* * *
Надвигались холода. Серене приходилось спать вплотную к канализационным трубам, чтобы мерзнуть хоть чуточку меньше. Она коротала вынужденный досуг за беседами с Алеасом. «Беседы» эти больше смахивали на цирковую пантомиму. Сила заклятья мешала узнику говорить связно и осмысленно. Серена задавала наводящие вопросы, Алеас издавал отрывистые слова – если мог – или выражал мысль с помощью соломинок. Он успел растребушить всю постель. Серена подслушала брань стражников: «Ест он эту бесову солому, что ли?» С грехом пополам она узнала кое-что о жизни Алеаса. Он происходил из благородного семейства. Молодость его была безоблачной, он был любимцем семьи, душой общества. Он был счастлив со своей возлюбленной. Когда он пытался сказать хоть что-то о постигшем его несчастье, о том, как он встал на пути Кэрдана, или когда речь заходила о загадочных «детях», срабатывало заклятье и повергало его в мучительные судороги. На такое общение уходило все время, а результаты были ничтожны.
Спешить Серене было некуда, и она проводила почти все время с Алеасом. Она больше не лазила по вентиляционным шахтам, не подслушивала дворцовые разговоры. Но однажды, возвращаясь с кухни, где повар Иштри тайком подкармливал беглянку, она случайно услышала голоса и по привычке прислушалась.
Разговаривали в коридорах Чиновых Палат, ровно над вентиляционной шахтой. Мужской и женский голоса. Мужской Серена узнала мгновенно и съежилась мышкой. Теперь у нее были веские основания бояться Придворного Мага.
– Я был бы рад помочь Вашему Сиятельству. Но не кажется ли высокородной герцогине, что она спохватилась слишком поздно? Батальон «Королевских Медведей» отбыл из столицы так давно, что успел принять участие в двух битвах. Не исключено, ваших слуг уже нет в живых.
– Я только что объяснила вам, герцог. Как только я узнала о судьбе моих слуг, немедленно попыталась добиться от короля отмены приговора. Мой кузен лишь хохотал в ответ.
Хриплый, слегка картавый женский голос говорил внятно и назидательно, словно втолковывал несмышленому дитяти правила хороших манер. Немногие люди в королевстве осмеливались так разговаривать с Придворным Магом. Герцогиня Ольтана Сарр была одной из них.
– Кузен не счел нужным даже удостоить меня грубой шутки, без чего редко обходится его истинно королевское поведение. – Ирония в сочетании с хриплым голосом герцогини Ольтаны могла устрашить и Придворного Мага. – Он просто смеялся. Без единого слова. А затем приказал стражникам выставить меня вон. Как простолюдинку. Я обратилась бы к вам немедленно. Вы более вменяемы, чем мой кузен. Но вы изволили пребывать в отъезде. Надеюсь, у вас, в отличие от кузена Отона, нет ко мне претензий. Мстительное злорадство не мешает вам отдать распоряжение вернуть моим слугам здравый рассудок и доставить в столицу.
– Злорадство – не мешает. В отличие от трех тысяч миль от столицы до Кситланского фронта. С удовольствием выполнил бы просьбу Вашего Сиятельства, не будь она столь хлопотной и бесполезной. Ваши слуги приносят больше пользы на фронте, чем во дворце. Ваш кузен распорядился как нельзя разумнее, когда сделал из двух дворцовых бездельников двух солдат. Не вижу смысла менять ситуацию.
Хриплый голос Ольтаны Сарр отчеканил:
– Я не привыкла упрашивать ни королей, ни худородных выскочек, герцог де Глисса. Это ваше последнее слово?
– К огорчению многих, я не скоро произнесу свое последнее слово. Вам известно о долгожительстве магов, герцогиня?
– Я изыщу способ испортить вам удовольствие от долгой жизни.
Шелест юбок дал понять, что герцогиня Сарр гордо удалилась. В следующую минуту прозвучали шаги мага. Кэрдан нажил себе очередного непримиримого врага при дворе. Вряд ли это хоть встревожило Придворного Мага. Одним врагом больше, одним меньше – Серена сомневалась, что он ведет подсчет.
Девушка подумала, что герцогиня Сарр даже не знает о существовании маленькой служанки ее кузины. И уж подавно не знает о привычке этой служанки лазить по туннелям дворцовых подземелий, подслушивать переговоры министров и ссоры придворных, да натыкаться на узников секретных камер. Герцогиня никогда не догадается, кто мог написать ей о могущественном маге, заточенном в подземелье по воле Кэрдана…
Ночью Серена выбралась из катакомб. Наверху было еще холоднее, чем под землей. Она пробралась в кабинет мэтра Готеля через форточку. Мэтр любил свежий воздух по утрам. А Серена не утратила полезных навыков, приобретенных в воровской общине.
В кабинете девочка достала из стола перо, чернильницу, бумагу и уселась в управительском кресле. Чтобы писать, ей хватало лунного света. Она отлично видела в темноте. Ей даже не понадобится менять почерк. Никто во дворце не подозревал, что служанка принцессы знает грамоту и умеет писать. Когда-то, еще при жизни мэтра Алеаса, ей случилось натирать пол в коридоре возле классной комнаты, где занимались малолетние принцы крови. Серена забыла обо всем, льнула то ухом, то глазом к замочной скважине и смотрела, как знатных детей обучают чтению и письму. Трижды Серена натирала полы возле классной комнаты, и трех дней ей хватило, чтобы через замочную скважину выучить грамоту, которую высокородные остолопы безрезультатно долбили три года. В отсутствие принцессы, когда братья Гретаны еще не видели Серену, она добывала книги и тренировалась выводить буквы на золе. Разобравшись с начертанием букв, она взялась освоить каллиграфию и таскала из мусорной корзины эпистолы, выброшенные принцессой. Через пару недель она писала лучше самой образованной придворной дамы. Серена продолжала прикидываться неграмотной. Она не собиралась интриговать – просто боялась, что ее накажут за грамотность.
Она обмакнула перо в чернильницу и написала:
«Сиятельная герцогиня!
Да будет Ее Сиятельству известно, что в подземных казематах томится могущественный маг, скованный заклятьем Придворного Мага Кэрдана. Местонахождение сие скрыто особыми предосторожностями, едиными для всех секретных узников. Но если сиятельная герцогиня потрудится разыскать и освободить злосчастного, он может расколдовать ее слуг, превращенных в зомби Придворным Магом. Если же будет слишком поздно или надобность в том отпадет, означенный узник может послужить орудием мести Придворному Магу, поскольку по силе равен Кэрдану, что и побудило того сковать узника заклятием беспомощности.
Недоброжелатель Придворного Мага».
Серена промакнула написанное, завернула чернильницу, убрала все принадлежности в стол, сложила бумагу и засунула под подол. Оставалось подбросить ее герцогине. Она выбралась через форточку и мелкими перебежками начала пробираться к апартаментам принцев крови.
Часть вторая. Влюбленная и пленница
I
У дверей в апартаменты принцессы топтались королевские гвардейцы, сновали перепуганные слуги и фрейлины. Все пытались говорить шепотом, но гвалт стоял, как на базаре субботним утром.
Завидев кутерьму у покоев миледи, Серена смекнула – хозяйка вернулась. Девушка приготовилась снести очередную трепку за то, что не оказалась вовремя под рукой: раздеть госпожу, снять дорожную маску, приготовить ванну.
