– Достали вы меня! – внезапно заорал Хиз сразу же, как только отвесил очередной пендель Тоту. – И ты, и брат твой! Что за тяга такая у вас делать и думать что заблагорассудится и бунтовать против заведенного порядка? Не братья, а скоты какие-то! Я вашу чертову семейку революционеров все равно перевоспитаю! Даже если вы сами упорно не хотите меняться. Понял?
Третий пинок, хоть и был уже не сильным, но оказался неожиданным, и потому снова свалил Хранителя Кристаллов с ног, отчего ему стало почему-то очень обидно. А поскольку, упав на пол, Тот вспомнил, что даже через пять тысяч лет у него так и не будет семьи, и можно уже не надеяться, что Хиз сжалится и вернет ему Юзиж, он не выдержал и разрыдался – от обиды на такое с собой обращение и от потерянной надежды одновременно.
– Сколько еще тысяч лет ты будешь надо мной так издеваться? Ненавижу тебя! – в припадке, плача, кричал Тот, уже нисколько не задумываясь о последствиях такого хамства в адрес Хиза.
Хиз какое-то время ничего не отвечал и просто молча бродил по комнате. Когда Тот чуть успокоился и его рыдания перестали быть столь громкими и истеричными, он подошел к нему и спокойно сказал:
– Ну, плачь, плачь… Если ты еще способен плакать, значит, еще осталось в тебе что-то хорошее. Значит, не совсем ты безнадежен. Хотя скажи-ка мне, Тот, за что ты на меня сейчас до такой крайности обозлился? Не думаю, что весь этот концерт из-за пинков. А какой смысл злиться на меня только от того, что ты без спроса махнул в будущее и узнал, что Юзиж твою я тебе так и не вернул? Я ведь, справедливости ради, тебя туда и не посылал. Ты сам сделал это без спроса. Поэтому злись сам на себя за то, что надежды твои разбились в хлам. Я-то тут при чем? Если бы ты у меня спросил разрешения сгонять в проекцию будущего, я бы тебе точно запретил это делать. Как видишь, Тот, я к тебе куда более милосерден, чем ты сам к себе. Так что подумай над этим в свободное время. И после того, как закончишь мыть пол горючими слезами, злясь на собственное самоуправство и непослушание, метнись обратно и верни дяденьке копье. Как воротишься оттуда, поспи и приди в себя. А вечером соберемся у тебя на совещание. Надо нам подумать, что дальше будем делать, в том числе и с твоим братом, и с его уголовными наклонностями.
С этими словами Хиз внезапно исчез. Тот даже не сразу заметил это, обнаружив пропажу, лишь только когда промычал что-то в ответ, но никакой реакции не услышал. «Вот ведь вывернет всегда все так, что и правда он вроде как ни в чем не виноватым выходит! – размышлял Тот о Хизе после его исчезновения, уже заметно успокоившись после своей истерики с обильными слезами. – А я себя и правда теперь какой-то скотиной ощущаю, что без разрешения сгонял в будущее, напортачил там дел и еще сам себе только хуже сделал с психологической точки зрения… Да и с физической тоже. Бока еще неизвестно сколько болеть у меня будут. Хотя Хиз, конечно, мог бы и воздержаться от нанесения физических увечий. Первый раз он меня так отдубасил. Может, и правда я его вконец достал? Ну, все равно, по-моему, не зря я в будущее смотался. Хотя бы теперь знаю точно, что Юзиж мне не вернут. Конечно, я жутко расстроился и еще долго, наверное, буду переживать по этому поводу. Но теперь хотя бы есть какая-то определенность, и нет той соломинки-надежды, за которую я цеплялся столько тысяч лет. Эх, Юзиж, Юзиж! Если бы я только мог взять и вернуться в тот момент, когда ты была еще жива. Или лучше в то время, когда мы еще были вместе. Я бы совсем по-другому поступал и говорил бы совсем не то, что я говорил тогда… Хотя, не зная того, что произошло потом, вряд ли бы я стал вести себя радикально по-другому, даже если бы попал в то прошлое, когда я был еще счастлив… Как бы там ни было, то короткое время, что ты была со мной, – это самые светлые воспоминания моей жизни, как бы там Хиз ни поливал тебя грязью. Похоже, лучших – и более счастливых – воспоминаний у меня больше не появится. Хотелось бы верить, что все будет не так. Но как минимум на следующие пять тысяч лет прогноз весьма неутешительный, и не появится у меня никого другого, кто занял бы твое место в моей душе… Хотя вроде бы за день, проведенный с фюрером, я ни разу не вспомнил о тебе и не взгрустнул, что так нетипично для меня. Может, есть надежда, что за следующие пять тысяч лет я смогу тебя забыть и перестану страдать? Хорошо, если бы было именно так. Хотя, может, не вспоминал просто потому, что был полностью вовлечен в активность и погружен в мыслительную деятельность, свалившись в совершенно незнакомое мне будущее? Возможно, и так. Хм, я, конечно, и раньше понимал призывы Хиза больше думать о делах, чтобы меньше страдать по Юзиж. Но только сейчас я полноценно осознаю это, потому что на собственной шкуре испытал, как выглядит вовлеченность в выполнение своих задач на сто процентов. Я, по-моему, никогда не был так замотивирован, как когда пытался спасти мир от разрушительной войны. Скорее всего, поэтому и не вспоминал Юзиж, и не горевал, разрушая самого себя. Как бы там Хиз ни лупил меня за то, что я проигнорировал его запреты, тотальная смена обстановки мне явно пошла на пользу. И правда, надо больше в дела погрузиться. Мне прям теперь интересно стало, как мы будем дальше развивать планету и почему случится все то, что мне довелось лицезреть в том далеком будущем»…
Размышляя таким образом, Тот окончательно успокоился после своей истерики. Быстро перекусив первым, что попалось под руку, он вернулся обратно в Нюрнберг, в церковь Святой Екатерины, и, невидимый, положил Копье Судьбы туда же, откуда и украл. Его никто не успел хватиться. Прежде чем отправиться обратно к себе домой, в далекую древнюю эпоху, Тот задержался на какое-то время у Копья Лонгина, желая напоследок полюбоваться им. И правда, была в нем какая-то магия и красота, которая безудержно притягивала. И не важно было, поддельное это копье или настоящее. Хранителю Кристаллов очень жалко было с ним расставаться, и если бы не Хиз, он бы в жизни не вернул эту святую реликвию обратно. Но после столь болезненной физической расправы ему уже и в голову не приходило ослушаться Хиза и оставить себе Копье Судьбы в качестве сувенира, как бы ему ни хотелось завладеть этим магическим артефактом. Поэтому, полюбовавшись на него, Тот еще раз посетил различные уголки церкви, вспоминая, что в них происходило еще совсем недавно, и махнул назад к себе домой, простившись с этими местами практически на пять тысяч лет. Вернувшись в свою эпоху, он поел уже как следует и лег спать, набираясь сил перед грядущим вечерним совещанием.
Проспал Тот несколько часов и, только проснувшись, впервые всерьез подумал о предстоящем совещании. «А Хиз действительно странный какой-то был, – размышлял Хранитель Кристаллов. – Не сказал, ни во сколько совещание будет, ни кого позвать на него. Даже не знаю теперь, когда его ждать и придет ли он один или еще с кем-то. Ну да ладно. Не сказал подробностей, значит, не сказал. Тогда буду пока что заниматься своими делами». Но, несмотря на видимое равнодушие к грядущему совещанию, в душе Тот был явно обеспокоен и нервничал, поскольку Хиз, покидая его после расправы, обмолвился, что речь пойдет о Шизле. Это не могло не волновать Хранителя Кристаллов, поэтому он думал об этом и когда, проснувшись, шел мыться, и во время очередного приема пищи.
Также в памяти у него всплыло, что, перед тем как отправиться в проекцию далекого будущего, он просил Гианта и Сераписа зайти к нему на следующий день. Но весь следующий день Тот провел в местах очень отдаленных, в обществе фюрера и его верного друга Гиммлера. Поэтому сейчас Хранитель Кристаллов задумался над тем, что оба наверняка заходили в его отсутствие и надо бы их призвать к себе снова, но решил, что займется этим уже после совещания. Еще неизвестно, что на нем скажет Хиз и как поменяется ситуация, поэтому общение с Гиантом и Сераписом явно лучше было отложить на потом.
