Глаза Олега налились кровью. – Пойдем, мать. Ольга молча поднялась, и Веселов увидела, как потухли ее глаза, потяжелела походка и безвольно повисла рука вдоль тела.
– Андрей Петрович, – услышал он голос нотариуса. Надеюсь, вы еще не ушли, заходите, обсудим технические вопросы получения Истоминой наследства, тем более, что именно вас Геннадий Сергеевич назначил своим душеприказчиком.
Выйдя от нотариуса, Веселов поехал на кладбище. Положил на могилу Истомина цветы и присел на скамейку.
– Ну, здравствуй, друг. Пришел сказать, что все твои просьбы выполнил. Я не стал задерживать Ольгу с Олегом, знаю, что ты не одобрил бы, да и ничего хорошего их все равно не ждет. Никому они не нужны ни здесь, ни там. Твой Волков оказался с гнильцой, но кажется, все понял и раскаялся. А с Марией Ильиничной и ее Сашкой, я подружился, они настоящие. И с Анечкой познакомился. Как только о ней думаю, на душе становится тепло и радостно… А что с этим делать, сам не знаю. Вроде, и стар для чувств, но сердцу-то не прикажешь. Я даже не могу рассказать, какая она, наша Анечка. В общем, самая лучшая. Жаль, что ты ее так и не увидел. А может, все-таки видишь?
Андрей Петрович взглянул на портрет Истомина, и ему вдруг показалось, что тот ему подмигнул.
– Ладно, пойду я. Извини, друг, что не смогу часто тебя навещать… Эх, как же мне тебя не хватает, – тяжело вздохнул Веселов, поднялся и, не оглядываясь, пошел к выходу.
Мария Ильинична и Саша с нетерпением ждали генерала. Стол был накрыт, из кухни доносился запах фирменных пирожков с капустой и запеченной в духовке утки с яблоками.
– Сынок, посмотри, мы ничего не забыли?
– Мамусик, ты уже третий раз мне задаешь этот вопрос, все в порядке, что ты так переживаешь.
– Ты знаешь, я как разволновалась у нотариуса, так до сих пор не могу успокоиться. Сашенька, а что мы будем делать с этими деньгами?
– Тратить, – расхохотался тот.
– Я серьезно.
– А если серьезно, то они твои и не впутывай в них меня.
– Раз так, то я куплю тебе новую машину, чтобы не тратиться на постоянный ремонт старой. Надеюсь, ты не будешь возражать?
– Мамусик, не буду.
– А потом, сынок…
О дальнейших своих планах Мария Ильинична сообщить не успела, так как раздался звонок в дверь.
– Андрей Петрович, наконец-то, мы вас уже заждались.
– Извините за опоздание, у Геннадия был и немножко засиделся, – ответил Веселов, протягивая Марии Ильиничне цветы, а ее сыну пакет.
– Саша, разберись с содержимым и неси на стол.
Все чувствовали, что ужин будет долгим, и не торопились с серьезными разговорами. Мужчины с удовольствием поглощали приготовленные блюда, а Мария Ильинична с умилением смотрела на них. Когда дело дошло до чаепития, она не выдержала.
– Андрей Петрович, а что теперь будет с нашим транспортным предприятием?
– Как вы полагаете, Верховой справится с его руководством?
– Думаю, да. У него светлая голова, не зря же Истомин пригласил его к себе на работу. И потом Дмитрий Антонович многому научился за эти годы. Вы знаете, я обратила внимание на то, что он стал подражать Геннадию Сергеевичу. Его манере общаться с подчиненными, с клиентами, умению сдерживать свои эмоции. В коллективе, конечно, очень сожалеют о том, что Истомина нет, но и недовольных Верховым я не знаю. А однажды услышала, как Дмитрий Антонович сказал кому-то по телефону, – мы свою политику в отношении партнеров менять не собираемся, все будет так, как при Истомине.
– Ну, вот и отлично, значит, нечего вам волноваться.
– Так-то оно так, но ведь Верховой только директор, а у нового хозяина, вернее хозяйки могут быть другие виды на наше предприятие. Вы хорошо знаете сестру Геннадия Сергеевича?
– Да, – улыбнулся Веселов и слегка покраснел. Она умный, хороший и правильный человек, все-таки они с Геннадием близкие родственники, можно сказать одной крови.
– А вы не могли бы подробнее… Нет, вы не подумайте, чего плохого, – смутилась Мария Ильинична. Просто, хочется знать, какая сестра у Геннадия Сергеевича, он ведь нам не чужой.
Неожиданно для себя, Веселов рассказал о Федоре и Варе, Гелене Казимировне и Анне Сергеевне, и конечно о Крысе и ее похождениях. Громче всех хохотал Александр. Отсмеявшись, он сказал, – Андрей Петрович, вы не могли бы их всех сфотографировать и по электронке сбросить снимки мне на компьютер? Только Крысю отдельно, в фас и в профиль, – и снова захохотал.
– Я попробую, если Крыся возражать не будет, она барышня своенравная и непредсказуемая, – улыбнулся генерал.
Попрощавшись с гостеприимными хозяевами, и дав слово непременно звонить, и при случае заезжать, Веселов вышел на улицу.
– Что-то я разоткровенничался, – думал он, направляясь в гостиницу. То ли коньяк подействовал, то ли теплота и сердечность уже близких ему людей, то ли… еще раз захотелось вспомнить об Анечке. Да, седина в голову – бес в ребро, – засмеялся генерал и ускорил шаг.
Сомнения и головная боль
Тригорск
Узнав о том, что Андрей Петрович скоро вернется, Гелена Казимировна обрадовалась.
– Вот и хорошо, снова все вместе соберемся, посидим, поговорим, узнаем, чем закончилась эпопея с наследством. Варя, ты уточни у Федора, когда наш генерал прибудет, чтобы быть во всеоружии. Аня, а ты чего молчишь? Не рада его возвращению?
– Сама не знаю, Гелечка. На душе как-то неспокойно. И хочется его увидеть, и почему-то боязно.
– Ой, да что тут непонятного, – вмешалась Варя, – влюбилась наша Анечка и боится в этом признаться. Она, видите ли, считает, что в ее возрасте, это неприлично. А что тут такого? Между прочим, у моей бабы Веры тоже любовь на старости лет была, без шуры-мур конечно, то есть без секса, а так по полной программе. У нас в Ракитовке живет вдовец Георгий Поликарпович, ничего так, крепенький мужичок. Не знаю уж, где они с бабой Верой тесно признакомились, но стал он к нам частенько заглядывать. То цветы полевые ей принесет, то карамельками угостит, то прогуляться в лес пригласит. Бабуля моя прямо на глазах расцвела. Вы не поверите, но однажды, попросила маникюр ей сделать. Призналась, что он ей руки целует, а они у нее не ухоженные. Вот. Так что, Анечка, нечего стесняться. И неожиданно басом запела, – Любви все возрасты покорны, ее порывы благотворны.
– Варя, – ахнула Гелена Казитмировна, – где же ты слушала «Евгения Онегина»?
– Дык, по радио, – важно ответила девушка.
– Пойду я, девочки к себе, спасибо за завтрак – вздохнула Анна Сергеевна и удалилась.
В это время Федор сидел в кабинет Комарова, и терпеливо ждал, когда тот закончит писать.
– Ох, и не люблю я бумажную работу, – вздохнул Борис. У вас, то же самое?
