Вскоре обложение Севастополя с юга было закончено. Всюду строились батареи, флот высадил тяжелую артиллерию и около 8000 человек орудийной прислуги и десантных отрядов. При высадке осадных парков с транспортов оказалось, что при погрузке не были в достаточной мере предусмотрены могущие встретиться затруднения.
Начало бомбардировки было назначено на 17 октября, французы – с юго-запада, англичане – с юго-востока. По настоятельным предложениям генералов адмиралы наконец согласились участвовать в бомбардировке. Они не хотели подвергать корабли, ценные как база армии, опасности получить тяжелые повреждения, и не верили в успех противоборства с каменными укреплениями. К тому же треть команды была свезена на берег. Дандас согласился последним.
Для бомбардировки крепости с моря корабли должны были стать на якорь, вопреки первоначальному плану, по которому им следовало стрелять на ходу. Этот план был изменен Канробером, который находил, что корабли недостаточно подготовлены для боя на ходу. Ночью были промерены со шлюпок места по диспозиции и расставлены буйки. Англичане готовились к атаке у устья Качи, французы – в Камышовой бухте.
Бомбардировка с суши и с моря должна была начаться в 6:30 утра, но адмирал Гамелен решил открыть огонь только в 10 часов утра из-за недостатка снарядов.
Желая поддерживать связь со своими сухопутными войсками, французы настояли на том, чтобы им был отведен южный участок. Вследствие этого англичанам пришлось стать севернее, где из-за отмели нельзя было подойти ближе к укреплениям, чем на 1800 метров.
С левого, обращенного в море борта парусных судов держались пароходы, которые буксировали их к назначенным местам. Командирам было разрешено покидать строй, если корабли подвергались большой опасности. Дальнейшие инструкции указывали, что становиться на якорь следовало сообразуясь с направлением ветра, что не следовало расходовать все снаряды, что надо избегать продольного огня неприятеля и что главным объектом бомбардировки являются форты Северной стороны.
Из английских судов принимали участие в бомбардировке 2 винтовых линейных корабля, 9 парусных линейных кораблей, каждый из последних с колесным или винтовым пароходом у борта, и 5 колесных или винтовых пароходов, державшихся на месте машинами в виде резерва. С французской стороны: 4 винтовых линейных корабля, 10 парусных линейных кораблей, также как английские с пришвартованными к ним пароходами, и 2 парохода в резерве. Наконец, были еще 2 турецких парусных линейных корабля, каждый с пароходом. Бомбардировка с берега началась рано утром, корабли же стали на места, благодаря измененной диспозиции, лишь к часу дня, причем последними были шедшие с севера англичане.
Начатая немедленно сильная бомбардировка укреплений производилась с дистанции в 1500-2000 метров. Спускаясь с севера, английские корабли описывали дугу и становились на якорь севернее французских судов. Лайонс подошел с двумя винтовыми линейными кораблями и тремя другими к укреплениям на 750-1000 метров. Через час и суда и форты были окутаны густым дымом. В четыре часа огонь форта Константин ослабел, но в сумерки опять усилился, как и огонь всех фортов и кораблей, пока наступившая в 18:30 темнота не положила конец стрельбе.
Повреждения и потери на судах были довольно значительны, гранаты и раскаленные ядра сделали свое дело и два английских линейных корабля были вынуждены выйти горящими из линии. Два других корабля вышли из строя из-за сильных повреждений в такелаже и корпусе. В «Агамемнон» за день было 240 попаданий, в «Британию», флагманский корабль – 70. Потери англичан составили 44 убитых и 266 раненых.
Французы, против которых действовало 150 орудий, потерпели меньший урон, у них было только 30 убитых и 200 раненых. В флагманский корабль «Вилль де Пари» было 80 попаданий, «Наполеон» имел опасное повреждение в подводной части. Начинавшиеся пожары были быстро прекращены на всех судах.
Общие потери русских определяются в 1100 человек, повреждения многочисленных фортов и батарей морского фронта были не особенно значительны. Бомбардировка не дала даже морального воздействия на русских, которые считали себя победителями, хотя и не могли точно судить о произведенных ими на судах разрушениях. Операция была безрезультатной, как это и предвидели адмиралы, и флот при этом пострадал немало. Искусными мероприятиями было однако достигнуто то, что ни один корабль не потерял своей боеспособности. Вся операция была, следовательно, совершенно бесцельна. С этого момента генералы отказались от активного участия флота, и на его долю в дальнейшем выпала перевозка подкреплений, военных и жизненных припасов и тесная блокада порта.
Прибывавшими несколько раз подкреплениям гарнизон усилился до 40 000 человек. Меншиков несколько раз пытался пробиться к Севастополю, но усилия его оставались тщетными. Несмотря на усиление армии до 120 000 человек подкреплениями из Дунайской армии, о чем союзники не были точно осведомлены, русские все-таки потерпели чувствительное поражение при Инкермане, недалеко от Севастополя. Большой потерей для русских была смерть адмирала Корнилова. Комендантом на его место Меншиков назначил в декабре барона фон Остен-Сакена.
7 ноября было принято предложение Дандаса бомбардировать Одессу. Но так как по приказанию из Англии ничего нельзя было предпринять без согласия Раглана, а последний вместе с Канробером нашли все предприятие невыгодным, то план остался не выполненным.
По приказанию из Лондона Дандас отправил экспедицию к восточному берегу Перекопа, чтобы прекратить подвоз припасов Азовским морем в Крым, но из-за мелководья и недостаточного числа судов экспедиция не имела успеха.
14 ноября штормом, близким к урагану, суда были сильно повреждены и много транспортов было выброшено на берег. 6 декабря два русских пароходо-фрегата вышли из гавани, удачно произвели разведку и атаковали крайнюю левофланговую французскую батарею, но были отбиты сторожевым судном и двумя подоспевшими пароходами.
Осадные работы и бомбардировка с берега тем временем продолжались, но союзные войска сильно страдали от непогоды, так как не было сделано никаких приготовлений для зимнего похода, что особенно сказалось на плохо снабженных английских войсках. Положение понемногу улучшалось по мере постройки дороги из Балаклавы и подвоза из метрополий. Флот оказывал посильную помощь. В конце декабря обоих главнокомандующих на море, Дандаса и Гамелена, сменили адмиралы Лайонс и Брюа, из которых первый ранее всегда был главным инициатором и руководителем всех операций.
Рискованное предприятие, начатое без достаточных сведений, – высадка в Крыму – прошло удачно; быка схватили за рога, но он оказался сильнее, чем предполагали. Севастополь не пал при первом натиске и потребовался почти год осады, к которой противник не был подготовлен. То, чего союзники хотели достичь нападением врасплох, далось им лишь только после величайших жертв и лишений, но зато вскоре повлекло за собой и окончание войны.
Решительное наступление союзных войск было возможно лишь потому, что союзный флот господствовал на Черном море. Французские команды отлично работали во время перевозки десантов. Русские каждый раз пропускали многочисленные случаи, когда можно было нанести тяжелый урон противнику на море. Но и на суше они показали себя недостаточно осмотрительными, в результате чего их большие армии на юге не имели успеха.
