В штабе Клинтон обсуждали, насколько много команда могла позволить себе, парируя вброс WikiLeaks. Все руководство хотело, чтобы прозвучали слова о русском взломе: к такому выводу пришли Crowd Strike и другие эксперты по кибербезопасности. Но Мук, которого к этому времени юрист кампании Марк Элиас ввел в курс некоторых взрывоопасных сведений из донесений Стила, хотел идти дальше. Он предложил объявить, что русские использовали WikiLeaks как часть заговора по избранию Трампа. «Все свидетельствует о том, что это правда, так чего же еще ждать?» — убеждал Мук своих коллег.
Остальные сомневались и не хотели заходить так далеко. Мук вспоминал: «Никто не хотел выставлять себя сумасшедшим. В это было трудно поверить, это было в стиле Тома Клэнси и на грани фантастики». Помощники Клинтон договорились, что, давая интервью (вот уж этого избежать было невозможно), они могут продолжать говорить о российском вмешательстве в выборы, но ничего не должны говорить о том, что это делалось в интересах Трампа.
Проблема заключалась в том, что пресса не верила ни той ни другой версии. В одно воскресное утро Мук появился в передаче CNN State of the Union. Как только ведущий Джейк Тэппер спросил его о письмах DNC и об отношении партии к Сандерсу на этапе праймериз, Мук обратился к русской теме: «Эксперты говорят нам, что взломали сеть DNC и увели письма русские хакеры, поддерживаемые государством. А другие эксперты сейчас говорят, что русские выложили эти письма в публичный доступ, чтобы помочь Дональду Трампу».
Для руководителя кампании сказано слишком сильно. Но Мук мог привести другие доказательства. Он указал на то, что украинский вопрос на конвенции республиканцев почти не обсуждался, а Трамп заявил о том, что он может и не соблюдать обязательств США по НАТО. «Когда вы сводите все это в единую картину, она получается очень тревожной. Я думаю, избирателям стоит над ней поразмышлять».
Тэппер потребовал от Мука подтверждений: «Каковы доказательства того, что за всем этим стоят русские? Я имею в виду хакерство и время сброса информации на WikiLeaks». Мук вновь сослался на экспертов по кибербезопасности, пришедших к такому заключению. Тэппер возразил: «Но то, что вы сейчас говорите, — это очень, очень серьезное обвинение. Вы фактически утверждаете, что русские взломали сеть Национального комитета, а теперь сливают украденные документы через WikiLeaks, чтобы помочь избрать Дональда Трампа».
По ходу шоу Тэппер повернулся к Трампу-младшему и спросил, что он скажет по поводу обвинений Мука. Сын Трампа накинулся на Мука: «Ну что же, это позволяет увидеть во всей красе их моральные принципы. Я хочу сказать, что они будут утверждать что угодно, лишь бы победить. Вы видите, такое случается вновь и вновь, ложь за ложью… Нет ничего дурного в честной драке, Джейк. Я не против честной драки, но это вранье и попытки внушить людям всю эту чушь, чтобы заработать немного политического капитала, — знаете, это просто не входит ни в какие рамки! Ему должно быть стыдно за себя».
На другом шоу тем же утром подобной линии придерживался и Манафорт. Он настаивал на том, что предположения Мука о русских — «чистой воды оперативная маскировка» со стороны кампании Клинтон. А когда его спросили, существуют ли какие-нибудь связи между Трампом, Манафортом, кампанией и путинским режимом, ответил: «Это абсурд. Для этого, знаете ли, нет никаких оснований».
Однако к тому времени у молодого Трампа и Манафорта были уже все основания, чтобы считать, что русские страстно хотели помочь предвыборной кампании Трампа. Ведь в прошлом месяце эти двое вместе с зятем Трампа Джаредом Кушнером встречались в Трамп-тауэре с делегацией из Москвы, которая, как им было сказано, имела на руках «официальные документы», порочащие Хиллари Клинтон. Кроме того, Манафорт был извещен посредством электронного письма о том, что у Пападопулоса были связи с российскими агентами, которые пытались устроить встречу Путина с Трампом. А у Манафорта был «собственный» русский, с которым он имел дело. Он пытался утихомирить Олега Дерипаску, олигарха-миллиардера, тесно связанного с Путиным; Дерипаска преследовал Манафорта в судебном порядке на Каймановых островах, пытаясь получить отчет о нескольких миллионах долларов, которые они совместно инвестировали в сделку по украинскому телеканалу, оказавшемуся нежизнеспособным. Несколькими неделями назад Манафорт написал своему помощнику по бизнесу в России Константину Килимнику о том, как удержать Дерипаску на безопасном расстоянии: предложить ему инсайдерскую информацию о кампании Трампа. «Если он хочет личных разъяснений — мы можем это устроить», — писал он Килимнику 7 июля.
Материал, сброшенный WikiLeaks, не свидетельствовал о большом заговоре в DNC с целью подорвать положение Сандерса, о котором говорилось в прессе. Но обстановка была так накалена, что понадобилось всего несколько писем, чтобы вокруг заискрило. И очень скоро занялось пламя. Ярость среди сподвижников Сандерса — в «Твиттере», в средствах массовой информации, в холлах отелей в Филадельфии — зашкаливала. Многие требовали увольнения Вассерман-Шульц и других руководителей DNC. Мук и другие помощники Клинтон быстро осознали — и испугались, — что конвенция может захлебнуться этим конфликтом и спровоцированным им хаосом. Для них взломанная почта Комитета представляла угрозу существованию.
В субботу, 23 июля, за два дня до открытия конвенции Мук несколько раз разговаривал с Вассерман-Шульц. Он убеждал ее, что настало время уйти. Еще задолго до истории старшие советники Клинтон были недовольны ее стилем и методами руководства Национальным комитетом. То же самое говорили и чиновники в Белом доме. А теперь кампания Клинтон опасалась, что конвенция взорвется недовольством. Но, как ни подталкивал Мук Вассерман-Шульц к отставке, она сопротивлялась. Она решила сначала поговорить с Обамой. Они поговорили: президент тоже настаивал на отставке. В конце концов Вассерман-Шульц нехотя согласилась и объявила, что уходит с поста. На некоторое время ее пост заняла давний активист Демократической партии Донна Бразил. Вассерман-Шульц стала первой непосредственной жертвой российской информационной войны.
Но отставки Вассерман-Шульц было недостаточно, чтобы утишить шторм. На утренней встрече делегации штата Флорида в понедельник утром делегаты Сандерса освистали Вассерман-Шульц. Протестующие держали плакаты, на которых было написано «ЭЛЕКТРОННАЯ ПОЧТА». Ее пришлось спасать группе офицеров полиции.
Вечером того же дня в просторном танцевальном зале дворца съездов Cандерс произнес зажигательную речь. Пока он говорил на привычные темы — положить конец политике больших денег, возродить средний класс, остановить коррупцию, продолжить революцию, — сторонники приветствовали его одобрительными возгласами. Но когда он заявил, что они должны сплотить усилия, чтобы поумерить «спесь» Трампа, избрав Клинтон, толпа утопила Сандерса в шиканье и скандировании антиклинтоновских кричалок. Делегаты кричали хором: «Не с ней! Не с ней!»
Для Мука и других это означало, что конвенция может провалиться под напором злобных нападок. Они боялись, что сотни делегатов Сандерса, разгневанные преданными огласке письмами DNC, освищут проклинтоновских спикеров во время прайм-тайм-трансляций и даже могут освистать саму Клинтон во время речи о согласии баллотироваться в президенты. Чтобы избежать открытой вражды во время конвенции, кампании Клинтон и Сандерса объединили команды-организаторы. И сотрудники Сандерса бросились убеждать, уговаривать и умасливать своих делегатов, чтобы те не портили мероприятия.
