Наср воспользовался ситуацией, чтобы напуститься на визиря и очернить его в глазах халифа.
– И ты теперь спрашиваешь: «Что делать?» – свирепо взорвался он. – Ты, который расшатывал сами основы империи. Ты отослал Победителя Муниса – нашу опору и поддержку! Кто защитит теперь трон? Кто, как не ты, предал паломников и среди них членов императорской семьи в руки карматов!
Наср предложил Муктадиру немедленно вызвать Муниса и его армию в Багдад. Халиф одобрил это решение, и депеша была тотчас же послана.
Когда Ибн Фурат возвращался из дворца, люди оскорбляли его и кидали камнями в его лодку. Толпа кричала ему вслед, что он пособник карматов и не успокоится, пока не истребит всех мусульман, до последнего человека. Его сын Мухассин, когда ехал из своего дома к реке, также был побит камнями.
Муктадир пытался примирить визиря и казначея. Он сказал, что в эти трудные времена все должны сплотиться и встать на защиту империи от хаджарского разбойника.
Когда Мунис прибыл в Багдад, встречать его вышли все жители города. Даже сам визирь, вопреки всем правилам этикета, поплыл на своей галере ему навстречу. Когда привратник Победителя объявил, что прибыл Ибн Фурат, Мунис вышел на пристань и попросил визиря не утруждать себя и не спускаться, однако Ибн Фурат ничего не хотел слушать – он вышел и поздравил Муниса с благополучным прибытием. Прощаясь, Победитель проводил визиря до самых ступенек трапа его судна.
Мухассин начал беспокоиться по поводу тех чиновников, которых подверг пыткам. Он присвоил себе большие суммы из их штрафов и опасался, что сведения об этом могут достичь халифа. Поэтому он отправил большую группу своих пленников, под предлогом сбора средств для штрафов, в Басру, где его сообщник, словно баранов, убил их всех.
По городу стали распространяться слухи о скорой отставке Ибн Фурата. Сыновья и чиновники визиря начали потихоньку разбегаться и прятаться кто куда. Чтобы предупредить эти тенденции, Муктадир написал визирю официальное письмо, в котором заверил его, что он по-прежнему испытывает чувство глубокого уважения к нему и безгранично доверяет как самому Ибн Фурату, так и его сыну Мухассину. Он уверил визиря, что остается его другом и покровителем. Халиф приказал обнародовать это письмо в Багдаде и послать копии в провинциальные департаменты финансов и обороны.
Падение Ибн Фурата
Вскоре после этих событий, в 312 году, Ибн Фурат и Мухассин прибыли по реке в императорский дворец для встречи с халифом. После аудиенции, когда они уже собрались удалиться, казначей Наср предложил им задержаться и присесть.
Дело было вот в чем: военачальники худжарского полка отправили халифу петицию с требованием арестовать визиря и его сына. Петицию передал негр Муфлин, он посоветовал халифу действовать осторожно, так как арест визиря может вызвать нежелательные осложнения и, кроме того, в таком случае может возникнуть дурной прецедент вмешательства военных в управление империей.
В свою очередь, Муктадир послал Муфлина с приказом к Насру до времени не трогать Ибн Фурата и его близких, в то же время он велел ему передать военачальникам, что их петиция будет рассмотрена со всем тем вниманием, которого она заслуживает. Муфлин передал Насру повеление халифа, и тот позволил Ибн Фурату и его сыну покинуть дворец, после чего Ибн Фурат вскочил и чуть ли не бегом бросился по бесчисленным коридорам дворца к своей галере, Мухассин ни на шаг не отставал от него.
Благополучно прибыв во дворец визиря, они долго совещались наедине, после чего Мухассин отправился к себе домой, отдал необходимые распоряжения и выехал из города в неизвестном направлении.
Его отец, с невозмутимым видом, занял свое обычное место в кабинете и, созвав чиновников, приступил к работе. Чиновники начали сомневаться в достоверности слухов, которые уже успели достигнуть их ушей: настолько спокойно и уверенно вел себя визирь. Ибн Фурат был разговорчив, шутил, отдавал и отменял приказы, как обычно.
Один из чиновников рассказывал о происшествиях того дня следующим образом:
«Войдя утром, визирь начал день как обычно. Вскоре пришло запечатанное письмо, тонкое, как я заметил. Он распечатал и прочитал его. Впоследствии я узнал, что это письмо было послано Муфлином. Потом начальник охраны дворца принес другое письмо. Прочитав его, он, как мне показалось, некоторое время пребывал в нерешительности, потом вызвал своего дворецкого и что-то прошептал ему на ухо. Дворецкий удалился. Затем визирь отпустил всех служащих и приказал нам прийти, как обычно, завтра рано утром, после чего он встал из-за стола и ушел в свои личные апартаменты. Чиновники разошлись по домам, а я остался, потому что имел срочную работу.
Внезапно какой-то шум привлек мое внимание. В зал вошел начальник полиции Назук, он был опоясан мечом, а в руке держал обнаженный кинжал. Дворецкий Муниса зашел следом за ним. Они выглядели серьезно и озабоченно, за ними следовали военачальники и взвод солдат. Не найдя визиря в служебном помещении, они ринулись в его личные апартаменты. Затем они вышли, ведя с собой Ибн Фурата, которому даже не дали времени надеть тюрбан. Его посадили на галеру и отвезли в дом Назука. Вместе с ним арестовали двоих его сыновей, всех чиновников и слуг, которые оставались в доме».
Молодой Хакани
Все время третьего срока Ибн Фурата Хакани-младший находился в тени. Его отец, некогда визирь, был теперь стар, болен и наполовину безумен. Когда в результате разбойного нападения карматов на паломников положение Ибн Фурата пошатнулось, молодой Хакани начал вести интриги против визиря и Мухассина, представив Муктадиру свои соображения о том, сколько миллионов при желании можно из них вытянуть. Казначей Наср, Мунис, двоюродный брат халифа Харун
[149] и многие другие поддержали его. Тогда Муктадир вызвал Хакани на аудиенцию и назначил его визирем и начальником государственных советов, состоялась церемония облачения в официальные одежды, после чего Мунис и Харун с почетом проводили нового визиря домой.
– Что?! – воскликнул Ибн Фурат, когда ему сказали о том, что Хакани стал визирем. – Это не только моя личная трагедия – это гибель всего государства!
Деньги Ибн Фурата
Глашатаи объявили всем правоверным, что Мухассин и некоторые другие чиновники являются государственными преступниками и должны предстать перед судом. Каждый, кто предоставит им убежище, подвергнется наказанию: ему лично будет дана тысяча плетей, а его дом будет разграблен и сожжен.
Бауд Шар был назначен следователем по делу Ибн Фурата. Осторожно и деликатно он допрашивал своего пленника. Бывший визирь назвал некоторых мелких банкиров и доверенных лиц, у которых он оставил свои деньги суммой примерно сто пятьдесят тысяч динаров. Когда все эти деньги были конфискованы и отправлены в государственную казну, Бауд Шар возобновил свои требования, на что бывший визирь ответил, что у него больше денег нет. Тогда следователь применил к нему легкие пытки, но Ибн Фурата трудно было запугать этим – он твердо стоял на своем и отказывался платить.
