Маршалы отвезли нас с матерью и детьми домой. Там уже внутри и снаружи стояла охрана. Они приехали на четырёх машинах. С дробовиками и винтовками. Мне нужно было уложить вещи на две-три недели, пока нас не переведут в другое место. Отец и сёстры были дома. Они помогли нам собраться. Укладывали вещи и плакали. Улучив минутку, я шепнула матери, что ей нужно подождать. Мы с ней свяжемся. Отец справился отлично. Держал себя в руках.
Дети были в восторге. Они понимали одно — что мы уезжаем. Как будто на каникулы. Я объяснила им, что дело куда серьёзнее. Что мы скрываемся от плохих людей, которые хотят причинить нам вред. Что они не должны звонить своим друзьям, а также возвращаться в школу, чтобы забрать учебники, кроссовки или спортивную форму.
Дети читали газеты. Знали обо всех этих убийствах. О статьях, в которых почти еженедельно писали про Джимми и Поли. Они знали про судьбу Кучи и Марти Кругмана. Они знали, что Томми исчез. У них на глазах весь наш мир распадался на части. Не забывайте, что между ограблением «Люфтганзы» и арестом их отца прошёл почти целый безумный год.
Я написала для матери длинный список поручений. Забрать вещи из химчистки. Оплатить счета. Опустошить наш холодильник. Получить в студии фотографии с последней вечеринки. Когда мать позвонила насчёт этих фото, уже разошёлся слух, что Генри стал стукачом, и фотограф, приятель Рэймонда Монтемурро, не захотел их отдавать. Тогда она пригрозила, что пришлёт маршалов. Фотограф согласился, но, когда мать пришла, швырнул ей фотокарточки в лицо. Даже денег не взял.
Мы сложили наши вещи в большие чёрные мешки для мусора. И отбыли под охраной федеральных маршалов. На четырёх или пяти машинах. Они отвезли нас в мотель в Риверхеде. Довольно чистую и приятную гостиницу. А потом перевозили с места на место каждую пару дней. Мы отправлялись прямиком в заранее заказанные номера. Маршалы просто вручали нам ключи, а сами оставались у дверей на страже. С рациями и ружьями, спрятанными под их длинными плащами.
Нас прятали в Коннектикуте и Монтоке. Но каждое утро отвозили в штаб-квартиру ФБР в Квинсе или в бруклинский офис опергруппы. Там я занималась вышивкой, а дети играли или читали, пока Генри беседовал со следователями.
Службе маршалов требовалось время, чтобы выправить все бумаги и создать для нас новые личности. Они даже поинтересовались, какие мы хотим взять имена. Одновременно уничтожая все следы нашего прошлого. Это был потрясающий момент — сидеть с детьми в коридорах офиса опергруппы и выдумывать, как нас отныне будут звать.
Мы получили новые номера социального страхования, а дети — документы для школы. Маршалы объяснили, что прежние оценки дочери могут сохранить, но в графе о прошлом месте учёбы будет стоять прочерк. Когда девочек запишут в новую школу, маршал навестит директора и объяснит, что наша семья связана с национальной безопасностью. Типа их отец супершпион правительства или другая важная персона в этом роде.
Вообще маршалы были очень милы. Прекрасно общались с детьми. Говорили с ними, играли в карты и перешучивались с Рут. Обращались со всеми нами с большим уважением. Всегда вели себя как джентльмены. Это помогало держаться.
Через пару недель я снова навестила наш дом в Роквилл-центре. Там повсюду дежурили маршалы. Они же заказали рабочих для организации переезда. Грузовики уже ждали. Как и мои родители. Я всё ещё не могла поверить, что мы расстаёмся навсегда.
Семья, а в особенности мама, всю жизнь командовала мной. Её постоянные ценные указания страшно меня бесили. Она была очень властной женщиной. Конечно, она делала это из любви, но всё равно буквально душила меня в объятиях. Мать была из тех людей, кто желает всё контролировать двадцать четыре часа в сутки. В глубине души я надеялась, что получить новую жизнь, новое имя и вообще начать с чистого листа будет не так уж плохо. Наконец-то впервые в жизни я стану полностью независимой. Если мы с Генри уедем, получив новые имена и личности, я смогу вздохнуть свободно и взять свою жизнь в собственные руки.
Я надеялась, что всё изменится. Никаких больше Джимми, Робин и наркотиков. Всё станет иным. Впервые Генри заживёт нормально. Станет ночевать дома. Мы с ним обзаведёмся обычными друзьями. Вроде как сотрём прежнюю жизнь и начнём заново.
27 мая 1980 года Генри Хилл подписал договор с оперативной группой по борьбе с организованной преступностью (Восточный округ Нью-Йорка) Министерства юстиции США. В документе говорилось:
«Настоящим подтверждается, что между Генри Хиллом и Оперативной группой по борьбе с организованной преступностью Восточного округа Нью-Йорка достигнуто соглашение о нижеследующем.
Оперативная группа ведёт расследование предполагаемой незаконной деятельности Джеймса Бёрка, Энджело Сепе и других лиц, связанных с похищением нескольких миллионов долларов наличными и в драгоценностях со склада авиакомпании „Люфтганза“ в аэропорту имени Джона Ф. Кеннеди. Вы соглашаетесь информировать сотрудников Министерства юстиции обо всём, что вам известно относительно вышеупомянутых преступлений и другой незаконной деятельности, в которой принимали участие Джеймс Бёрк и Энджело Сепе. Кроме того, вы соглашаетесь дать показания по этим делам перед Федеральной коллегией присяжных или перед судом присяжных, если будет необходимо.
Никакая информация или свидетельства, предоставленные вами (как до, так и после заключения данного соглашения), либо вещественные доказательства, полученные в результате использования вашей информации или свидетельств, не будут использоваться против вас в уголовном производстве, за исключением случаев, которые будут перечислены ниже. Как вам известно, в настоящий момент вы являетесь фигурантом расследования вашего участия в ограблении склада „Люфтганзы“. Учитывая ваше сотрудничество, Оперативная группа отказывается от уголовного преследования вас в связи с любыми обстоятельствами данного дела. Если какие-либо иные правоохранительные органы будут рассматривать возможность возбуждения против вас уголовного дела в связи с ограблением „Люфтганзы“, Оперативная группа обязуется рекомендовать им воздержаться от подобных действий. Кроме того, Оперативная группа отказывается от уголовного преследования вас по делу о торговле наркотиками, которое было начато прокуратурой округа Нассау и в связи с которым вы были арестованы.
В том случае, если любые иные правоохранительные органы возбудят против вас уголовное дело в связи с любым иным нарушением закона, Оперативная группа обязуется сообщить им о сотрудничестве и помощи следствию, которую вы окажете в соответствии с данным соглашением.
Кроме того, Оперативная группа обязуется подать заявки на включение в Федеральную программу защиты свидетелей вас, вашей жены, ваших детей и, при необходимости, других близких или связанных с вами людей, которые будут нуждаться в защите в результате вашего сотрудничества с Оперативной группой.
Все эти обязательства действительны только в случае вашего полного сотрудничества с Правительством, включая немедленное, полное и правдивое раскрытие всей информации по упомянутым делам, которой вы обладаете. Данное соглашение не освобождает вас от уголовного преследования Правительством за дачу заведомо ложных показаний, если будет обнаружено, что вы лжесвидетельствовали по упомянутым делам. Кроме того, если вы откажетесь в точности исполнять все условия соглашения (немедленное, полное и правдивое раскрытие информации, дача показаний перед присяжными и т. д.), данный договор будет аннулирован. В таком случае Правительство получит право преследовать вас за все уголовные преступления, в которых вы принимали участие, и использовать против вас все заявления и свидетельства, которые вы сделали или сделаете как до, так и после заключения данного соглашения».
