– Но я же не могу все это время оставаться у тебя, – запротестовал Густав. – Это как-то… неловко.
– Не переживай, – постаралась я его успокоить. – Я уступлю тебе спальню, сама устроюсь здесь. И все будет в порядке.
– Я бы мог попросить твою строгую соседку опять воспользоваться амулетом связи и позвонить отцу, – предложил Густав. – Уверен, что он без проблем заберет меня.
– Ага, и выскажет мне все, что думает по этому поводу, – фыркнула я. – Густав, я чуть не убила тебя. И, если честно, предпочла бы, чтобы остальные об этом не знали.
– Не получится, юная леди, – послышалось у меня за спиной.
Я подпрыгнула от неожиданности. Обернулась к госпоже Алисии.
Она опять стояла на пороге и опять смотрела на меня с очевидным неудовольствием.
Как, ну как она умудряется настолько бесшумно ходить? Да еще на таких высоченных каблуках. Если бы я осмелилась надеть такие туфли, то на первом же шагу споткнулась и загремела носом об пол. Или же так громыхала каблуками, что о моих передвижениях по квартире знал бы весь дом, а особенно соседи снизу.
– Я связалась с вашим отцом, Мелисса, – таким ледяным тоном процедила Алисия, что я изумилась – почему воздух в комнате не заискрился снежинками. – И рассказала ему обо всем, что вы натворили. Он уже едет сюда. Готовьтесь. Он в настоящем бешенстве.
Это он-то в бешенстве? Я скептически хмыкнула. Да это я в бешенстве! Какого демона он рассказал Густаву, как тайком пробраться в мою квартиру? Знаете, эдак и инфаркт получить можно. Просыпаешься ты утром, вся такая разнеженная и расслабленная. А у постели стоит парень, которого ты знаешь всего-то пару дней от силы. И тычет тебе в лицо помолвочным кольцом.
– Так что готовьтесь к серьезному разговору. – Алисия растянула губы в улыбке, правда, получилось у нее что-то вроде хищного оскала. Круто развернулась на каблуках и отправилась прочь, высокомерно обронив через плечо: – А заодно и к переезду. Чтоб завтра к вечеру вас тут не было.
Вот ведь злопамятная стерв… женщина. Я-то надеялась, что она остынет и забудет свое обещание расторгнуть со мной договор аренды. Что скрывать очевидное, эта квартира устраивала меня полностью. И месторасположением – совсем рядом от лавки Ребекки, – и адекватной месячной платой, и нормальными соседями, которые если и шумели, то только по выходным и не до самого утра.
А теперь придется срочно искать замену. Но что самое главное – у меня на руках раненый Густав, которому бы отлежаться.
Впрочем, эту проблему, думаю, решит как раз мой отец. Он наверняка приедет в карете. Вот и подкинет Густава до больницы. Мне же одной головной болью меньше.
Правда, при этой мысли я окончательно загрустила.
Сама не понимаю, чего я хочу. С одной стороны, когда я уезжала из дома Северина, то твердо решила держаться подальше от Густава. Но с другой… При мысли, что он тут, совсем рядом, и я в любой момент могу прикоснуться к нему, становилось как-то теплее на душе.
Я тряхнула головой, отогнав тем самым вихрь сомнений и тревог. Буду решать проблемы по мере их поступления.
Так, отец уже в пути. Следовательно, мне стоит привести себя в порядок. Иначе он разъярится еще сильнее, увидев дочь с несомненными следами излишнего употребления алкоголя как на лице, так и на одежде.
И подмести в гостиной было бы неплохо. Вот будет смешно, если я опять напорюсь на стекло.
Стало быть, действовать надо быстро. Густаву и на диване неплохо лежится. К тому же вряд ли он вообще останется у меня. Скорее всего, отец отвезет его в больницу.
– Я умоюсь, – предупредила я Густава, посмотрев на него.
И тут же осеклась.
Густав уже спал. Он трогательно свернулся калачиком, подложил ладонь под щеку и негромко сопел в подушку. Правда, рубашку при этом он скинул. Но оно и неудивительно – ее ворот был сильно испачкан кровью.
Я подняла с пола покрывало и бережно накрыла его.
Густав пробормотал сквозь сон что-то неразборчиво-благодарное и распрямился, видимо, тут же согревшись.
Неполную минуту я стояла и смотрела на его умиротворенное лицо. Оно было бледнее обычного, но я понимала, что благодаря целителю все самое страшное позади.
Внезапно я встрепенулась, вспомнив про отца, который наверняка уже мчит сюда на всех парах. Ринулась в ванную приводить себя в порядок.
Удивительно, но я успела. Когда в дверь постучались, мои волосы уже были убраны в аккуратную косу, вместо грязного халата на мне красовалось чистое домашнее платье, а осколки бутылки я аккуратно замела и выкинула в мусорное ведро.
Я глубоко вздохнула, кинула в рот мятный леденец и отправилась открывать.
Судя по всему, звонок Алисии застал отца, когда он уже лег в постель. На это указывала криво застегнутая рубашка и домашние тапочки вместо сапог на ногах.
– И что ты натворила? – спросил отец прямо с порога.
– Что я натворила? – язвительно переспросила я. – Что ты натворил, папочка! Какого демона ты отдал Густаву ключи от моей квартиры и научил его, как справиться с внутренней защелкой?
– А что, он напал на тебя, что ли? – вопросом на вопрос ответил отец. – Ни за что не поверю.
Из-за соседней двери опять раздалось недовольное покашливание госпожи Алисии, которая явно не торопилась ложиться спать, а вместо этого внимательно слушала все, что происходит у меня.
Отец поморщился и вошел в прихожую. Тщательно закрыл за собой дверь и продолжил уже тише:
– Мелисса, Густав хотел сделать тебе сюрприз. – Обвел взглядом прихожую, заставленную цветами, и удовлетворенно заключил: – По-моему, очень мило и романтично.
– О да, великолепный сюрприз! – огрызнулась я. – Сплю я, значит, никого не трогаю. И вдруг слышу, как кто-то начинает греметь ключами. А затем и щеколда отодвигается. Как считаешь, о чем я подумала в этот момент? Что это Густав приперся с цветами? Нет, папуля, я всерьез решила, что вот-вот стану жертвой грабителя.
– Я не предполагал, что ты настолько чутко спишь, – с некоторым смущением признался отец. – И что было дальше?
– А дальше я огрела его бутылкой по голове, когда он вошел в гостиную, – фыркнула я. – И так хорошо огрела, что чуть не отправила на суд богов.
Отец встревоженно охнул от моих слов. Отстранил меня и заглянул в гостиную.
Его взгляд скользнул по темно-бурым пятнам на ковре, затем переместился на окровавленную рубашку, лежавшую около дивана. Густав успел скинуть и ботинки. Хвала небесам, хоть штаны на себе оставил. То ли постеснялся раздеваться полностью, то ли силы на этом моменте окончательно покинули его.
– О небо, – прошептал отец, увидев наконец-то Густава с перевязанной головой. Обернулся ко мне и взволнованно спросил: – Он точно жив?
– Точно, – буркнула я. – Госпожа Алисия явилась проверить, что тут за шум и гам. И вызвала целителя по моей просьбе.
