Причина этого, по мнению Ибн Амида, была в красоте долины Исфахана: по сравнению с великими творениями Бога – горными вершинами и бескрайними просторами все творения человека кажутся ничтожными, как велики бы они ни были.
В бешенстве униженной гордости, осознав всю свою ничтожность перед Творцом, не говоря ни слова, Мардавидж вернулся в свой шатер и лег. Он повернулся спиной к входу и закутался в плащ, давая тем самым понять, что не желает ни с кем говорить. В таких обстоятельствах большинство гостей отказалось принимать участие в празднике, те, что уже пришли, поспешили удалиться, говоря, что не уверены, захочет ли правитель видеть их.
Три дня спустя тюркские наемники ворвались в покои Мардавиджа, когда он принимал ванну, и отрубили ему голову.
* * *
Истинной причиной прихода к власти дейлемита Али, сына Бувейха, было его врожденное великодушие. К этому благородному качеству души он добавил еще одно – доблесть, не имеющую себе равных. К личным качествам следует прибавить невероятную удачу и замечательный гороскоп.
Вот один из примеров его великодушия: в захваченном обозе разбитого противника было найдено большое количество кандалов и прочих предметов подобного назначения, которые предназначались для него самого и его солдат, случись им проиграть сражение. Его военачальники предложили заковать пленников в их собственные кандалы, чтобы провести их потом с триумфом по улицам города.
– Нет, – сказал Али ибн Бувейх, – давайте лучше простим их. Аллах отдал в наши руки наших врагов, давайте возблагодарим Его за милость. Если мы проявим милосердие, Бог будет милосерден к нам, и мы избежим греха гордыни.
А вот пример его удачи: однажды, когда у него совсем не было денег, чтобы заплатить своим солдатам, он, лежа на спине, пытался уснуть. Вдруг он увидел, как из трещины на потолке выползает змея. Чтобы обезопасить себя, он приказал разрушить крышу. На чердаке нашли мешки, набитые золотом! Большую часть этих денег он раздал своим воинам.
В другой раз ему нужно было сшить какую-то одежду, и он приказал привести себе портного. Тот человек оказался глухим. Когда Али обратился к нему, он подумал, что кто-то донес про тайник, находящийся в его доме, и начал оправдываться:
– Там всего лишь двенадцать сундуков, Аллах – свидетель! Клянусь! Я не знаю, что лежит внутри!
Эти двенадцать сундуков были вскрыты, и в них было найдено огромное количество денег.
И еще один случай: как-то Али скакал во главе своего войска, и вдруг нога его лошади провалилась под землю. Раскопали землю и нашли зарытый клад.
Когда Бувейхид захватил Шираз, то стал вести переговоры с Багдадом по поводу передачи ему Фарса в качестве феодального владения, причем передачу должен совершить сам Ради. Халиф согласился, заявив, что удовлетворен предложением Али отсылать в казну восемь миллионов дирхемов ежегодно чистого дохода, после уплаты всех обычных и экстраординарных расходов по содержанию провинции.
Визирь Ибн Мукла послал почетные одежды и знамя, приказав послу ни в коем случае не отдавать регалии, пока он не получит оговоренную сумму денег. Когда посол подъехал к городу, Али поскакал ему навстречу и потребовал немедленно передать ему знаки отличия. Чиновник объяснил ему, какие инструкции он получил от визиря, но Бувейхид ничего не хотел слушать и так запугал его, что он уступил. Али тут же переоделся и въехал в Шираз в почетной одежде, его военачальники несли знамя перед ним. Посол остался в городе ждать денег, но получал лишь обещания и отговорки, пока не заболел и не умер на чужбине. На следующий год его в гробу привезли в Багдад.
Положение в провинциях
Финансовое положение в столице постоянно ухудшалось. Ибн Раик не присылал налогов из Васита и Басры; Баридисы ничего не присылали из Ахваза; Али ибн Бувейх захватил Фарс, а Ибн Альяс – Кирман.
Абу Закария из Сузы как-то раз присутствовал при беседе Абу Йусуфа и Абу Абдаллаха, братьев Бариди, и вот что ему довелось услышать.
– Брат, – сказал Абу Абдаллах Бариди (который подумывал о возможности самому стать визирем), – я опасаюсь, что, когда мы приедем в Багдад, худжарская гвардия может схватить нас, мы можем лишиться жизни. Я даже переживаю за нашего брата Абу Хусейна, который сейчас в Багдаде, и не удивлюсь, если узнаю, что он убит.
– Мы напишем Абу Хусейну, – ответил его брат, – он может сам позаботиться о себе. Что же касается твоей идеи ехать в Багдад, когда на нас висит штраф в двадцать миллионов дирхемов, то отвечу: никогда! После того как мы еле спасли свои жизни из рук Кахира и этого проклятого Хасиби, как ты можешь вообще думать о возвращении туда? Что ты говоришь? Наши багдадские дома? Они разграбят их? Ну и пусть! Пропади они пропадом! Мы никогда не вернемся в столицу. Нам нечего больше делать там. Столица погибает. Даже не думай об этом. Что за фантазии? Подумай о том, какие смутные сейчас времена. Империя уже в прошлом. Халиф – нищ. Раньше мы строили планы, как получить деньги с государя, теперь он ничем не лучше нас, более того, теперь он ищет возможности погубить нас и забрать наши деньги. Если мы не используем силу, собрав все войска, для защиты нашего имущества – нам конец. Но будь уверен – я не давал бы тебе этого совета, если бы не приготовил уже средства для воплощения его в жизнь. Я говорю тебе все это по секрету, – сказал он в заключение, – но вполне искренне. Не беспокойся насчет Абу Закарии, который присутствует здесь, – он надежный человек.
Конец могущества визирей
Визирь Ибн Мукла предложил Ради начать военную экспедицию с целью изгнания Ибн Раика из Васита и Басры.
– Эти провинции, – сказал он, – фактически отторгнуты от империи Ибн Раиком, поскольку он не платит налогов. Если остальные наместники увидят, что мы допускаем подобное поведение со стороны Ибн Раика, они сделают то же самое. Доходы перестанут поступать из провинций в казну, и империя прекратит свое существование.
Ради приказал визирю приступить к выполнению его плана. В качестве первого шага визирь послал двух послов с требованием, чтобы Ибн Раик, с целью проведения ревизии, прислал своего секретаря в столицу.
Ибн Раик не только отказался послать секретаря, но и подкупил послов, чтобы те передали халифу его секретное послание. В письме содержалось следующее предложение: если его призовут в столицу и доверят управление империей (в качестве визиря), он обязуется расплатиться со всеми долгами, удовлетворить требования военных, перестроить всю систему администрации на эффективной основе и избавить повелителя правоверных от всех забот, связанных с управлением государством.
Халиф не был готов отказаться от своего нынешнего визиря и не принял предложение.
Вскоре визирь столкнулся с непреодолимыми трудностями в выполнении своих обязанностей. Денег было так мало, что он решил уйти в отставку. Ради арестовал его и назначил Каркхи. Тот также не смог справиться с работой и скоро оказался в тупике. Расходы оставались неизменными, а поступлений не было. Через три месяца он скрылся в неизвестном направлении. В его бухгалтерских книгах нашли необналиченные чеки – явный признак некомпетентности и безразличия.
