– Подойдите ближе, – потребовал Фрост. – Медленно.
С каждым шагом мужчина подходил все ближе. Наконец свет из холла упал на его лицо. Фрост узнал Даррена Ньюмана. Его губы были сложены в улыбку. Появление вооруженного полицейского не вызвало у него ни страха, ни удивления. Собака продолжала лаять, и Ньюман щелкнул пальцами, приказывая ей замолчать.
– Какие-то проблемы? – спросил он.
Фрост все еще держал его под прицелом.
– Кто еще есть в доме?
– Мой секретарь.
– Я слышал женский крик, – сказал Фрост.
– Что я могу на это сказать? Симона любит пошуметь, когда у нас с ней секс.
– Пусть выйдет, – приказал Фрост.
Ньюман закатил глаза и, обернувшись, крикнул:
– Симона, тут на тебя хотят посмотреть. Копы желают убедиться, что я не придушил тебя.
Истон не спускал глаз с коридора. Дверь спальни распахнулась, и в проеме можно было увидеть край незастланной двуспальной кровати и часть стены, оклеенной металлизированными обоями с рисунком из голубых полос разного размера. К Фросту, не обращая внимания на оружие, неторопливым шагом двинулась женщина с очень короткими светлыми волосами и в персиковой мужской рубашке. Бедра женщины были обмотаны черным полотенцем, а незастегнутая рубашка прикрывала лишь часть грудей.
– Даррен, опять твои шутки? – спросила она. – Этот парень – стриптизер?
– Нет, он настоящий коп.
Фрост убрал пистолет в кобуру.
– С вами всё в порядке, мисс?
– Ну если не считать, что мне помешали на пути к оргазму, то да, со мной все в порядке, – ответила она.
– Вы здесь по доброй воле? Вас принуждали к половому акту?
– Принуждали? Едва ли.
– Вы принимали наркотики или употребляли алкоголь?
– А вот это не ваше дело, – взвилась Симона. – И если вы намерены рассказывать мне о прошлом Даррена, не утруждайтесь. Я все о нем знаю. Да оставьте же вы его в покое!
– Вы помните, как оказались здесь? – спросил Фрост.
– Помню ли я? – переспросила женщина. – Что за вопрос?
Ньюман щелкнул пальцами, будто фокусник, приготовивший иллюзию.
– Он думает, что я погрузил тебя в транс, чтобы переспать с тобой. Ты же загипнотизирована, не понимаешь? Ты видела сегодняшние новости? Когда я поставлю «Соловья», ты опрокинешься на спину, а поутру и не вспомнишь об этом.
– О, уж я-то вспомню, – обратилась Симона к Фросту. – Поверьте мне. У меня все тело болит – такую растяжку он мне устроил.
Ньюман подмигнул.
– Ну что, довольны, офицер?
– Пока да, – ответил Фрост.
– Тогда убирайтесь из дома. Кстати, оставьте мне свою визитку. Готов поспорить, что вашему начальству будет интересно узнать, как вы вломились сюда с оружием наперевес. Конечно, я надеялся, что на вашем месте будет Фрэнки. Мне очень хотелось, чтобы суд вынес для нее запретительный приказ.
Истон восхищался умением Ньюмана манипулировать людьми. По змеиному взгляду этого человека он понял, кто перед ним. Безжалостный, расчетливый хищник.
– Вам было известно, что доктор Штейн преследует вас?
– Естественно. Я заметил ее еще на мосту. Страшная женщина. Вам стоит приглядывать за ней. Кто знает, на что она способна…
– Даррен прав, – встряла в разговор Симона. – Я встречалась с этой сукой. Сразу видно, что она просто бредит им. Думаю, она одержимая.
Ньюман игриво шлепнул женщину по попе.
– Солнце мое, иди в кровать. Я приду к тебе через минуту.
Симона пошла по коридору, вызывающе покачивая бедрами. Фрост тщательно следил за тем, чтобы его взгляд случайно не упал на полураздетую девицу. Ньюман взял пачку сигарет из вазы, стоящей у открытой входной двери, и вместе с Фростом вышел во двор. Прикурив, он выдохнул дым в холодный воздух.
– Дом принадлежит вам? – спросил инспектор.
– Родителям. Сейчас они в Цюрихе. Они много путешествуют.
– Родители сделали вам много добра. Они вытаскивают вас из всяческих передряг.
– Такова задача всех родителей, – заявил Ньюман.
– А собака? Она тоже их?
– Нет, Симонина. Эта тварь никогда не затыкается. Еще немного, и я прикончу ее.
Он произнес свою угрозу таким обыденным тоном, что у Фроста перехватило дыхание. Он ни на мгновение не усомнился в том, что Ньюман говорит всерьез. Ему захотелось вернуться в дом и предупредить девицу об опасности, пусть даже та и не поверит ему.
– Многие считают, что это вы убили Меррилин Сомерс, – сказал Фрост.
– Каждую суку рано или поздно приходится затыкать, – с мерзкой усмешкой сказал Ньюман.
– Не смешно.
– Нет? Вы как Фрэнки. Вы тоже не оценили мое чувство юмора.
Истон наклонился к Ньюману, но тот, судя по всему, был не из пугливых. Слишком дерзок. И слишком уверен в себе.
– Где она? – спросил Фрост.
– Кто?
– Люси Хаген.
– Не представляю, кто это такая, – ответил Ньюман.
– Я требую, чтобы вы вернули ее. Причем немедленно.
– Это еще одна из несчастных пациенток Фрэнки? Печально… Интересно, что предстоит сделать этой, когда заиграет музыка. Направить свою машину к обрыву? Проглотить целую упаковку таблеток? Разрезать себе вены? Кто бы ни был Ночной Птицей, нельзя не восхититься его фантазией.
Фросту не нравилось, когда его дразнят. А у Ньюмана это получалось мастерски.
– На этот раз вы сделали ошибку, мистер Ньюман. Вы напортачили.
– Вот как? И в чем же? – Он снова затянулся с самым беспечным видом.
– Вы подставляете совершенно другого человека. Подставляете так же, как когда-то подставили Леона Уиллиса. Но дело в том, что этот человек снял вас на видео в баре. Мы запросто можем устроить вам очную ставку. И вам будет трудно убедить нас в том, что за этой игрой стоит именно он. Так, как было с Меррилин Сомерс, не получится.
Несмотря на плохое освещение, Фрост все же заметил, как омрачилось лицо Ньюмана. Ага, ему удалось задеть его за живое. Даррен не знал о видео.
– Не имею представления, о чем вы, – наконец заговорил он, снова сияя улыбкой. – Я на видео в баре? И это лучшее, что у вас есть? Я побывал во множестве баров. Я известный тусовщик. Симона подтвердит вам это. Думаю, вам стоит внимательнее приглядеться к той горе лжи, что Фрэнки рассказывает обо мне. Я уже не удивлюсь, если окажется, что все это – дело ее рук. Эта женщина неустойчива. Она недавно потеряла отца, вам это известно? Такие трагедии способны столкнуть с края кого угодно.
Фрост повернулся к нему спиной, собираясь уйти, но Ньюман окликнул его:
