— Моя королева, — склоняет голову Генерал.
Я вся напрягаюсь. К тому, что Генерал зовет меня «моя королева», я тоже еще не привыкла. Мой Генерал. Отец Мэзера. При мысли о Мэзере все внутри переворачивается.
Мэзер в Дженьюри, тренирует винтерианскую армию. Он почти ни словом не обмолвился со мной после нашего с ним последнего разговора. После того как я полностью взяла на себя обязанности королевы, а он безропотно лишился высочайшего титула.
Я надеялась, что ему всего лишь нужно время, но за три прошедших месяца Мэзер не сказал мне ничего, кроме: «Да, моя королева». Я не знаю, как преодолеть разверзшуюся между нами пропасть. Как бы глупо это ни было, я успокаиваю себя тем, что он заговорит со мной, когда будет к этому готов.
Возможно, проблема не в том, что Мэзер больше не король, а в том, что Терон все еще не желает уходить из моей жизни? Пока мне легче не думать о Мэзере. Легче нацепить на лицо улыбку, спрятав за ней творящуюся в душе жуть. Я бы не хотела ничего скрывать, не хотела бы, чтобы другие прятали свои чувства. Мы должны быть сильны духом и справиться со всеми бедами. В груди покалывает разрастающимся холодком — искрящимся, морозным, бодрящим, — и я подавляю стон.
Завоевав мое королевство шестнадцать лет назад, Ангра сломал накопитель Винтера. А когда накопителем жертвуют, как это сделала Ханна, правитель сам становится им. Его тело и жизненная сила сливаются с магией. Никто не знает об этом, кроме меня, Ангры и моей матери.
«Ты можешь помочь им справиться с тем, что случилось», — говорит Ханна. Так как магия во мне ничем не ограничена, мама может общаться со мной даже после своей смерти.
«Я не буду исцелять их насильно», — отвечаю я, вздрагивая от этой мысли. Магия может излечить телесные раны, но душевные? Я не…
«Я и не предлагала подобного, — возражает Ханна. — Ты можешь показать им, что у них есть будущее. Что Винтер способен выжить».
Напряжение отпускает меня. Да, это я могу.
Толпа затихает, когда я выхожу из палатки в сопровождении Генерала. Двадцать рабочих уже углубились в гору — так происходит при каждом открытии рудника. Рудокопы отправляются внутрь, я же стою у выступа горы и наделяю их при помощи магии нечеловеческой ловкостью и выносливостью. Магия работает только на коротких расстояниях, и мне не удалось бы использовать ее, находись я в Дженьюри.
— Начинайте, когда будете готовы, моя королева, — произносит Генерал, словно чувствуя, как я ненавижу эти открытия рудников. Больше он ничего не говорит, лишь отступает, заложив руки за спину.
Я стараюсь не обращать внимания ни на Ханну, ни на Генерала, ни на устремленные на меня десятки пар глаз, ни на давящую тишину, накрывшую площадь.
Раньше магия наполняла меня восторгом. Когда она помогла мне освободить пленных винтерианцев. Когда мы вернулись в Винтер, и я не знала, как всем помочь, она сама заструилась из меня, принося снег и вливая в моих людей жизненные силы. Магия всегда знала, что нужно делать.
Но сейчас, даже если я захочу ее остановить, мне это не удастся. Вот что страшит меня больше всего. Я чувствую, насколько безгранична магия. Мое тело сдастся задолго до того, как она решит остановиться.
Я пытаюсь обуздать ледяные потоки в груди, но понимаю: винтерианцы нуждаются в каждой толике магии, которую я пытаюсь удержать. Я не успеваю сделать вдох, как магия вливается в рудокопов. Я стою в ее холодном вихре, глядя широко распахнутыми глазами в выжидающие лица моих подданных. Они не видят и не чувствуют магии, если она питает не их. Никто не знает, какой опустошенной я себя ощущаю. Будто я чехол для стрел.
Я пыталась поговорить об этом с Генералом, но проглотила слова, когда в комнату зашел Ноум. Если король Корделла узнает, что сам может стать накопителем, то ему больше не будет нужен магический источник. Ноум обретет могущество и перестанет делать вид, что Винтер его не интересует.
Я разворачиваюсь, желая пресечь поток магии. Толпа воспринимает это как завершение открытия и тихо аплодирует.
— Произнесите речь, — побуждает меня Генерал, стоит мне направиться к палатке.
— Я произношу одну и ту же речь при открытии каждого рудника. — Я обнимаю себя руками. — Они все это уже слышали: возрождение, прогресс, надежда.
— Они ждут ее, — не уступает Генерал и хватает меня за руку, когда я делаю еще один шаг к палатке. — Моя королева. Вы забыли о своем высоком положении.
«Если бы», — думаю я и тут же сожалею об этом. Не хочу забывать о том, кто я есть. Просто мне жаль, что я не могу быть и королевой, и самой собой.
За Генералом безмолвно маячат Элисон и Дендера, в нескольких шагах от них меня ждут Коналл и Гарриган, Терон разговаривает со своими людьми. Из этой привычной картины выбивается только Несса, стоящая рядом с братьями. Ее взгляд прикован к переулку справа от меня. Я стряхиваю со своей руки ладонь Генерала и иду к ней.
— Они вернулись, — тихо говорит она мне.
Ее взгляд не отрывается от переулка, и теперь я тоже вижу Финна и Грира. Как только наши взгляды встречаются, Финн склоняет голову, и они с Гриром устремляются к главной палатке, словно все это время они были тут, в Гаосе. Мы вместе выехали из Дженьюри, но вскоре незаметно разделились, так чтобы корделлианцы не сразу это заметили.
Генерал направляет меня в палатку, будто боится, что я и туда откажусь пойти. Но я сама ускоряю шаг и спешу занять место у стола. Рядом встают Элисон и Дендера. Мы пытаемся дышать размеренно и спокойно: ничего необычного не случилось, не стоит волноваться.
— Что вы нашли? — тихо спрашивает Генерал.
Финн с Гриром сталкиваются плечами у стола, по их грязным лицам текут струйки пота. Я скрещиваю руки на груди. Вполне обычное дело — с миссии вернулись советники королевы. Но меня гложет недовольство. Я должна была отправиться на задание и раздобыть сведения для монарха, а не сама быть им.
Финн раскрывает мешок и достает оттуда сверток. Грир вытаскивает такой же из-за пазухи.
— Сначала остановились в Спринге, — отчитывается Финн, глядя на стол.
Коналл, Гарриган и Несса выглядывают из палатки, следя, чтобы к ней не приблизились корделлианцы.
— Сообщения корделлианцев подтвердились — ни единого следа Ангры. Спринг перешел на военный режим, его возглавляют несколько выживших генералов. Никакой магии, никаких военных приготовлений.
Я не спешу расслабляться. То, что Спринг затих, не означает, что все прекрасно. Если Ангра выжил в битве при Эйбриле и хочет сохранить это в тайне, то он не будет оставаться в своем королевстве.
— По дороге в Саммер мы пересекли Отем. Никаких изменений в обоих королевствах, — продолжает Финн. — Отем оказал нам теплый прием, а в Саммере нас даже не заметили. Это значительно облегчило нам сбор слухов об Ангре. Яким и Вентралли…
Я придвигаюсь к столу.
