Хлопья словно облепляли провода, накладывались на развязки, проникая везде, где присутствовала техника, изменяя ее, делая несколько другой. Внедряясь на молекулярном уровне, создавая иное, подобие биомеханического сплава, выполняющего роль новых коммуникационных путей.
И это творилось везде.
Аппаратная с центром управления важнейших корабельных систем подвергалась трансформации. Обычные пластиковые щитки покрылись чем-то напоминающим прорезиновый металл матово-черного цвета.
В рубке рядом с приборными пультами образовались утолщения, ведущие внутрь коробок, напичканных электроникой.
Рядом с подлокотниками кресел выросли непонятные подставки с чем-то похожим на гладкие бутоны.
К счастью, экраны и мониторы с клавиатурными консолями остались прежнего вида, как и направленные проекторы голографических дисплеев.
Все происходило очень быстро, в буквальном смысле слова на глазах.
Я было испугался, что эта штука займется и внутренним убранством, изувечив стильный дизайн творения конструкторов корпорации «Навис Индастриз», превратив в какое-нибудь подобие уродливых пещер, но в определенный момент преобразование начало тормозить, постепенно полностью прекращаясь.
«Ладно, хоть до кают не добралось, а то вышло бы не очень хорошо», – сказал про себя я.
Если приглядеться и взглянуть на картину в целом, то выходило, что эсминец не так уж сильно и изменился. По крайней мере внешне и касательно внутренних помещений.
Бывший старатель не соврал, в основном субстанция влияла на техническое оснащение, оставляя интерьер практически тем же.
Это радовало. Лично меня не вдохновляло находиться во время полета в чуждой, совершенно незнакомой обстановке, оформленной по вкусу метаморфов.
«Отключение астральной проекции».
Короткая команда, отданная мысленным усилием, и я снова стоял на сухой, истрескавшейся земле неподалеку от мастерской Заточки.
Наверху жарко светило местное солнце, заставляя климат-контроль комбеза работать на полную.
Поведя плечами, я прищурился, разглядывая корпус «Разбойника», пытаясь найти на внешней обшивке отличия до начала процедуры усовершенствования.
– Все в порядке? Как прошло? – сзади раздался голос Бетти.
Она наблюдала за моими манипуляциями с любопытством корабельного инженера и опасением обычного человека.
Не каждый день приходилось видеть, как привычный порядок вещей нарушался. Биотехнология в строительстве межсистемников? Это могло поразить любого.
Хотя влезать в непонятные дела она все же не спешила, предпочитая оставаться на расстоянии. Жизнь во Фронтире приучила ее не лезть туда, где ждали возможные неприятности. Трудно ее винить в осторожности. К тому же меня это более чем устраивало.
– Вроде да, – ответил я, так ничего толком и не заметив.
Те же керратитовые листы брони, та же черная поверхность с рисунком из редких серебристых изломанных линий.
– Кстати, я поговорила тут с одним приятелем, – продолжила женщина-спец, вставая рядом со мною и тоже принимаясь внимательно рассматривать эсминец. – Он согласен обменять твой орбитальный шаттл на полноценный военный штурм-бот. С доплатой с твоей стороны, разумеется.
– Да? Что за бот? И какова цена? – спросил я, слегка застигнутый врасплох прозвучавшим предложением.
Вроде бы тема смены слабозащищенного и почти не вооруженного корыта, что стояло на эсминце, поднималась вскользь на одной из посиделок. Не думал, что Бетти запомнит, тем более наведя справки по данному вопросу.
Тоже забавно, что на таком крутом корабле был такой посредственный шаттл для планетарных поездок. Уверен, в изначальной комплектации на борту имелось что-то намного лучше. Пробухали агенты Бюро, что ли, старый бот? Взамен начали использовать первую попавшуюся машину. Купили где-нибудь по дешевке и успокоились, засранцы. Или, что скорее всего, рассчитывали взять нормальный на базе, докуда так и не добрались.
– Штурм-бот военной модели «Задира», имперского производства. Универсальная компоновка для действий в атмосферном и пустотном пространстве. Шесть мест. Вооружение: две сдвоенные плазменные пушки с коэффицентом мощности в 3.0 единицы, блок легких ракет в выдвижном боксе, керратитовая броня, мощные маршевые двигатели, системы противоракетной защиты. По габаритам он должен идеально подойти для эсминца. Не с завода, конечно же. Общий уровень износа – 31 процент.
Бетти зажгла миниатюрную голограмму на техкомпе левой руки. Подрегулировала плотность, настраивая более высокое разрешение, тем самым позволяя разглядеть картинку даже в лучах яркого солнца.
Показанный бот чем-то походил на десантные катера солдат Флота, когда шли разборки с погоней на Камее, планете наемников. Только существенно меньшего размера.
Сюда взвод тяжеловооруженной пехоты в бронескафах точно не влезет. Максимум три-четыре человека, и это без пилотов.
Впрочем, а чего я хотел? Эсминец далеко не крейсер, здесь сильно не разгуляешься, как в плане размещения большого количества людей, так и в плане использования массивных транспортных воздухолетов.
– Выглядит неплохо, – признал я, глядя на крутящуюся голограмму. – Сколько он хочет доплаты?
– Сто двадцать семь тысяч кредитов. Полный боекомплект ракет входит в стоимость.
Я задумчиво посмотрел на безоблачное небо, прикидывая возможную цену. В принципе, если подумать, то с учетом износа и характеристик выходило вполне приемлемо.
– Согласен на сто двадцать тысяч. Если он пригонит бот уже сегодня, – высказал я вердикт после двух минут размышлений.
Бетти не торопила, терпеливо дожидаясь решения, но когда услышала цену, по ее лицу промелькнуло едва заметное выражение досады.
Ясно. За посредничество ей, видимо, полагалась доля. И скорее всего, как раз те семь штук, накинутые сверху круглой суммы в сто двадцать тысяч.
Это Свободный порт, здесь каждый хотел заработать. Ничего не поделаешь.
– Впрочем, – сказал я спустя небольшую паузу. – Я не против заплатить тебе семь тысяч за покраску «Задиры» в те же цвета, что и «Разбойник».
Учитывая размеры первого и второго, а также десять штук, отданные мною в первую встречу за работу на эсминце, для Заточки сделка выглядела более чем привлекательно. В обычных условиях за то же она не смогла бы получить больше одной-полутора тысяч кредитов. И все останутся в выигрыше.
– Согласна, – ответила женщина, без труда разгадав мой маневр. – Спасибо.
– Тебе спасибо. Ты отличный спец.
– Я свяжусь с ним прямо сейчас. В течение часа штурм-бот будет стоять уже здесь.
– Хорошо, а я пока прогуляюсь по обновленному кораблю. Вроде эта штуковина закончила преобразование.
Из-за открытых створок заднего шлюза в трюм с первых мгновений дохнуло сильным холодом. Я сначала подумал, что это просто реакция после жаркого дня снаружи, но, пройдя дальше, обнаружил, что внутри корабля везде стояла отрицательная температура.
