– Как ты смеешь? – прошипел паук. – Она моя!
Огромный паук метался по плиткам пола в бешенстве. Флора, совершенно растерявшись, взглянула вниз.
– Верь мне! – прокричала ей старая мясная муха. – Если хочешь спастись!
Флора отвела глаза от монстра и расправила крылья. По-прежнему, не вполне понимая, что делает, она попыталась сесть на подоконник рядом с мухой. Внизу, на полу, паук готовился вскарабкаться наверх.
– Вот, ты должна делать, как я, – сказала муха наставительно и подтолкнула Флору к тонкой металлической рейке, идущей вдоль стекла. – Оближи лапы, прежде чем лезть, а то свалишься.
Флора уловила, как из проема в стекле над ней проникает холодный воздух, а также почувствовала маслянистую вонь паука, приближающегося снизу. А затем из-под белого подоконника возникли две большущие волосатые черные лапы и ухватились за край, а за ними – еще две. Паук приближался к ним, возбужденно шипя.
Флора облизнула свои грязные ноги и стала карабкаться по скользкому металлу, пока не встала на плоскую раму открытой форточки. Прохладный вольный ветерок трепал ее крылья, и она оглянулась, чтобы поблагодарить муху.
Та стояла перед пауком, нависавшим над ней, пронзительно жужжа, крылья ее были сильно повреждены.
– Лети! – прокричала муха.
* * *
Флора прыгнула и закружилась в холодном воздухе, запустив свой мотор. Небо было почти темным, когда она летела через сады, пытаясь найти хоть какой-то знакомый запах. Она полагалась на инстинкт и немногие оставшиеся в темноте отметки, которые могла различить, – след дизельного топлива на дороге, горькую вонь складских сточных вод, и вдруг с радостью и облегчением она уловила отчетливый и яркий запах возвратных меток. Она бросилась в их сторону, сквозь черное кружево ветвей знакомого сада, вниз к улью и запахам сестер-полевок.
Флора коснулась взлетной доски и сразу вбежала в свой любимый дом, куда принесла нектар, на четверть заполнивший зоб, и свою жизнь, а также бремя своих секретов.
Глава 32
В улье царила гнетущая тишина, словно Флора была последней живой пчелой. Боль от полета по холоду покусывала ее тело. Ее крылья дрожали, а хрупкое тельце горело по мере того, как к его членам возвращалась чувствительность. Ее мучительное дыхание эхом отдавалось в тихом коридоре. Она не слышала других полевок и никакого движения в улье. Что, если паук сказал правду, и само ее присутствие принесло бедствие в ее дом? Тишина снова сдавила ее разум.
Внезапно Флора почувствовала легчайшую вибрацию крыльев, идущую с верхнего этажа. Клуб жил своей жизнью. И вот – едва Флора взбежала по жутковато-тихим сотам – заструился сладкий медовый аромат, разносимый теплом тел ее сестер. Все они по-прежнему были живы! Флоре отчаянно захотелось прижаться к ним, обнять свое семейство, и она кинулась в Сокровищницу.
Уборщицы почти не сдвинулись со своих мест. Намереваясь сразу пробраться со своим нектаром к Королеве, Флора стала карабкаться по их дрожащим спинам и сразу поняла, что никто из них не спит, вдыхая медовый аромат, идущий сверху.
– Он так медленно движется, – прошептал Сэр Липа из темноты. – Пройдут еще дни, прежде чем мы сможем поесть, если доживем.
Его запах смешался с запахом работниц, которых он поддерживал по обе стороны от себя.
Флора еще не могла говорить от холода, так что она молча дала каплю нектара нероли ближайшей работнице. Несмотря на страшный голод, эта пчела, совсем еще юная, отпила совсем чуть-чуть, а остальную часть влила в рот соседке, которая также отпила самую малость и скромно передала остальное дальше. К удивлению Флоры, Сэр Липа не делал попыток получить порцию нектара и даже не просил об этом.
Помня о неспособности трутней самим добывать пропитание, Флора дала ему немножко нектара, словно он был новорожденной сестричкой из зала Прибытия. И его антенны задрожали от облегчения. А затем он крепко прижался к Флоре всем телом и заработал крыльями, чтобы согреть ее. Маленькая работница по другую сторону от Флоры сделала то же, а за ней и другие. Флора почувствовала, как оттаивает ее тело, и вдохнула в умиротворении запах своей породы, смешавшийся с запахом Сэра Липы.
– Королева, – прошептала Флора, когда смогла говорить. – Я должна найти ее.
* * *
Клуб был плотным, и передвигаться по нему оказалось трудно. Пчелы попискивали во сне, если Флора наступала на их антенны; некоторые просыпались от запаха нектара, который она несла, а полевки нетерпеливо обращались к ней издали, спрашивая, где она его собрала, поскольку многие из них также вылетали на поиски, но мало кто вернулся, и они не нашли ничего. Не имея возможности станцевать, чтобы рассказать все подробно и понятно, Флора пыталась объяснить, где находится клетка из стекла, но ее охватывал страх при воспоминании о многочисленных опасностях, грозивших пчелам в этом месте.
Премудрые сестры бдительно следили за происходящим в Клубе. Они послали эскорт королевских фрейлин, чтобы сопроводить Флору с ее чудесным нектаром. Она почуяла мед в их дыхании, и это напомнило ей о днях, проведенных в Питомнике, когда ей доставались отбросы и крошки. Теперь же она несла нектар, добыв его в очень трудное время, и все эти прекрасные сестры, не знавшие голода, принадлежавшие к таким породам, как Земляника, Дрок или Наперстянка, обращались с ней мягко и любезно, сопровождая к теплому сладкому укрытию шелковых крыльев, охранявших покой Ее Величества.
Клуб закрылся за ними, и Флора почувствовала, что рядом с ней Королева. Божественное благоухание было тоньше от холода или от того, что Королева пребывала в полусне. Флора открыла рот, и из ее горла поднялся фонтанчик чудесного нектара нероли, уловив сладкий и яркий аромат, Королева пошевелилась. Ее аромат запульсировал сильнее, согревая и возвращая силы истощенному и холодному телу Флоры. Ее Величество развернула свой длинный хоботок и стала жадно пить. Флора почти сразу ощутила, как тело Королевы засияло от прилива сил, а затем запульсировало яркой волной божественного аромата. Этот аромат распространился по Клубу, и восемь тысяч спящих пчел залепетали в блаженстве.
Королева коснулась антенн Флоры своими:
– Мое дитя мерзнет. Мое дитя страдает… Я это чувствую.
В теле Флоры поднялась жестокая боль при воспоминании о словах паука.
– Ну, ну, – произнесла Королева, обнимая ее. – Твоя мать с тобой. Тебе нездоровится?
Не успела Флора ответить, как одна из полицейских вторглась под крыло Королевы.
– Кто болеет? Я ею займусь…
– Пресвятая Мать… – Флора упала перед Королевой на колени, невзирая на полицейскую. – Вы посылали мне сообщение раньше, – сказала она, – однако я не получила его. Но теперь я здесь и сделаю все, о чем вы попросите.
– О, – произнесла Королева с дрожью в голосе. – Я хотела бы вспомнить историю… из моей Библиотеки. Пятую…
Тут же к ним вторглась Премудрая Сестра.
