— Да? — судя по голосу, Тони, очевидно, не слишком-то испугался. — Позволь напомнить, что ты сам заметил: я здесь не по твоему приглашению, а по приглашению твоей сестры. Сент-Эгнен тебе пока не принадлежит, и вряд ли ты будешь настолько неделикатен, что пожалуешься на меня графу.
— Что ж, — невозмутимо парировал Люк, — я предполагал, что ты ответишь именно так. Ты прекрасно знаешь, что Николь меня не послушает, к отцу я не пойду и скандал устраивать не стану. Но я могу сделать так, что обо всем станет известно твоей невесте. Насколько я знаю, Анна не из тех, кто прощает измены.
— Что же, донос напишешь? — презрительно спросил Тони. Но за напускным презрением угадывалась настороженность и даже нечто, похожее на страх.
— Зачем? Просто приглашу ее погостить. Думаю, она быстро разберется в ситуации.
Зашуршал гравий под ногами — кажется, Люк повернулся и пошел обратно к замку. Тони постоял на месте еще минуту, потом пробормотал сквозь зубы какое-то ругательство и поспешно направился за ним.
Выждав минуту-другую, Лариса выбралась обратно на дорожку и спустила, наконец, недоумевающего Брошку с рук.
— Молодец, хороший песик, — с чувством похвалила она его. — Ты вел себя на пять с плюсом и заслуживаешь дополнительного ужина. Пойдем и немедленно объявим об этом Брижжит. После гостей точно осталось много всего вкусненького.
Глава 6
Ария московского гостя
Следующий день, сославшись на недомогание, Лариса провела в постели. Она лежала, — и сама не заметила, как уснула около полудня.
Ее разбудили лучи заходящего солнца, пробивавшиеся сквозь нежно-розовые приспущенные занавески. Лариса потянулась и закрыла лицо рукой, пытаясь удержать капризный сон. Но солнце, весь день спрятанное за тучами, видно, решило напоследок, перед заходом, наверстать упущенное. Яркий желто-оранжевый свет заливал спальню, да так, что сон, обидевшись, совсем улетучился.
Лариса еще раз потянулась, перевернулась и села на постели. Пошевелила одной ногой, другой — мышцы, конечно, немного отдохнули, но все еще побаливали. Боль окончательно пройдет завтра, а может быть, и послезавтра. Лариса тут же дала себе обещание не останавливаться на достигнутом и на следующий день подбить Николь еще раз прогуляться на лошадях к старой мельнице. И надо бы еще раз сходить к заброшенной часовне в парке. Жутко интересно посмотреть на место встречи заговорщиков и тайных любовников. Правда, Николь сказала, что там сделали банальный винный погреб… Надо бы расспросить ее об этом поподробнее.
Солнце опять скрылось за тучами, и в комнате сразу потемнело. Интересно, а который сейчас час? Лариса перевела взгляд на туалетный столик: изящные каминные часики — фарфоровая пастушка, держащая в высоко поднятых руках увитый розами циферблат, — показывали половину шестого. «Ого, — подумала Лариса, — кажется, я и чай проспала. Как неловко…»
Она соскочила с постели, завернулась в легкий халатик и отправилась под душ.
Через пятнадцать минут, освеженная, но так и не отдохнувшая, Лариса присела к туалетному столику. Не успела она пристально взглянуть на свое отражение в зеркале — по ее мнению, после утренней скачки и короткого дневного сна лицо годилось только на то, чтобы на нем сидеть, — как звякнул телефон. Лариса удивленно взглянула на аппарат — ошибка связи? Вообще-то к телефону обычно подходила домоправительница, а потом переключала звонок в комнату того, кому он был адресован. У Ларисы ни в Туре, ни в окрестностях не было ни одного знакомого, ей просто по определению никто не мог позвонить. Однако заливистая телефонная трель свидетельствовала об обратном. Лариса удивленно пожала плечами, подняла трубку и услышала холодно-вежливый голос мадам Шарль:
— Мадемуазель, это вас. Абонент не представился.
Щелчок — и в трубке зазвучал мужской голос, низкий, странно знакомый:
— Привет! Как жизнь в родовом поместье?
— Простите… — Лариса даже не сразу осознала, что говорят по-русски. — Простите, кто это?
— Ну, Лора, и короткая же у тебя память! — усмехнулся собеседник.
— Олег?! — Лариса ушам своим не верила. Она непроизвольно отстранила трубку от уха и потрясла ею в воздухе, словно надеялась прогнать слуховую галлюцинацию.
— Да я это, я! — в голосе появились знакомые самодовольные нотки. Вероятно, Олег был страшно горд произведенным эффектом. — Надеюсь, ты от изумления не прикусила язык и в состоянии разговаривать?
— Откуда ты здесь взялся? — сказала Лариса, обретя снова дар речи.
Олег хмыкнул:
— Здесь — в смысле во Франции вообще?
— Ну…
— Решил махнуть вслед за тобой, — он шумно вздохнул. Если этим вздохом Олег хотел выразить свои трепетные чувства, то ничего не вышло. Лариса подумала, что точно так же вздыхают уставшие лошади, когда их заставляют идти в гору.
— А если без шуток? — спросила она.
— Захотелось проехаться по Европе.
Она усмехнулась:
— Так вдруг?
— Так вдруг. Ты же знаешь, я человек спонтанный.
Вот уж нет. Вот уж «спонтанным» Лариса своего бывшего любовника никогда бы не назвала. Наоборот, Олег — человек холодный и расчетливый, внезапные порывы чувств — совершенно не его амплуа.
— Тебе неожиданно дали грант от какого-нибудь фонда? — спросила Лариса. — Или предложили выгодную работу?
— Твоими бы устами, — опять вздохнул Олег. — Нет, золотой дождь на меня, к сожалению, еще не пролился.
— Что же тогда?
— Повторяю для непонятливой — просто решил прокатиться по Европе. Развеяться, так сказать. Залечить сердечные раны. Ты же меня бросила…
Олег выдержал многозначительную паузу.
— Ну? — поторопила Лариса.
— Ну и вот. Собрал вещи, на последние деньги купил билет на самолет Москва — Париж…
— Так уж и на последние? — усомнилась Лариса.
— Не перебивай. Выслушай до конца мою печальную повесть, а потом суди. Так вот, — голос у Олега стал наигранно-трагическим, — в Париже я три дня скитался, ночевал то под мостом на Сене, то на некой барже у двух подружек-лесбиянок, — словом, вел жизнь опасную и полную приключений. До тех пор, пока не познакомился с шоферами-транзитниками. Знаешь, классные ребята и такие колоритные. Я набросал их портреты, а потом напросился к ним в машину и сейчас еду в Марсель.
Лариса удивленно переспросила:
— В Марсель? А почему в Марсель?
— Потому что они должны доставить свой груз именно туда.
— И как? — поинтересовалась Лариса.
Не совсем понимая, что она имеет в виду, Олег опять шумно вздохнул:
— Надеюсь, что доеду. Правда, они поставили мне условие — не пить пива в дороге. Потому что им тоже хочется, а за рулем нельзя.
