Дина растерянно улыбнулась:
– Ну, я не знаю, я так волнуюсь!
– Диночка, а ты расслабься! – наперебой начали советовать сослуживцы. – Красавица ты наша!
Дина расчесала волосы и встала перед камерой. Она была ниже Марины на голову.
– Вот, вот! – радостно протрубила Татьяна. – Это совсем другое дело! Диночка, ты просто прелесть. Какие глаза, какая кожа и совсем без макияжа! – Менеджер ехидно взглянула в мою сторону. – Мариночка, а ты классно выглядишь, эта кофта отлично смотрится!
– Да! Да! – закивали все присутствующие.
– Румяные бока… – пробормотала Дина и закрыла лицо руками. – Нет, я волнуюсь! Я не могу!
– Успокойся, лапочка! – Татьяна подошла и обняла женщину. – Сейчас всё переснимем.
– Кстати, – менеджер наконец вспомнила и про меня, – вы говорите слишком тихо, словно котенок пищит, и не смотрите, ради бога, все время в камеру. Мой сын пяти лет так стихи рассказывает. Надо же иногда отводить глаза в сторону. Вы прямо как ведущий Руслан Котов, его шоу «Танцы на небе», наверное, смотрели? Он тоже постоянно смотрит в камеру, а еще Москва! Верх непрофессионализма, у нас такого быть не может! Диночка, давай еще раз!
Все смолкли, камера заработала.
Дина, краснея и обливаясь потом, вымучила фразу до конца. Марина бойко, словно механическая кукла, отчеканила свой текст. Потом они обнялись.
– Все! Отлично! – Татьяна хмыкнула. – Дина, ты принята на программу. Умница, лапушка. Ну, а с вами… – Я подошла к двери. – Бывает, так уж получилось. До свидания!
– До свидания! – пробормотала я и вышла на улицу. Пошел снег, я подставила разгоряченное лицо мохнатым снежинкам. – Здравствуй, город, родной город!
Наконец до меня дошло, что показательное выступление закончено.
Недолго думая я завернула в ближайшее кафе, чтобы выпить с горя:
– Кофе с коньяком! – попросила я девушку и обвела глазами присутствующих. Было еще слишком рано, и кафе пустовало. За соседним столиком, к величайшему своему удивлению, я обнаружила Костю, последнего романтика. Он сидел с полной брюнеткой и держал ее за руки.
– Одиночество я ощущаю как пустоту в руках, – услышала я его голос. – Как будто звезды проходят сквозь мои пальцы…
Я не выдержала и рассмеялась, наверное неприлично громко, потому что Костя и его спутница обернулись и уставились прямо на меня.
– Простите! – Я покраснела.
– Лиза?
– Нет, вы ошиблись! – Еще одну беседу про геморрой мне было не пережить. Я вскочила с места, оставив на столе недопитый кофе, и выбежала из кафе.
20 января
Оказалось, что дома не так уж и хорошо. Я бесцельно бродила по квартире, пытаясь понять, почему мне так не везет. Вывод напрашивался сам собой – у меня не бойцовский характер, я не умею за себя постоять. Не надо было бежать из Москвы, поджав хвост. А менеджеру телекомпании «Родник» надо было посоветовать сначала посмотреть на себя в зеркало и послушать «свои шипящие». Определенно было просто необходимо съездить по физиономии Вадиму и рассмеяться в лицо перепуганному папенькиному сыночку Радику. Но я ничего этого не сделала, а возвращаться назад, чтобы «набить всем морду», было бы глупо.
– Мне много лет! – Я схватилась за голову. – Как я умудрилась оказаться в таком дерьме?
Я добавила «снова».
– Как я умудрилась СНОВА оказаться в таком дерьме?
Побродив по квартире еще чуть-чуть, я решила начать действовать. Первым делом нужно было сделать парочку телефонных звонков.
Борис ответил сразу же и, похоже, даже обрадовался, что я ему позвонила.
– Ааааа, привет погорельцам! Ты что, на зимние каникулы или как?
– Или как, – жаловаться я не хотела, врать – тем более.
– Вот, значит, как! – удивился Борис. – Столица не так гостеприимна, как кажется на первый взгляд?
– Что-то вроде этого. – Я даже улыбнулась.
– Понятно, давай встретимся в кафе. Ты не против?
– Спасибо, я только за.
Я моментально собралась и вышла на улицу. Очень холодно, наверное, около минус тридцати, глаза, нос и щеки моментально замерзли. Я добежала до условленного места и остановилась перед закрытой дверью как вкопанная. «Не работает» – и больше никаких объяснений.
Подул ледяной, пронизывающий ветер. Я подняла воротник дубленки и полезла в сумочку за сотовым. Надо позвонить Борису и перенести встречу в другое место.
– Лиза! Лиза!
Я обернулась, ко мне спешил Борис.
– Пошли в машину. – Он развернулся и побежал прочь. Я семенила за ним. Когда я оказалась в салоне автомобиля, лицо просто горело от холода.
– Сегодня минус тридцать четыре. – Борис потер руки и включил печку на полную мощность.
– То-то я смотрю – холодно. – Я поежилась. – Кафе закрыто.
– Знаю, – буркнул Борис. – Теплотрассу прорвало, весь район без отопления сидит. Сейчас там ремонтные работы. Может, пригласишь к себе на чай? Просто я не знаю, куда еще можно поехать без проблем, а таскаться по такому морозу даже на тачке нет желания.
– Конечно. – Я кивнула головой и сказала адрес.
У меня дома, на кухне мы пили кофе и ели пряники.
– Борис, понимаешь, ко мне в Москву несколько месяцев назад приехал мужчина, Воробьев Олег, он работал в Следственном комитете. Так вот, он хотел продать мне кое-какую информацию, а я тогда сглупила… В общем, Олега убили, а я… – я развела руки в стороны, – я даже не знаю, что мне делать.
– А что за информация? – Борис смотрел на меня серьезно.
Я замешкалась, обдумывая, можно ли доверять первому встречному. Но, с другой стороны, у меня нет выбора. За помощью больше обратиться не к кому. В городе полно знакомых, но вряд ли они могут быть полезны. Разве что Кварина, но «Тварина» скорее сейчас мне враг, чем друг. Вернее, она враг всему живому и находится в постоянной борьбе за место под солнцем, даже когда этого и не требуется. У нее надежный тыл – старый богатый муж, поэтому ей можно все. Я вздохнула.
– Ну, так что за информация? – Борис допил кофе.
– Информация по убийству моей сестры и мужа.
– Ты решила найти убийцу? – Борис удивленно приподнял брови. – Сама? Часто смотришь женские сериалы? Позволь тебя разочаровать…
– Нет, – мне пришлось перебить мужчину, – просто Олег утверждал, что у него есть доказательства моей вины… – Я замялась.
Борис нахмурился.
– То есть? Ты убила мужа и сестру?
– Конечно нет. – Я нервно рассмеялась, но Борис сидел с хмурым лицом без тени улыбки. – Я думаю, Воробьев просто хотел меня шантажировать. Он сказал, что увольняется и передает дело другому следователю.
