. Кэт нашла в кухне небольшие бокалы и тщательно их протерла. Они пили вино и грелись у каменного камина, в котором Рей развел огонь. Он подкинул еще пару поленьев, поворошил их, вызвав снопы искр.
— Ты знаешь, мы нарушили границы частной собственности, совершив взлом или что-то в этом роде.
— Я просто скажу, что производила подробную оценку. Ты не забыл открыть дымоход?
Он улыбнулся:
— Ты говоришь прямо как Лей, которая никогда мне не верит. Конечно, я открыл дымоход, прежде чем поджег эти поленья. Я больше не хочу кончать жизнь самоубийством, что бы ты обо мне ни думала.
— У меня есть планы, — сказала она, понимая, что это звучит заносчиво, но ничего не могла с собой поделать. — И каждый из них требует, чтобы я дожила хотя бы до сорока лет.
— Кэт, — сказал он.
В его глазах играли отблески пламени.
— Да?
— Я благодарен тебе.
Она ему не поверила, но от этого почувствовала себя нехорошо.
Кэт спала в спальне, которая находилась в подвале. Посреди ночи она проснулась.
Она взбила подушки и закрыла глаза.
Все равно не спалось.
Посмотрела на часы: три утра.
Слишком рано вставать — слишком поздно читать.
Она снова взбила подушки, положив одну из них туда, где должен был быть мужчина, если бы он здесь был.
Закрыла глаза. Воздух был спертым и тяжелым, она жалела, что не открыла окно.
Подумала о Рее и Лей.
Открыла глаза.
Увидела на стене тень, которой там не должно было быть.
Ощутила мучительную пустоту внутри. Тень сдвинулась с места и увеличилась в размерах. Окно закрыто шторами. Темно. Откуда может взяться тень? Что-то парило над землей.
Теперь Кэт увидела, что это что-то было не на стене, а появилось из стены — черная масса, по форме и размерам напоминающая дверь. Но оно было живым, она чувствовала его, ощущала его, смотрела на него.
Внутри у нее все похолодело; она затаила дыхание и не могла оторвать взгляда. Однако не смела и всматриваться.
— Это я.
В дверном проеме, освещенном светом из коридора, стоял человек.
На какой-то ужасный, краткий миг она подумала, что видит Тома. Он был зол на нее — таким сердитым она его никогда не видела. Он подошел ближе. К ней вернулся дар речи. Ее крик, наверное, был слышен на всей старой Таквитц-лейн.
ГЛАВА 21
Появился свет, и в комнату вошел Рей. Он казался таким сильным.
— Что? Что случилось? — спросил он, смущенно оглядываясь по сторонам.
Кэт включила лампочку.
— Я видела это! Я видела…
— Что ты видела?
Она потерла глаза:
— Я кричала, да? Извини.
— Ночные кошмары?
— Наверное.
— Хорошо, значит, я тебе не нужен?
— Думаю, нет. Точно нет.
Он задержался у двери:
— Слушай, Кэт, ты должна это знать. Я замерз и пошел за одеялом в верхнюю спальню. Я кое-что нашел.
— Правда?
— Фиолетовую рубашку Лей, в которой она тогда была.
Кэт поежилась и натянула одеяло до плеч. Ей сейчас трудно было думать о какой-то старой рубашке, которую он нашел.
— Кэт, с тобой точно все в порядке?
— Нет, не все. Я видела чертового призрака. Сначала я подумала… потом поняла, что там была черная дверь, парящая возле двери. Я увидела его, а оно увидело меня. Я здесь больше не останусь! Боже, что было бы, если бы ты не появился? Что бы оно со мной сделало? Прекрати смеяться!
— Ты видела… дверь?
Кэт сбросила одеяло и спрыгнула с кровати. Глаза Рея расширились. Она вспомнила, что, кроме бикини, на ней ничего нет. На Рее были семейные трусы. Свет заставлял его кожу мягко светиться.
— Очаровательная ты девушка, не так ли? — проворчал он.
Воздух в комнате дрожал.
Она посмотрела на него, стоящего в этом ужасном дверном проеме: волосатая грудь и ноги, трусы, руки, покрытые гусиной кожей…
Их охватило тяжелое взаимное желание.
Рей не двигался с места, просто стоял там, полный устрашающей мужской силы, которая обычно сражала ее на месте.
Испытывая такое страшное возбуждение, она услышала, как в тишине тонкий голосок пропищал: «Нет, нет».
Возможно, Рей услышал такой же голосок и отвернулся.
— Не уходи, пожалуйста. Подожди меня, — попросила она, натягивая джинсы и футболку. — Все, пошли.
Выбравшись из подвала, она плотно закрыла дверь и подперла ее стулом.
— Если бы мы сейчас что-то сделали, — сказал Рей, пока они шли к гостиной, где еще тлели угольки в камине, — то все бы разрушили.
Он натянул фланелевую рубашку, которую снял с вешалки возле входной двери. Она была ему почти до колен. Наверное, это была рубашка Джеймса Хаббела, который был человеком немаленького роста.
Она кивнула. Ей стало лучше, когда она уселась возле камина. Светло, джинсы надеты и застегнуты.
— Да, — согласилась она.
Рей поворошил угли, чтобы стало теплее. Они сидели на полу, пододвинув ноги к углям так близко, как только могли. Наконец согревшись, Кэт сказала:
— Я думала, что ты не был уверен, в чем она ушла из дому.
— Теперь уверен. Взгляни.
Они поднялись в верхнюю спальню. На подушке лежала фиолетовая рубашка с вырезом мысом.
— Это ее. И она здесь недолго. Ее просто так бросили. Остальная одежда сложена.
